Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Перед ней на столе лежит книга, и я пользуюсь моментом, чтобы насладиться ее видом, зная, что как только она увидит меня, я должен быть профессионалом, которого она ждет, а не мужчиной, стоящим здесь и страстно желающим женщину, к которой он не должен прикасаться, и никогда не сможет.
Заманчиво просто стоять и смотреть на нее, но я не могу делать это вечно. Я иду к ее столику, прочищаю горло, когда приближаюсь, и Аша поднимает глаза. На одну короткую секунду, пока она осознает, что это я, я вижу, как расширяются ее темные глаза, как мерцает желание, которое совпадает с моим взглядом, когда она окидывает меня взглядом, темные джинсы и черная футболка, мотоциклетные ботинки и кожаная куртка, моя самая удобная одежда.
А потом ее лицо разглаживается, и она дарит мне приятную улыбку, которая ничуть не выдает того, о чем она могла подумать при первом взгляде.
— Финн. — Она закрывает книгу и убирает ее в сумочку, прежде чем я успеваю увидеть, что именно она читала. — Как раз вовремя. Какой хороший мальчик.
В ее голосе звучат дразнящие нотки, и я чувствую, как мое лицо мгновенно нагревается, это раздражает меня, потому что я знаю, что именно такого подъема она надеялась добиться от меня. Это еще больше усугубляет ситуацию, потому что жар на моих щеках, не единственное, что поднимается при звуках ее хриплого голоса, произносящего эти нелепые слова в мой адрес. Последнее, что мне нужно, это эрекция посреди этой кофейни.
— Я вижу, ты уже выпила. — Я указываю на ее чашку с кофе, когда сажусь, на стоящую кружку, из которой она сделала всего несколько глотков, а пенка все еще плавала на ней. — Что-нибудь порекомендуешь?
— Зависит от того, что тебе нравится. — Она тянется к кружке, и от вида ее губ, прижатых к краю, у меня начинает кружиться голова. Она точно знает, что делает, судя по тому, как ее темные глаза встречаются с моими.
Ты сказала, что мы должны быть профессионалами в этом деле. Я хочу сорваться на нее, прорычать эти слова, но это означало бы признать, что она меня достала, а я уверен, что именно этого она и хочет.
Она станет моей смертью, я в этом уверен. И я начинаю сомневаться, что это был правильный путь.
— Я люблю кофе. — От нее пахнет пралине и ванилью, и все, о чем я могу думать, это о том, что почувствовал бы их на ее языке, если бы поцеловал ее прямо сейчас.
— Дай угадаю, — говорит она, слегка закатывая глаза, когда ставит чашку. — Черный, как твоя душа.
— Я не собирался этого говорить. — Я сужаю глаза. — Вообще-то мне нравится думать, что я приличный человек.
— Ты работаешь на ирландских королей. — Она коротко смеется. — Тот, кто работает на подобные организации, не может быть порядочным человеком. Да и не может. Ты можешь попытаться, но они всегда будут выжимать из тебя все, что можно.
На это я поднимаю бровь.
— Это то, что ты думаешь о Николае? — Спрашиваю я с любопытством. — Он не порядочный человек?
Она поджимает губы, и я вижу, как напряглись ее плечи, вызвав во мне еще одну из этих идиотских вспышек ревности. Что бы ни произошло между ними, она еще не совсем смирилась с этим, и мне интересно, думает ли она о нем так, как я думал о ней вчера вечером, когда пытался отправится за Клэр… Если он в ее голове всякий раз, когда она пытается насладиться другим мужчиной.
— Я не знаю, стоит ли нам об этом говорить. — Губы Аши сжимаются сильнее, белея на фоне ее бледной кожи. — Ты предложил мне работу, Финн. Мы здесь, чтобы поговорить об этом.
— Он твой босс. Ты работаешь на человека, которого не считаешь достойным?
— Я здесь для того, чтобы работать на твоих королей, не так ли? — Она вздернула подбородок. — Все потому, что ты предложил мне деньги, от которых я не смогла отказаться. Так скажи мне, Финн, как они будут выплачиваться? Понемногу за раз или ты заставишь меня работать в надежде на единовременную выплату?
— Конечно, нет. Я надеялся, что ты думаешь обо мне лучше.
— Я тебя не знаю. — Голос Аши ровный. — Иди возьми себе кофе, Финн, и дай мне подумать минутку.
Я не знаю, что чувствовать, пока иду к стойке и заказываю что-то из меню, настолько погруженный в размышления, что едва понимаю, что выбираю. Часть меня знает, что будет лучше, если она просто откажется. Работать с ней будет достаточно сложно, даже без дополнительного сексуального напряжения, а это только усложняет ситуацию, в прямом смысле слова. Я неловко переминаюсь с ноги на ногу, стоя у прилавка и размышляя, как это она может превратить меня обратно в подростка, неспособного контролировать собственное возбуждение, одним лишь взглядом и шевелением этих мягких полных губ в мою сторону.
Но я не хочу, чтобы она отказывалась. Я хочу провести следующие дни и недели — да что там, месяцы, если это займет столько времени, наблюдая за ней, слушая ее умные речи и возмутительные заигрывания и видя, как эти жидкие темные глаза хоть на секунду загораются желанием, которое она все время пытается скрыть. Может, я все-таки мазохист, мрачно думаю я, беря чашку с кофе и возвращаясь к столу. Время, проведенное с Ашей, самая сладкая пытка, и я подозреваю, что она наслаждается каждым мгновением. Какая-то часть меня думает, что ей, возможно, нравится мучить меня больше, чем быть со мной, и эта часть хочет перекинуть ее через плечо и оттащить прямо в мою постель, только чтобы я мог показать ей, как хорошо может быть, если она поддастся.
Но я лучше, чем она думает, лучше, чем она, и не тот, кто когда-либо будет действовать в соответствии с подобными желаниями.
— Расскажи мне, как происходит оплата, — говорит Аша, когда я сажусь обратно. — Я хочу, чтобы все было четко, на столе, чтобы я знала, во что ввязываюсь и чего ожидать.
