– Ну! – Юля даже заерзала. – Гениально же!

– А еще круче, если сразу не будет понятно, что остальные – тоже музыканты, – перехватила эстафетную палочку Маша. – Смотри: твой Игорь сидит в смокинге и с пустой шляпой, наигрывает что-то. Типичный такой музыкант. А мимо идет девушка с сумками. Бабах! Она ставит сумки, берет скрипку и тоже играет! И все гадают: а кто следующий?

Надя готова была расцеловать обеих сестер, но у старшей на груди причмокивал младенец, а младшая, едва осознав, как сильно она помогла, начала бы тут же требовать что-то взамен. Поэтому Надя просто довольно заулыбалась и на радостях стиснула кулаки.

– Отлично! – Она с трудом сдерживала кипучую энергию: хотелось бегать по потолку, мыть окна, отжиматься, лишь бы куда-то выплеснуть излишки энтузиазма. – Теперь только найти площадку… Интересно, надо спрашивать разрешение у городских властей?

– Ну, вряд ли они примут кучку задротов со смычками за несанкционированный митинг… – лениво отозвался Рома, вновь с головой ушедший в работу. – Но я бы не стал рисковать.

– А где тогда? – Надя привычно закусила нижнюю губу. – Нужно место с большой проходимостью, чтобы был максимальный резонанс… Метро?

– Чтобы половину оркестра утрамбовали в вагон, а виолончель растоптали? – поморщился Дима. – Выйдет, конечно, эпично, но ты же сама не хотела крушить инструменты.

– Погоди, – Надя задумчиво уставилась на старшего брата. – А если договориться с твоим шефом?

– С моим?… – Дима запнулся, и брови его поползли на лоб. – Нет! Даже не думай! И нечего так на меня смотреть, я сразу предупреждаю: не поможет! Нет – и точка!

Надя переглянулась с Юлей и загадочно ухмыльнулась. Дима реагировал так на любой кипеш. Возможно, «нет» даже было его первым словом, этого Надя знать не могла, потому что ее угораздило родиться позже. Когда они втроем, – только старшие дети Павленко, – решили прогулять школу, чтобы вместо уроков свалить на дачу, Дима кричал «нет» громче всех. И кто же, интересно, потом слопал больше всего сосисок, жаренных на костре? Кто придумал в отцовских рыболовных сапогах залезть в пруд, чтобы наловить лягушачьей икры? Кто, в конце-то концов, счел теплый апрельский день подходящим для купания, а потом месяц валялся дома с воспалением легких?

И так было всегда, поэтому Надя прекрасно понимала: Димино «нет» означает «да, только попросите меня получше». И пока ее старший брат разглагольствовал и перечислял сто и одну причину, почему он не станет просить начальство об услуге, Надя уже мысленно размещала музыкантов у главного эскалатора в торговом центре.

Вообще-то Дима работал не там, а в PR-отделе сети супермаркетов, но его босс решил не ограничиваться одним видом деятельности и постоянно запускал новые и новые бизнес-проекты. О нем даже писали в большом глянцевом журнале. Ну, в одном из тех, где любят считать чужие миллионы. Мол, владелец такой-то сети открывает крупнейший в Москве торгово-развлекательный центр… Надя, которая подобную периодику не жаловала, так бы и не узнала о статье, если бы Дима не хвастался ей на прошлый Новый год. Но раз уж ему хватило ума распускать хвост перед родными и трепаться, в какой крупной корпорации он работает, то стоило подготовиться и к последствиям. В конце концов, разве не положено помогать младшим?

– Тебе не придется ничего делать, – приступила к атаке Надя. – Просто организуй мне встречу.

– Просто?! – задохнулся от возмущения Дима. – По-твоему, у него там проходной двор? Или можно записаться на прием, как в каком-нибудь МФЦ?! Да я его видел только пару раз на корпоративах!

– Но ведь видел же, – Надя включила лесть. – Он наверняка прислушается к своему лучшему – спецу по связям с общественностью…

– Не-не-не, – замотал головой Дима. – Этот фокус не прокатит.

