– Так и повезёте. Скажете охране, что она там сумочку сдокументами забыла. После того, что произошло ночью, там всё равно никого нет.

– Это всё понятно. Но ты её просто не видел. У неёморда один сплошной кровавый синяк. Её нельзя на людях показывать. А заживатьона минимум пару недель будет. Сам знаешь, время не терпит. Если наркотадействительно в замке лежит, то её найти могут и к рукам прибрать.

– А зачем вы с Женькой так её отмочалили?!

– А как по-другому, если она ни хрена говорить нехотела?!

– Необязательно было её по роже бить и следы оставлять!Есть много других мест, которые всегда можно скрыть одеждой.

– Просто меня её воровская морда так разозлила, что яне смог себя сдержать. Таких, как она, крысами называют.

– Ну что, её совсем нельзя в город вывозить?! –заметно нервничал Стас.

– Я тебе говорю, если её охранники замка с таким фэйсомувидят, они тут же полицию вызовут.

– Марина, ты никуда не поедешь, – утвердительносказал Стас по громкой связи.

– Тебе что, не нужны твои наркотики?

– Скажи, где они лежат, и мои ребята найдут их сами.

– Я не могу так объяснить. Там же столько комнат… Ямогу их найти только зрительно, по памяти. Там ещё кирпичик из стенывытаскивается. Я воротник и манжетки туда положила. Я тебе ещё раз говорю, чтотвои ребята без меня ничего не найдут.

Я тяжело вздохнула и сплюнула кровь на пол.

– Какого хрена ты отвезла наркоту в замок?! –истошно вопил Стас.

– Я сначала запчасти от костюма в пакет бросила вместес другими вещами, а потом передумала и под платье спрятала. Решила, что держатьнаркотики в гостинице очень опасно, а вот припрятать их в другом месте – всамый раз будет. Я ведь, когда воротничок распорола, то сразу въехала, на какуюсумму это потянет, – врала я, постоянно сплёвывая кровь на пол. –Думала, спрячу в замке, навру, что всё в самолёте по незнанию выкинула,отработаю этот заказ, а потом во второй раз прилечу в Париж и найду рыноксбыта. Получу деньги, и можно не только подругу вылечить, но больше и неработать.

– Продуманная сука.

У меня не осталось сомнений, что Стас мне верит.

– Если ты сейчас же не скажешь, в какой комнате замкаты все спрятала, то я прикажу тебя убить. Сами найдём.

– Убивай, – бросила я, зная, что теперь меня ужене убьют. – Только помни, что без меня вам наркоту в жизнь не найти.

– Стас, но её нельзя в таком виде везти в замок! –вновь влез в разговор лысый. – Ты просто её не видел!

– Может, её замазать чем?

– Там реально ничем не замажешь. Не глаза, а щёлки.

– Можно надеть тёмные очки.

– Думаю, и это её не спасёт.

– Я знаю, как выйти из ситуации. Я сама заинтересованав том, чтобы как можно быстрее отдать вам наркотики и улететь домой, –задыхаясь, произнесла я.

– Ну и как?

– Нужно пригласить опытного визажиста, который нанесётгрим и сделает лицо, с которым можно выходить в люди. Ко мне в отель приезжаладевушка такая, Леной зовут. Её руки творят чудеса. Для неё это плёвая работа…

Я не чувствовала рук, даже когда меня отстегнули от батареи,и скулила от боли, как побитая собачонка. Меня привезли в какую-то маленькуюквартирку, заставили принять душ и протянули спортивный костюм.

– Ты всё поняла? – в который раз спрашивал менялысый за несколько минут до приезда Лены.

– Поняла.

– Не забудь. Ты попала в страшную аварию, но сегодняприлетают родители твоего жениха. Отменить встречу нельзя, но тебе нужно хорошовыглядеть.

– Я всё запомнила.

– Да и мы ей всё популярно объяснили.

– Тогда зачем повторять одно и то же сто раз?

– Смотри, только попробуй сказать ей что-нибудь лишнее.Пристрелю, без всяких предупреждений.

Долговязый курил на балконе и постоянно говорил с кем-то помобильному телефону. Лысый сидел прямо в комнате недалеко от меня и делал вид,что читает газету. Больше всего забавляло, что газета была на французскомязыке, которого лысый не знал. Тем не менее он с умным видом вглядывался внезнакомые буквы.

– Что пишут? – не удержавшись, спросила я.

– Пишут, что всё нормально, – пробурчал он и, покаЛена отвернулась, показал мне кулак.

Лена провела по моему лицу ладонью и посмотрела на меняжалостливым взглядом.

– Представляю, как тебе больно.

– Это был очень сильный удар, – говорила я,разглядывая себя в зеркало. – Прямо в лицо…

– Бедненькая…

– Я потерплю. Ты можешь смело меня красить.

– Давай я буду аккуратно накладывать тебе грим, но еслиты чувствуешь, что тебе больно, то сразу мне сигнализируй. Мы будем даватьтвоему лицу отдыхать. Я буду на него дуть. Только для начала смажем его мазью,чтобы не так щипало.

Как только Лена взяла тампон и стала наносить крем, от болиу меня по щекам потекли слёзы.

– Налейте Марине что-нибудь выпить, – обратилась клысому Лена.

– Зачем?

– Без обезболивающего нельзя. Мы же все тут не изверги.У неё на лице открытые, кровоточащие раны.

– Но здесь ничего нет.

– Нужно сходить в магазин. В противном случае ничего неполучится. Она не выдержит. Вон, плачет сидит. И не вино нужно брать, ачто-нибудь не меньше сорока градусов. Чем быстрее принесёте спиртное, тембыстрее начнём наносить грим.

Парни переглянулись и не стали препираться. За спиртнымпошёл лысый. Долговязый тут же вернулся с балкона в комнату и сел на его место.Как только за лысым закрылась дверь, Лена сняла с себя босоножку и, взглянув надолговязого, игриво спросила:

– Тебя Женей зовут?

– Женей.

– Жень, у меня у босоножки застёжка барахлит. Сделай,пожалуйста.

– В ремонт обуви сходи, – с подчёркнутымпренебрежением сказал он.

– Это я и без тебя знаю. Но мне реально некогда. Простоу меня сегодня ещё работа, и я боюсь, что застёжку потеряю.