Дав понять претенденту, чтобы отвалил, Женя принялась размышлять о том, как здорово, что у них появились эти нежданные деньги, как это обрадует Василия, теперь ему не надо будет балансировать на грани уголовной ответственности и, самое главное, приблизит, наконец, тот, благословенный, день, а может он наступит сразу! Только доехать бы в целости и сохранности.

Настырность мужика очень скоро объяснилась. Он оказался картежником и искал себе партнеров. Желающих скоротать время за картами оказалось предостаточно, все сбились в их купе и Женя, прихватив бесценную суму, перебралась в абсолютно пустое, соседнее. Здесь ее не беспокоили до конечного пункта, если не считать эмоциональных возгласов за перегородкой, да время от времени вспыхивающих там же скандалов.

Чтобы, скоротать время, она принялась за периодическую печать. За время пути она трижды прочла «Час пик» и, когда замелькали, наконец, пригороды Архангельска обнаружила, что так и не поняла, о чем в газете шла речь. Вышла на перрон Женя чуть живой, потому что за сорок часов путешествия ни разу и не сомкнула глаз.

Утомление видимо притупило ее восприятие и чувство

осторожности, потому что, уже на посадочной площадке вместо того, чтобы нанять индивидуальное такси, она втиснулась в то же само маршрутное, на котором они приехали с Василием и с тем же водителем. Путь их был, соответственно, «и далек и долог». К тому же наступал вечер, что тоже не располагало к веселью. Шофер оценил публику перед посадкой высшим баллом, потому и назначил цену за проезд более высокую, чем в прошлый раз.

Женя всмотрелась в лица попутчиков. Одни бабы. Ни одной знакомой. Вероятно из рыбацкого поселка она одна. Публика была на удивление говорливой и возбужденной. От кого-то потягивало спиртным. Все, перебивая друг друга, делились впечатлениями.

Прислушавшись к их трескотне, она поняла, что это компания торгашей, возвращавшихся из какой-то выездной. Нашествие было ими сделано на какой-то маленький городишко, где остался еще не разорившимся заводик. Продукция пользуется спросом, потому население с деньгами. Судя по тому, что у каждой из предпринимательниц подмышкой торчало по пустой суме, поход был удачным.

Как только маршрутка свернула в лес, Женя окон-

чательно раскаялась в своем решении. Там уже стоял такой полумрак, в котором не разгуляться разбойникам было бы просто противоестественно. Ничего противоестественного и не произошло. Свет фар микроавтобуса на одном из поворотов глухой дороги внезапно высветил стоявший поперек автомобиль с тонированными стеклами. Машина была покрыта слоем грязи, в связи с чем, определить ее цвет не представлялось возможным. Назвать марку автомобиля тоже. Да ей сразу же, как обозначилась опасность, стало не до экспертизы.

Почуяли опасность и попутчициы, потому что в салоне сразу же наступила полная тишина, а кто-то даже тихо ахнул. Женя тотчас же вспомнила, что уже не раз слышала о грабежах на местных дорогах, но всегда считала их сельскими страшилками. Когда в салон с дикими воплями ввалились двое мордоворотов с женскими колготками на лицах и «пушками» в руках, Женя обомлела. Всех пассажиров по очереди повышвыривали из салона, освобождая на выходе от содержимого карманов и сумок. Женя, когда очередь дошла до нее, решила стоять насмерть. Отдать такие деньги? Кому и за что?! Как только бандюга протянул к ней руку она, вспомнив уроки самообороны, которым обучал ее Василий, с силой ударила коленом в то место, где сходятся ноги, рассчитывая на моментальный эффект. Эффекта, к ее удивлению не получилось, то ли потому что промахнулась, то ли уязвимое место грабителя оказалось чугунным. Потеряв инициативу, она судорожно прижала к груди продуктовую сумку и уже никак не могла найти сил, чтобы отнять ее от себя. Видимо потому, определить, где находятся ценности Жени, для ворюги, не составило труда. Он, не колеблясь, вырвал заветную невзрачную из ее рук, как будто уже видел ее содержимое. На женскую же сумку он даже не обратил внимания.

Евгения на секунду опешила, потом, словно пантера

кинулась на отвернувшегося уже бандита, который видел, наверное, и задом, потому что в последнее мгновение отклонился и Женя, скользнув по его широкой спине, ухнула под придорожную сосну, больно ударившись головой о ствол. Сволочь, гоготнув, пошел дальше к иномарке, следом за троицей подельников. Она с ненавистью смотрела ему вслед на его громоздкую фигуру в камуфляже, короткие черные сапоги с маркой «Катерпиллер», но, с еще большей болью она провожала взглядом свою родную, хозяйственную…

Когда иномарка исчезла в лесном полумраке, кто-то помог Жене подняться. К ее удивлению пострадавшие, сгрудившись у микроавтобуса, стояли молча. Недавнее оживление куда-то потерялось, не было слышно ни криков, ни проклятий в адрес разбойников. Наверное, все, как и Женя были в шоке. И в самом деле, минуту спустя все одновременно заголосили, застонали, потом кинулись в дверце водителя, выволокли того на дорогу, стали его трясти и что-то требовать. Водило рыкнул на них, вернулся к машине, вынул из кабины мобильник и стал тут же набирать какой-то номер.

У Жени закружилась голова и она прислонилась к борту микроавтобуса. Какая-то тетка побеспокоилась, не тошнит ли ее, так трахнуться об дерево… Евгения ответила что нет. Она действительно не чувствовала боли, не испытывала никаких эмоций.

Удивительно быстро появилась милицейская машина, из которой выскочили двое мужиков в форме стражей порядка и принялись деловито составлять документы, с каждого пострадавшего взяли по заявлению, начертили зачем-то схему расположения автомобиля, обозначили на ней следы иномарки, как будто расследовалось дорожно-транспортное происшествие… Пообещав, в кротчайший срок обнаружить преступников, представители силовой структуры отъехали.

– Ни х… они не найдут, – убежденно прокомментировала одна из пострадавших, провожая их взглядом.

Только тогда до Евгении стало доходить во всей полноте случившееся. В ужасе она хотела, было, броситься обратно на вокзал, уехать в Питер, найти какую-нибудь супербандитскую группировку… Она готова отдать им половину бесценных денег… Иначе что?! Как появиться на глаза мужу с таким сюрпризом?! Наверное, он даже найдет силы, чтобы утешить ее, но она себе простить случившегося не сможет никогда. Эти деньги, эти презренные бумажки – были пропуском в ту жизнь, ради которой они бьются здесь, как рыбы об лед.

В голове Жени беспрерывно крутился калькулятор –этих денег хватило бы на перелет и маленький, скромный домик. Она вообще не переносит больших пространств, и даже высокие потолки создают у нее ощущение букашки в товарном вагоне. И к роскоши она совсем не стремится. Яхты, особняки, прислуга… От такой жизни, если ее хорошо представить, захочется удавиться. Наверное, на том уровне меньше всего осознаешь смысл жизни. Ведь вся ее прелесть в стремлениях и удачах. А если все сразу, к чему стремиться? А им, с Василием те деньги могли бы обеспечить тот самый минимум…

Хорошо еще, что она ничего не сообщила мужу о дарственной, о продаже квартиры, об этих паршивых банкнотах с противными рожами раньше времени. Какого времени? Теперь его и не будет…