– Но…

– Нет, я сказал! А если твои музыканты устроят там Содом с Гоморрой?

– Это больше по части балетных, – отмахнулась Надя.

– Ну, не знаю, – встрял Рома, потянувшись за зарядкой. – По мне, от всех творческих можно ждать чего-то эдакого. Особенно от духовиков.

– Никакого Содома, они просто сыграют! – Надя пихнула младшему брату нужный провод, чтобы он поскорее заткнулся.

– Я не собираюсь рисковать своей задницей, чтобы ты отомстила бывшему! – Дима хлопнул по столу, и напуганный Андрюха срыгнул и зашелся воем. – У меня вон ребенок скоро будет.

– Ну да, я смотрю, ты уже постиг азы воспитания, – буркнула Юля, потряхивая ребенка.

– Хорошо, – кивнула Надя. Нет, сдаваться она не собиралась, не в ее правилах было отступать. Просто взяла паузу, чтобы сменить тактику, и стоило Андрею замолчать, продолжила натиск: – Давай тогда так: с главным можешь меня не связывать. Просто достань мне мобильный директора этого комплекса. Все.

– Ты можешь оставить меня в покое?! – тихо прорычал Дима. Ярость его никуда не делась, но он явно опасался снова потревожить племянника. А точнее – его мать, которая то ли утешающе, то ли свирепо пошикивала.

– Только если ты дашь мне номер, – шепнула Надя, упрямо задрав подбородок. – Имей в виду: я приду к вам на роды, я поселюсь у тебя под дверью, буду писать тебе сорок восемь раз в сутки…

Не прошло и получаса, как Надя, сжимая в одной руке банку маринованных огурцов, а в другой – смартфон с выбитой из брата визиткой директора магазина, вылетела из родительского гнезда. Как же ей нужна была эта победа! Хоть такая маленькая и предсказуемая! И пусть сломать Диму всегда было чуть легче, чем отобрать у грудничка погремушку, сейчас Надя чувствовала себя на коне.

Ей не хотелось верить, что всю свою военную кампанию она затеяла лишь для того, чтобы отомстить Платону. Хватало и того, что он был сам в этом свято убежден. Надя не понимала до конца, кому именно хочет что-то доказать – ему или себе. Но для того, чтобы жить дальше, ей следовало научиться работать и побеждать без его величества Платона Барабаша.

Выйдя на улицу, она уже прокручивала предстоящий разговор с директором торгового центра. Такие стратегически важные беседы не обходятся без планирования: Наде предстояло защищать свой сольный проект, свое детище, а для этого ей бы пригодились любые аргументы. Дополнительный пиар для корпорации – раз. Привлечение новых покупателей – два. Обязательное наличие логотипа центра – три.

Еще не добравшись до метро, Надя уже насочиняла добрые два десятка фактов, призванных убедить далекого от классической музыки человека, что флешмоб со студенческим оркестром – это то, ради чего он появился на свет. Дело оставалось за малым: сагитировать музыкантов и выбрать самое эффектное произведение для виолончели с оркестром, какое только можно себе представить.

И Надя, встав перед входом в подземку, набрала Игоря и, невзирая на снующих мимо людей, торжественно расправила плечи.

– Привет, – улыбнулась она, как только Заславцев поднял трубку. – Хочешь стать звездой ютьюба?

Надя выглянула из бутика нижнего белья и тут же спряталась обратно, за манекен в игривом атласном халатике. Холодный пот струился между лопатками, кончики пальцев онемели, колени подкашивались. По правде говоря, она бы сейчас с радостью поменялась с этим манекеном местами, забыв о приличиях и чувстве стыда. Лучше бы она сверкала перед публикой своими бледными, нетронутыми фитнесом ляжками, чем позорилась как профессионал. Во всяком случае, Наде казалось, что от негнущихся гипсовых рук будет сейчас больше толку, чем от ее собственных, дрожащих так, словно она только что вышла из двухнедельного запоя.