разве не хочешь помыться, я думала ты пошел в душ. — Удивляясь, сказала я. — Можешь не переживать, при всем желании мне все это не съесть одной. Поэтому я тебя подожду.

— Схожу позднее.

Он достал из шкафа тарелки и мы с ним на удивление быстро накрыли стол. Меня удивило то, как слаженно у нас получалось это делать. Словно мы каждый вечер с ним так ужинаем. Когда мы оба сели, он налил нам сок … апельсиновый, хотя я видела, что он заказал еще и вино, но бокалы не достал. А это значило, что он передумал пить, меня это немного удивило. Хотя я не могла не отметить, тот факт, что он его выбор упал именно на апельсиновый сок. Было ли это совпадением или он взял его, потому что на кануне вечером я выбрала именно его.

Никто из нас ни сказал ни слова, если не считать тех, что мы произносили, когда накрывали на стол.

— Почему не вино? — спросила я, все же решив заглушить свое любопытство.

— Потому что я знаю, что ты его не хочешь пить.

— А ты значит любитель вина?

— Ценитель. — Задумчиво протянул он. — Но сейчас не об этом. Можешь задать мне один вопрос и я тебе обещаю ответить на него честно.

— Зачем тебе это? — невозмутимо спросила я. Хотя, если признаться честно была немного заинтригована.

Дима пожал плечами и отрезав кусочек мяса, закинул его себе в рот.

— Ты можешь не спрашивать. — Его глубокий голос, был отрешенным и равнодушным, когда он произносил каждое слово. — Тогда мы молча доедим свой ужин и ляжем спать.

Казалось его настроение сменилось и он опять стал слишком серьезным.

— Только один?

— Да, я не хочу чтобы наш разговор был похож на допрос.

Меня это удивило. Зачем ему давать мне подобную возможность? Хочет таким образом убедить меня, что он мне интересен. Думает так у меня появится желание узнать его поближе. Черта с два я поведусь на его уловки.

— Сколько человек ты убил? — максимально равнодушнее спросила я, сама удивляясь с какой враждебной холодностью прозвучал мой голос.

— Я … — он сильно нахмурился и пристально на меня посмотрел. — Из всех вопросов ты выбрала именно этот?

— Кажется ты разочарован? — мое сердце колотилось и я с трудом сохранила спокойствие на лице.

— Вовсе нет. — Дима ухмыльнулся, совсем не доброй улыбкой. — Не хочу тебя расстраивать, но их было так много, что я уже потерял им счет.

— А как насчет моего брата? Он в их числе? — мои голос был напряженным. Мне совсем не понравилось, что он относился к этому словно само собой разумеющееся. Неужели для него и правда ничего не стоит убить?

— Кажется мы договаривались только на один вопрос.

— Верно, но я могу считать, что ты на него не ответил.

— Разве? А вот я так не думаю. — Произнес Дима, его голос звучал мрачно. — Не боишься услышать ответ?

— Лучше один раз вынести горькую правду, чем жить во лжи всю жизнь. — С этим ничего не поделать и я действительно предпочла бы сейчас узнать правду, какой бы она ни была, чем и дальше жила в догадках.

Было ли мне страшно — да. Хотя в большей степени я верила в то, что Дима из тех людей, кто держит слово и мне не стоит переживать за жизнь брата. Но … это же Дима, от него можно ожидать чего угодно. Особенно, когда он отключал в себе чувства и вел себя, так … отстраненно.

— Хорошо, если ты этого так хочешь. Я могу ответить и на этот вопрос, но только если ты выполнишь мое желание.

— Я хочу его услышать до того, как дам ответ.

— Поцелуй, я хочу поцелуй. Полный страсти и желания.

— Я не могу. — Тихо ответила я, избегая его взгляда.

— Почему нет?

— Я сейчас ем, — прозвучало, как то не сильно убедительно даже для меня самой. — И ты между прочим тоже. Зачем было столько заказывать, если ты это не хочешь есть?

Он засмеялся … настолько свободно и непринуждённо, что я даже не смогла отвести от него взгляд. Настолько он сейчас был другим, такой … я даже правильного слова не могла найти, чтобы описать. Могу поспорить он не каждому позволяет увидеть эту свою сторону, когда позволяет себе быть счастливым и открытым, с кем то. И вдруг меня осенило, я не сказала ему нет. Я лишь нашла неубедительную причину, почему не могу этого сделать. Захотелось пнуть саму себя за подобные глупые мысли.

— Не то чтобы я думаю, что ты меня захочешь съесть. — Сказала и сама поперхнулась от двусмысленности фразы.

«Давай, зарывай себя глубже», подумала я и решила, что достаточно глупостей наговорила. Поэтому я набила полный рот салатом и сидела молча пережёвывала, пока он продолжал надо мной посмеиваться.

— Будто, я единственный каннибал в квартире. — Ничуть не растерявшись, парировал он. Но я заметила, как моя фраза подействовала на него. Он прекратил есть, вместо этого стал наблюдать за мной и я уже пожалела, что решила заесть сказанные слова салатом, который сейчас встал поперек горла. Пришлось выпить залпом половину стакана сока, чтобы я смогла нормально его проглотить. Пока Дима все это время не прекращал смотреть на меня. Я поняла, что он по-прежнему ждет от меня ответ.

Терзаемая сомнениями я все же решила согласиться на его просьбу. Ведь мы уже с ним целовались и не раз. Зато я смогу узнать правду о своем брате. Ведь это стоило того, чтобы чуть-чуть рискнуть. Какой бы ответ не последовал, я хочу его знать.

— Хорошо, — прошептала я, нервно прикусив губу.

Несколько раз глубоко вздохнув, чтобы восстановить самоконтроль я встретилась с его полыхающими глазами.

Обойдя стойку я подошла к нему. Когда он продолжил пристально на меня смотреть ничего не делая я поняла, что он не собирается начинать. Во рту внезапно пересохло, а тело наоборот словно начало жить своей жизнью. Соски вмиг затвердели, а лоно за пульсировало только от одной мысли о том, что мне предстояло сделать. Покраснев от смущения, я положила руки на его широкие плечи и почувствовала, как его руки нежно опустились на мою талию.

— Смелей, — хрипло прошептал он.

Я напомнила себе, что это всего лишь поцелуй — только и всего.

Больше не давая себе времени на сомнения я нежно прильнула к его губам, ощущая, как меня сразу охватила дрожь. Сердце гулко забилось, а колени ослабли, едва удерживая на ногах.

Постепенно нежный поцелуй, становился все более голодным и страстным, я