там находится, – как о чём-то само собой разумеющемся, сказала женщина, проходя по залу в сторону кухни.

О, как! Оказывается, не всё так плохо у нас с безопасностью, как я считаю. Пройти архимага, выставившего охранные и сторожевые заклинания, крайне сложно. Так что дополнение к простенькой системе охраны выделенного нам особняка придумано замечательное.

Вскоре магесса вернулась на пост, а там и кофе со вкуснейшими круассанами подали, но недолго счастье длилось. Свежевыбритый генерал не дал мне насладиться трапезой в полной мере, крайне решительно и азартно составив компанию в столь приятном деле.

– Олег Игоревич, по вашим оговоркам я понял, что вы чуть ли не воевать со всей Японией собираетесь. Не поделитесь планами? – спросил Алябьев, пододвигая поближе к себе тарелку с тремя оставшимися круассанами.

Ну, да. Тактика – наше всё, что мне сейчас наглядно продемонстрировал заслуженный мастер этого дела.

Зря я лоб морщил, соображая, как мы на двоих будем делить три восхитительных кондитерских изделия. Теперь ничего делить не нужно. Жевать и отвечать у меня точно не получится, а способность генерала к поглощению круассанов я уже оценил. Всухую делает, гад.

– Вулканы, – со вздохом отставил я недопитый кофе в сторону, – Япония расположена крайне неудачно. На стыке тектонических плит. И один из разломов проходит чуть ли не под самим Токио.

– Э-э… Мы же сейчас о войне говорим? – осторожно уточнил ошарашенный Алябьев, прекратив жевать.

– Именно о ней. С помощью магии можно разбудить вулканы. Если мы с вами поднимемся ко мне в комнату, то я вам покажу на карте три крайне перспективные точки воздействия. Одна из них вас сильно порадует. Остров Осима с вулканом Михара расположен недалеко от входа в Токийский залив. Вулкан достаточно активный. Если его удастся разбудить, а шансы на это весьма велики, то волна, высотой метров в десять, если не больше, накроет основную базу японского флота.

– Флот… Одним ударом… – чуть слышно прошептал генерал, откидываясь на спинку стула. Потом он и вовсе закинул голову лицом вверх, начав что-то высматривать на потолке.

– Именно так, генерал, именно так, – вежливо отозвался я и стащил последний одинокий круассан с тарелки.

О том, что возвращаются дирижабли с разведчиками, мне доложили за целый час до их появления над городом. Рации, изготовленные командой Степана, работают выше всяких похвал. Успели мы их оценить во время перелёта.

Я перезвонил дежурному по лётному полю, и уточнив, что ничего про раненых в сообщении о прибытии сказано не было, отправился встречать дирижабли на пару с генералом. Не придётся лишний раз пересказывать ему обстановку на островах. Опять же, мне его вопросы к разведчикам интересно выслушать.

На поле стоял всего один из моих пяти дирижаблей. Два сейчас возвращаются, один улетел на Хоккайдо, другой за офицерами в Хабаровск.

Прогуливаясь с генералом по лётному полю, я обсудил с ним возможность высадки японского десанта, скажем, где-нибудь между Находкой и Владивостоком. Напрягают меня такие мысли. Вовсе не из-за того, что я за свою безопасность волнуюсь. Просто та же свежеобразовавшаяся принцесса может стать триггером, из-за которого пострадают жители города.

– Олег Игоревич, десантные операции с кондачка не происходят. Допустим, если всё уже спланировано, то просто на то, чтобы собрать воедино корабли, людей и снаряжение, потребуется уйма времени, – с весьма заметным скепсисом среагировал Алябьев на мои мысли, – Заметьте, это я вам говорю про фактическое объявление войны, на которую сёгунат сейчас никак не готов. Даже по тем слухам, которые до нас доходят, японские армия и флот сейчас переживают далеко не самые лучшие времена. Будь у России какие-нибудь захватнические планы в отношении Японии, то я бы сказал, что сейчас для нашей Империи наступил самый подходящий момент для их осуществления.

– А таких планов у России нет? – искоса глянул я на генерал-полковника Генерального Штаба, на всякий случай проверяя слова Императора. Не то, чтобы я не поверил его словам, что нам на подготовку к войне с Японией нужно два-три года, но проверить-то лишний раз не мешает. Неназойливо. Между делом.

– Олег Игоревич, я, можно сказать, профессионал войны. Политики и дипломаты могут рассуждать о чём угодно, у них работа такая, языком молоть. Я же вам попросту скажу, что во всём Приморском крае нет даже трети тех сил, наличие которых позволяло бы рассчитывать на военные успехи в этом регионе. И я говорю не только про армию, но и про флот. Лично я не возьмусь планировать военные действия при таком соотношении сил, как сейчас, если они предусматривают что-то иное, кроме обороны, – веско высказал Алябьев своё мнение.

Если что, то по мне, так вполне убедительное и объективное.

– Вот как, – сообразил я, откуда вдруг такая откровенность взялась, – То есть в силу архимагов вы пока не верите?

– Отчего же. Вы отлично себя не так давно показали. Персов наголову разгромили. Только хочу вам напомнить, что там для этой демонстрации были подготовлены идеальные условия. На чём сейчас зиждется ваша уверенность?

– Около года назад я познакомился с профессором Веденеевым. Помнится, я даже назвал его как-то раз военным геологом. Он очень интересно умеет рассказывать о том, как с помощью незначительных вмешательств в сейсмически опасных районах можно вызвать «длительную череду сейсмических толчков самого высокого порядка», – на память процитировал я самые запомнившиеся мне слова из своей беседы с двумя профессорами[8].

– О, кажется наши летят, – козырьком прислонил генерал ладонь ко лбу, подсказав мне, куда надо смотреть, чтобы разглядеть два дирижабля, принявшие в сторону, чтобы зайти на посадку против ветра, – А с профессором Веденеевым я тоже знаком. Правда, совсем по иному поводу. Хочу заметить, что в моём случае высказанные им предположения в последующем полностью подтвердились.

Я не стал спрашивать у Алябьева, что у профессора геологии может быть общего с Генеральным Штабом. Знаете, существуют государственные тайны, с которых гриф «Совершенно секретно» не будет снят никогда.

Что могу сказать о посадке. К пилотам дирижаблей у меня претензий нет, а вот к команде техников, обслуживающих это приземление, у меня масса вопросов. Никакого сравнения с тем, как это у меня в Бережково поставлено. Бестолковые они все тут. Много беготни и крика. Впрочем, их никто и не обучал тому, что дирижабли будут не у мачты вставать на стоянку, а прямо на поле приземляться.

Должен заметить, что своё прибытие во Владивосток я помню не слишком хорошо.

Скажем так, смутно. Перед прибытием, все летевшие со мной, тогда словно сговорились. Всё спиртное, что у нас оставалось на последний день перелёта, разом было выставлено на стол.