этого все связи с ним должны были проходить через Джину, которую сержант Билл должен был подозревать только в любовных отношениях с Фиделем. Поэтому встречи в Поинт Плезант должны были выглядеть максимально романтично. Неожиданно для Матильды Джина отказалась продолжать участвовать во встречах с Фиделем.

— Послушай, я уже назначила время встречи и сообщила Родригесу, что ты приедешь, — настаивала Грасс.

— У меня появилась подозреваемая. Уайт, похоже, был убит, и теперь мне нужно полностью сосредоточиться на расследовании, — решительно заявила Джина.

Матильда попробовала её уговорить, но Джина упорно стояла на своём.

Приказывать Матильда не стала и решила встретиться с Фиделем сама.

«Может, так и лучше. Не придётся эту гордячку включать в наградной лист после ареста Капучино. Да, и Родригес — симпатичный парень», — подумала Грасс после разговора с Джиной, и стала тщательно краситься перед поездкой в Поинт Плезант.

Фидель в ожидании Джины был в приподнятом настроении. Расчёт Матильды оказался верен. После потери значительного количества опиоидных таблеток, и предполагаемого участия в этом членов группировки МС-13, Капучино занервничал. Поэтому он согласился с доводами Фиделя, что приём следующей крупной партии таблеток нужно проводить при участии сержанта Билла.

«Если всё пойдёт по плану, сержант Билл может дать показания на Капучино, которому придётся указать на Спенсора, как на заказчика убийств оператора Блэка и Вивьен Пили. После этого можно будет напомнить Матильде Грасс об обещании помочь с получением Американского гражданства», — раздумывал Фидель.

Мысль об Американском гражданстве заставила вспомнить бабушку Елену, и ему стало грустно. Надежды, что бабушка подтвердит рассказ о бегстве его матери с ним — младенцем, больше не было. Из-за болезни Елена вряд ли могла что-нибудь вспомнить. Фидель подошёл к выходу на балкон и глубоко вдохнул океанского бриза. Оцепенение от мрачных мыслей прошло, и он начал готовиться к встрече с Джиной.

Из пакета Фидель достал шампанское брют, пару бокалов и букет роз. Бутоны были светло-жёлтые, и каждый лепесток окаймляла тёмная полоска, похожая на запёкшуюся кровь. Такая расцветка напоминала сочетание цветов на мексиканских юбках для танцев. Хотя Фидель теперь считал себя американцем, но вырос в Мексике, и весь был пропитан мексиканской культурой и традициями.

Фидель был уже достаточно опытным в сердечных делах и знал, что рутина убивает любовь. Поэтому он решил внести в предстоящее свидание с Джиной немного разнообразия.

В колледже Фидель уделял много времени тренировкам, что привело к формированию красивой, мускулистой фигуры. Два года назад в Мехико он встречался со студенткой из художественного училища, и между ними завязалась романтическая история. У неё не ладилось с рисунком, и ему приходилась позировать, изображая персонажей из греческих мифов и библии.

В коридоре хлопнула дверь. Фидель прислушался к стуку каблучков, кто-то остановился у его двери. По заведённому правилу Фидель всегда оставлял второй электронный ключ у стойки дежурного, чтобы Джина могла войти в номер, когда его нет. Он сбросил одежду, встал в позу Давида — скульптуры Микеланджело и положил на плечо вместо пращи махровое полотенце. Дверь открылась, и в тот же момент рука Фиделя с полотенцем опустилась в попытке прикрыть всё, что было возможно. Перед ним стояла Матильда Грасс.

«Кажется, я удачно приехала на подмену Джине», — подумала Матильда.

Когда Джина беседовала с Матильдой Грасс на конспиративной квартире, она едва сдерживала желание отомстить Фиделю. Рассказать, что он нелегальный иммигрант и живёт по липовым документам. Но, всякий раз, когда Джина готова была заговорить, её начинали душить слёзы. Она всё ещё любила Фиделя.

Слова Джины, о том, что она сильно занята с расследованием убийства Уайта, были, действительно, правдой. Нужно было ехать на барьерный остров, где должны были состояться эстафета команд спасателей со всех пляжей Оушен Канти. Эстафета состояла из нескольких этапов. На первом соревновались в беге на дистанции во всю длину пляжа. На втором плыли до буйка напротив пляжа. На третьем эта же дистанция преодолевалась на доске для сёрфинга с огромным красным медицинским крестом. Каждый из этапов делился надвое. Сначала соревновались спасатели, а потом спасательницы. Но, самым волнительным был четвёртый этап — исключительно мужской. Это были гонки спасательных шлюпок с восемью гребцами в каждой. Опять до буйка и обратно к берегу. Начало было самым зрелищным, когда шлюпки стаскивали в воду. Приходилось тащить всей командой, чтобы преодолеть встречное движение волны, стремящейся вынести шлюпку назад на берег. При большой волне шлюпка почти отрывалась от гребня в первый момент, и гребцам приходилось в неё запрыгивать, как в седло необъезженной лошади.

«Плавать она умеет хорошо, притопить Уайта ей ничего не стоило», — подумала Джина, когда увидела, что Барбару Трейзер выставили плыть на втором этапе.

Барбара плыла кролем. У буйка она оказалась первой. Барбара стала оплывать буёк и пропала из виду. Прошло несколько секунда, но она не появилась. Потом ещё минута, и стало ясно — произошло что-то ужасное. Все спасательные шлюпки понеслись к буйку, возле которого исчезала Барбара. Те из членов команд, кому не хватило места в шлюпках, поплыли на досках для сёрфинга. На спасательной станции оглушительно завыла сирена. На пляж выскочил мощный седельный тягач с мигалкой, со спасательным катером и водным мотоциклом на прицепе.

Когда шлюпки доплыли до буйка, то встали в круг, так чтобы буёк оказался в центре, потому что было непонятно, в какую сторону могло отнести утонувшую. Почти разом со шлюпок нырнули с десяток человек и скрылись под водой так, что на поверхности остались лишь красные, в форме торпеды контейнеры, которые к каждому были привязаны за пояс. По ним можно было определить место, если бы пришлось помогать самому спасателю. Вскоре все вынырнули. Двое из них поддерживали что-то с двух сторон у поверхности воды. С одной из шлюпок к ним протянулись несколько рук. Собравшиеся на берегу ахнули. На шлюпку втягивали Барбару, которая не подавала никаких признаков жизни. Шлюпка быстро подплыла к берегу, и Барбару, которая уже лежала в носилках, перенесли на пляж подальше от прибоя. К носилкам бросились два фельдшера из только что подъехавшей скорой помощи. Они присели, но тут же поднялись. Всем стало ясно, что Барбаре помочь уже нечем.

Джина показала удостоверение и прошла за оцепление, которое уже успели выставить полицейские. Лицо Барбары было изуродовано. На месте правого глаза месиво. Вероятно, пуля попала точно в глаз.

Вернувшись домой, Джина нашла неподписанный пакет в почтовом ящике. В пакете были фотографии с порнокастинга Барбары в Майами.

«Похоже, что именно этими снимками Лола шантажировала Барбару», — подумала Джина.

38. Угроза

В