– Что мне брать с собой, сэр?

– В первую очередь голову. Потом зонт, твою дубинку, книжку со стихами.

Я умёлся к себе собираться в дорогу. На всё про всё не более двух минут, учитель сам лёгок на подъём и поэтому не любит ждать. Когда мы оба шагнули за порог дома, кеб, заранее вызванный нашим дворецким, уже подъезжал к парадному крыльцу. Белый в яблоках возница с чёрной гривой вежливо приподнял котелок:

– Докуда едзим, паны?

– В порт, – грозно приказал Лис. – Плачу гинею, если успеем за полчаса, клянусь Маткой Бозкой Ченстоховской!

– Добже, пан!

В общем, если вы ещё не догадались, то международный профсоюз кебменов воистину был самой демократичной организацией в мире. Если ты конь, то ты получишь место. Прочим убедительная, но вежливая просьба реализовать себя в другой области. У мистера Чеши всё это вполне себе получалось без нарушения закона, поэтому по узким улочкам или широким площадям столицы Великобритании разъезжали все разумные кони от Лиссабона до Владивостока.

Кебмены были первыми, кто на государственном уровне отстоял свои права. Так что, короче, мы ехали в порт под гимн «Еще Польска не сгинела!»:

Ну, ребята, это ваше право. Не спорю, но что вы несёте потом?

Великого императора Наполеона Бонапарта больше нет, и к его бесславной кончине уверенно приложил могучую руку наш генерал Веллингтон! Какого чёрта вы поёте о победном союзе Польши и Франции, когда ваш тридцатитысячный корпус вместе с французской армией в пух и прах разбила какая-то там дикая варварская Россия?!

Да, само собой, Наполеон лично сжёг Москву, но до Санкт-Петербурга и близко не добрался! Он просто был не в курсе, где именно у русских столица? А вот сами российские войска отнюдь не спешили сжигать в отместку Париж, они были куда умнее и благороднее французов. Русские казаки даже умудрились попутно открыть во Франции сеть своих кафешек-бистро…

Признаем, что шумная Польша, держащаяся лишь на пиве «Варка Стронг» и фляках, вечно была зачинщицей пустых споров, всегда кончавшихся кровопролитием. Причём зачастую ещё и нашей, британской крови! Хотя где там Варшава, а где Лондон? Лично я не готов умирать неизвестно в каком краю под русскими штыками за интересы высокомерных польских панов. Мы и так постоянно платим нашими голубоглазыми солдатами по всему миру…

И да, мне ни на секунду не показалось, что в строках польского гимна звучат миролюбивые призывы. По факту так прямо наоборот.

Поясню, в национальном гимне Российской империи всегда звучали строки восхваления царя, который несёт всем мир. Мир!!! Отметьте это дело.

Допустим, в гимне той же Америки громко славились храбрецы, которые всех под себя подомнут. Ну, вы же помните текст?

А не верите мне, перечтите гимн в оригинале. Вы многому удивитесь, и я прекрасно понимаю позицию Великобритании, развязавшей войну против своих заокеанских колоний ради чести и справедливости, а также истинно британского взгляда на мир ради. Но кто же смеет упрекать нас в том, что наши взгляды, наши позиции, наши действия не служат общечеловеческому благу?

В первую очередь британскому, конечно! Пусть так! Но мы имеем на это выстраданное право. Ибо кто, как не мы, не принадлежа ни к одному материку, дерзает смотреть на мир со своей собственной точки зрения? И если бы ленивые русские всё-таки сожгли Париж, разгромив Наполеона окончательно, нам не пришлось бы кидать в топку войны полки своих солдат при Ватерлоо!

Эта историческая обида за недоделанное дело, как и нежелание России делиться с нами частью своих чрезмерных территорий, я уж молчу об отказе хотя бы номинально признать себя колонией Великобритании (высокое звание, кстати!), вызывает генетически-подозрительный взгляд на этих северных варваров.

И что бы ни творилось в мире, но мы-то с вами прекрасно понимаем, что во всех бедах нашей прекрасной страны, доброй гордой бедной Англии, всегда будут виноваты только…

– Ты в себе? – вернул меня в реальность Лис, подёргивая за рукав.

Оказывается, мы уже минут пять как стоим у въезда на территорию лондонского порта. Мой учитель уже успешно расплатился с извозчиком и ждёт меня у здания администрации. Я быстренько покинул кеб, по привычке вежливо кивнув и улыбаясь так, словно был безумно доволен (нет, искренне счастлив!) дорогой до указанного места.

Мистер Ренар, качая головой, попросил меня ждать на месте, а сам решительно шагнул в двери кабинета начальника порта. Он вернулся меньше чем через пару минут, уложившись в рекордно короткое время для переговоров.

– Идём, – не оборачиваясь, бросил мой учитель, говоря на ходу с кем угодно, но даже не глядя в мою сторону. – Есть всего два судна в истории лондонского порта, имеющие жовто-блакитную раскраску.

– Э-э?

– «Кораблик небесно-золотой», то есть, допустим, сине-жёлтый или лимонно-голубой. Красить судно золотом весьма накладно, так вот, таких корабликов было два, и оба они ходили под шведским флагом. После полного разгрома войска императора Карла флот страны был расформирован, но один бриг ушёл в плавание, гружённый всей казной эскадры. Капитану было приказано сдать золото на хранение в Лондонский банк, и он сумел привести судно в порт. Однако той же ночью на борту вспыхнул пожар. Не спасся никто.

– Сгорели все моряки? – ужаснулся я.

– Так гласят судовые ведомости. Но, увы, список команды утрачен, всё-таки прошло больше полувека.

– Что же мы ищем здесь?

– Думаю, то же самое, что ещё вчера искал у начальника порта некий мистер Слотер, кот из «близких к природе». Представляешь, этот джентльмен задавал ровно те же самые вопросы, что и я. Поэтому, видимо, мне и удалось освободиться быстрее – все ответы уже были на руках.

– Куда же мы сейчас?

– Майкл, ты либо ленив, либо ненаблюдателен, – беззлобно щёлкнул зубами мистер Лис. – Куда пойдут любые моряки по прибытии в любой порт любой точки мира? Твоя бабушка не задумывалась бы ни на секунду.

– В кабак, – скорее утвердительно, чем вопросительно брякнул я и, кажется, попал в цель.

– Кабаков, таверн и трактиров здесь больше двух десятков. Но! Знаешь ли ты, как называется один из самых старейших? – Он выдержал паузу и эффектно закончил: – «У четырнадцати мышат». А стишок-то не так прост…