— Конец связи…

«Уазик» был семиместный, и потому ехали мы не в тесноте. Не успели доехать до Махачкалы, как позвонил майор Николаев из ФСБ. По голосу я понял, что это тот самый майор, с которым я знакомился в кабинете командира отряда еще вчера. Он приезжал с полковником и генералом и единственный из троих был в военной форме. Я снял шлем, чтобы он не мешал разговаривать, а микрофон не разносил нашу беседу солдатам всего взвода.

— Майор Николаев. Здравствуй, старлей. Слышал я, ты хорошо ночью отработал. Удачно. Закрыл нам кучу «дыр». Но последняя осталась. Сделаешь?

— По мере сил постараюсь, товарищ майор.

— Точка высадки с вертолета обозначена на карте. Карта по электронной почте, вместе с временем посадки, отправлена в аул участковому. Он в курсе вашей операции. Место для десантирования выбирал он, как человек, знающий местность. Это капитан Сфиев Серкер Сфибубаевич. По мере сил будет помогать.

— Лучше бы он просто передал нам всю информацию и ушел. Мы уже научены горьким опытом работы с полицией.

— Постараюсь внушить ему эту мысль. Вопросы, пожелания имеются?

— Я не очень понимаю ситуацию. Банда уничтожена. Планируемый террористический акт не состоится. Зачем тогда они человека похищают?

— Они уехали на место загодя и не знают, что банда уничтожена. В целях конспирации им запрещена сотовая связь с членами джамаата, как они называют свою банду. Еще вопросы?

— Как нас будут эвакуировать? У нас же будут пленники…

— На место высадки прилетит по первому требованию «Ми-4». Устроит?

— Вполне. Главное, чтобы он вылетел еще в темноте. «Четверки» почему-то темноту не любят. Пусть в темноте хотя бы равнину преодолеет.

— Ты же, старлей, ночью летал на вертолете ФСО…

— Там пилоты были опытные. Им все одно, что день, что ночь.

— Найдем тебе опытных. Что еще? Дополнительное…

— Главное, а не дополнительное. Попросите, товарищ майор, если можно, участкового нам не мешать.

— Я же уже пообещал… В принципе, ему такое задание и дано — обеспечить вас информацией и не вмешиваться в события. Но я позвоню дополнительно. И еще он, хотя старше тебя званием, полностью поступает в твое подчинение. Но будет работать только по вопросу безопасности жителей села. Предполагаю, что ваши действия могут быть достаточно жесткими. Позаботься, старлей, о безопасности жителей. Чтобы без эксцессов…

Последние слова майора Николаева, видимо, были намеком на события минувшей ночи. По крайней мере, я понял их именно так. И потому ответил:

— Не переживайте, товарищ майор. Именно с этой целью мы решили воспользоваться оружием нелетального действия…

— Резиновыми пулями, что ли? — не понял офицер ФСБ.

— Смешнее. Но об этом я рассказывать не буду. Мы на открытом канале разговариваем. Не имею права говорить в подробностях. Но все равно — вы не переживайте, работа простая. Вопрос упирается только в технику исполнения. А этой техникой мои солдаты владеют отлично.

— Ладно. Удачи тебе, старлей…

Он наверняка подумал о чем угодно, только не о светошумовых минах, которые в последнее время находят себе все более широкое применение в операциях спецназа. И не только при охране особо важных объектов, как их использовали изначально, когда такие мины только-только появились. Впечатление складывалось такое, что на светошумовые мины пришла настоящая мода. Как раньше, еще на моей памяти, на светошумовые гранаты, которыми сейчас редко кто пользуется, поскольку действие их слишком непродолжительное.

В последние годы идет много разговоров о различных высокочастотных психотронных генераторах, воздействующих или на отдельные органы человека, или на целые системы. Говорят, есть такие, что своим действием нагоняют на противника жуткий страх — нервную систему подавляют, а есть и такие, что вызывают эффект слоновьей дозы слабительного — заставляют суперактивно работать кишечник.

Но к нам на испытания подобные аппараты не поступали, и судить о них я могу только по слухам, хотя дыма без огня не бывает. По слухам же, они требуют слишком много энергии для того, чтобы использовать их в полевых условиях. Замучаешься генераторы или аккумуляторы к ним на своих плечах по горам таскать. Мы пока обходимся привычными нам видами оружия. И неплохо, говорят, ими пользуемся.

Водитель нашего «уазика» хорошо помнил дорогу, по которой ехал меньше суток назад. И потому не плутал, сразу привез нас к нужному месту, и привез вовремя. Ворота распахнулись, часовой у ворот подошел к дверце, поздоровался и показал мне рукой на белый вертолет с красным крестом на боку — известный всем санитарный знак.

Отправив машину назад, мы пешком пошли к вертолету. Пилот находился в кабине, ждал нас. Он сначала включил свет в кабине и в салоне, потом раскрыл дверцу слева[30] от себя. Я забрался внутрь и только после этого открыл замок большой сдвижной боковой двери, через которую в салон забрались мои солдаты. Сержанту Корнелазову, идущему последним, под общий смех пришлось укладываться на носилки, поскольку сидячего места ему не досталось.

— Все в сборе, — констатировал пилот. — Летим, доктор?

Как меня только в этой жизни не называли, но вот «доктором» обозвали впервые. В шутку, конечно. Но я ответил вполне серьезно:

— Летим, товарищ санитар этого дурдома. Куда лететь, надеюсь, знаешь?

— Мискинджа?

— Так точно.

— Вчера только туда летал. Врача по вызову отвозил. Ишак мальчика лягнул, сложный перелом ноги. Пришлось в кость спицу вставлять, чтобы растяжку сделать. Меня использовали как слесаря. Дрель крутил медицинскую.

Пилот оказался разговорчивым. Он еще много чего поведал медицинского, потом перешел на дела, что происходили давно и не на Кавказе, а на Дальнем Востоке, где он тоже работал в санитарной авиации.

Но я его уже не слушал. Я вытащил свой планшетник и стал изучать и запоминать карту окрестностей аула, в который мы летели, а потом и планкарту самого аула. Показал монитор с красной точкой места посадки пилоту. Он кивнул и показал на свой монитор, торчащий из передней панели над гнездами вентиляции и обогрева. В вертолете были гнезда, внешне похожие на «мерседесовские». Впрочем, в мониторе бортового компьютера карта была слишком мелкой, чтобы что-то определить по ней точно. Но я предполагал, что монитор бортового компьютера умеет карту масштабировать не хуже моего планшетника.

* * *

Лететь нам было намного дольше, чем мне накануне. Полет проходил быстро и на большой высоте, следовательно, по прямой линии. Темнота пилота не смущала. Вертолет у него был современный, с хорошим навигационным оборудованием и видел любое препятствие издалека. Вертолет иностранного производителя.