Стрегон только губы поджал, когда его демонстративно не заметили, но усомнился, что причина столь неожиданной поспешности кроется исключительно в заставе. Правда, на этот раз не разозлился: просто вздохнул, рассудив, что кричать вслед, что всего лишь желает задать пару вопросов, было бы глупо. Разъяснять Лакру и снова просить его поговорить с Беликом — вообще ни в какие ворота не лезет. А требовать ответы прямо здесь, на месте, было не у кого, потому что Курш стремительно исчезал вдали, унося на спине вредного хозяина. Стрегону оставалось лишь набраться терпения и пришпорить коня.

До заставы они добрались с ветерком, потому что Белка за три утомительных часа скачки не позволила остановиться ни на миг. Курш все это время поразительно ровно бежал по дороге и, похоже, мог не только мчаться так до самой ночи, но и был способен прибавить скорость. А Белик на его спине сидел как приклеенный и за все утро не соизволил даже обернуться.

В какой-то момент у Лакра проснулась зависть к той грации и пластике, которую демонстрировал грамарец. Ох, не зря остроухие так дорожили этой породой. Он даже гаррканцу бы дал сто очков вперед и знаменитым эльфийским скакунам не уступил бы ни в скорости, ни в выносливости, ни в красоте.

На одном из многочисленных пригорков Белка остановилась, соскользнула на землю и, бросив поводья, исчезла в чаще. Но, едва побратимы нагнали терпеливо дожидающегося Курта, вынырнула обратно и снова взлетела в седло.

— Так, — она поджала губы, мельком оглядев недовольных спутников, — застава внизу, но народу, как ни странно, немного, кроме того каравана, что мы приметили, больше никого не набежало. Для нас это хорошо: чем меньше народу вас запомнит, тем лучше. Терг, у вас подорожные на Новые земли где сделаны? В Бекровеле?

— Конечно.

— Отлично. Тогда поступим так: едем ровно, тихо и спокойно. Вы моя охрана, отправленная строгим батюшкой и готовая насмерть загрызть любого, кто косо посмотрит. Едем в Золотой лес по делу: дескать, мне захотелось у остроухих о своем предназначении спросить. Выехали из Бекровеля инкогнито — громкое имя нашего рода батюшка повелел лишний раз не трепать. Подорожные у всех, я надеюсь, в порядке? На заставе их прочтут, но отмечать не станут — не принято. Зато оправдание у вас будет, а мне, как сопляку, иметь ее и вовсе не положено. Что еще? Ну, богатенького сорванца я вам сыграю, а вы уж постарайтесь не ляпнуть лишнего. Про братство, само собой, помалкиваем, во всем остальном ориентируемся по ходу. Все ясно?

— А эльфы? — нахмурился Терг. — Их обмануть не получится.

Белка отмахнулась:

— Сегодня, как ни странно, никого из ушастых там нет, я посмотрел. Караван тоже чист, эльфами и не пахнет. Поэтому можем безбожно врать и не бояться, что нас поймают. К тому же насчет охраны я почти не выдумал: вы ж действительно должны меня предоставить нанимателю целым и невредимым?

Стрегон на мгновение задумался:

— Обойти их никак нельзя?

— Не стоит, — даже не обернулась Белка. — От вас следы, как ни скрывай, все равно останутся. Да и сзади нас еще могут нагнать. Плюс остроухие частенько по округе дозором ходят и не очень-то любят незваных гостей. Если поймут, что мы в обход идем, будут ненужные вопросы, подозрения, сомнения, а спрятать вас с конями я при всем желании не смогу. Так что лучше показаться им на глаза здесь, прикинуться дураками, а через час-два потихоньку свернуть к северу. Как раз к вечеру до Мертвой реки и дойдем. Караван останется далеко позади, до Золотого леса им почти месяц тащиться, так что даже если ваш заказчик вдруг надумает ехать к эльфам, то все равно раньше их успеем.

— А другие заставы? — вмешался Лакр. — Мы же до них, как я понял, не дойдем? Что, если тот караван спросит, куда, мол, подевались? Здесь были, а до следующей заставы не дошли? На нас потом не устроят облаву как на нарушителей границ? Не то чтобы меня это беспокоило, но нам велено не привлекать внимания.

— Риск, конечно, есть, — неохотно признала Белка. — Но о нас вряд ли спросят: верховые идут гораздо быстрее подвод, легко проскочат почти без досмотра. Пока караван доползет до второй заставы, мы уже можем оказаться на третьей или даже четвертой, если очень поспешим. А там тоже люди живут. Деловые, суетливые. О ком-то подзабудут, на кого-то лишь взглянут… мало ли тут народу бывает? За предназначением, между прочим, к эльфам целая тьма болванов отправляется. В нем остроухие редко кому отказывают, так что удивить мы никого не удивим. Да и у купца хватит проблем по дороге, чтоб каждого встречного-поперечного расспрашивать о случайных всадниках. Надеюсь, проскочим.

— Тебя тут знают? — быстро уточнил Стрегон.

— Нет. Я не хожу по тракту. Напрямик через межлесье и удобнее, и тише. Если только кто-то из старых знакомых появится… Да нет, вряд ли. Главное — на ушастого не нарваться, тогда все выгорит.

— Что, успел наследить даже в их лесу? — усмехнулся ланниец.

Гончая поморщилась.

— Вы, если вдруг на эльфа набредете, про нас с Куршем помалкивайте, а то потом проблем не оберешься.

— Чем ты им насолил-то?

— Это вас не касается. Все, едем. Морды сделайте умные, а не как всегда. Напыжьтесь, раздуйтесь и изобразите хороших воинов.

— Белик, не переигрывай, — процедил Терг, когда она окинула их высокомерным взглядом и надменным движением тонкого пальчика повелела двигаться вперед.

Белка вместо ответа кашлянула, но кривляться перестала и, позволив братьям окружить себя плотным кольцом, направила Курша к воротам.

В этом месте Большой тракт, как нарочно, сужался до узкой дорожной ленты, с одной стороны которой виднелся крутой обрыв, а с другой разлилось очередное озеро. Не такое, конечно, как те, что они оставили позади, но все равно: дорога к заставе была одна-единственная — свернуть просто некуда.

Сама застава не представляла собой ничего особенного — прочный деревянный тын, крепкие ворота, которые почти никогда не закрывались, старательно огороженное от леса пространство, которое можно обойти всего за полчаса, несколько добротных строений, где и переночевать можно, и коней для отдыха оставить, да длинная казарма, в которой коротали ночи здешние рейдеры и те, кому было положено следить за порядком на тракте. С виду вроде скромная деревенька, но посторонних нет — или свои, или остановившиеся на досмотр купцы. Ни собак, ни девок, ни праздного люда, ни одетых в рубища землепашцев — только поджарые воины и уверенные в себе путники.

Караван на заставе действительно стоял всего один. Правда, большой: с дюжину тяжело груженных повозок, которые тянули могучие и неутомимые дорассцы.[17] Рядом — человек десять охраны; зевающие и лениво переглядывающиеся возницы; степенный купец, обсуждающий что-то со здешними контролерами; и сами контролеры, проворно обходящие телеги. От чужаков их отличали лишь более потрепанные куртки, добротное и явно дорогое оружие да цепкие, быстрые взгляды, с которыми они досматривали поклажу.