Словно отвечая на его раздумья, зазвучал сигнал устройства связи, и на экране появилась голова и плечи землянина в зеленой форме Корпуса Мониторов.

— Медицинская палуба, говорит капитан корабля, — сообщил землянин довольно резко. — Я невольно подслушал последние фразы вашей беседы. Доктор Приликла, что этот... что эта ходячая тралтанская катастрофа делает на моем корабле?

Хотя отсек управления находился довольно-таки далеко от медицинской палубы, цинрусскиец уловил эмоциональное излучение капитана, и оно его огорчило. Однако без тени растерянности Приликла ответил:

— На время нынешнего полета друг Гурронсевас согласился исполнить роль нашего советника по немедицинским вопросам. Его опыт может нам очень помочь в дальнейшем. Прошу вас, не беспокойтесь о возможности каких-либо поломок на корабле, друг Флетчер. Главный диетолог разместится на медицинской палубе, он не нуждается ни в каком дополнительном жизнеобеспечении и не станет портить легкую мебель и куда-либо передвигаться с медицинской палубы, если, конечно, не получит на то вашего позволения или приглашения.

Наступила короткая пауза, но Гурронсевас слишком испугался и смутился от слов Приликлы и потому никакого вопроса не задал.

Он часто слышал, как другие говорили, что маленький эмпат иногда лжет во спасение, но делает это исключительно ради того, чтобы обеспечить вокруг себя благоприятное эмоциональное излучение. И все-таки высказанная цинрусскийцем мысль о том, что Гурронсевас станет советником медицинской бригады на время предстоящей миссии, представлялась тралтану просто абсурдной. О да, несомненно, эта ложь несколько улучшит эмоциональное излучение капитана, но только на время.

— Я чувствую, что вы испытываете любопытство, друг Флетчер, — проговорил Приликла, переставший дико дрожать, так как гнев капитана уже успел смениться раздражением. — Я готов удовлетворить его, как только вы пожелаете.

— Хорошо, доктор, — процедил капитан сквозь зубы, после чего отрывисто и торопливо проговорил:

— В настоящее время мы движемся через гиперпространство на крейсерской скорости. В систему Вемар мы войдем примерно через четыре стандартных дня. За несколько минут до старта мне выдали координаты цели назначения и коротенькую ознакомительную запись, просмотреть которую у меня пока не было времени. Еще мне было сказано, что более полную ознакомительную беседу с нами, не медиками, проведут по прибытии к месту назначения. Не считаете ли вы, что сейчас — самое подходящее время для того, чтобы просмотреть запись, дабы мы, не медики, наконец узнали эту страшную тайну — что нас ждет впереди?

— Между прочим, я тоже ничегошеньки не знаю об этом, — проворчала Нэйдрад, и ее шерсть встала дыбом. — Слышала только, как целых три недели все кругом болтали да спорили, по силам эта миссия «Ргабвару» или нет. Ну а когда наши «шишки» наконец решили, что по силам, у меня из личного коммуникатора как заорет сигнал тревоги! А я в это время...

— Друг Нэйдрад, — вежливо прервал Старшую сестру Приликла. — Очень часто бывает так, что время, потраченное на принятие решения, можно с успехом вычесть из времени, требуемого для его выполнения. Слухи были не совсем точны. Я принимал участие во всех обсуждениях, и несмотря на то, что наша репутация спасателей всем известна, я лично не высказывал уверенности в том, что «Ргабвар» справится с поставленной задачей. Со мной соглашались многие медики и военные, а Главный психолог и ряд сотрудников с нами спорили. А секретность... вся секретность предназначалась исключительно для того, чтобы не обидеть экипаж «Ргабвара» публичным недоверием.

А с вопросами, которые вы все так жаждете задать, — заключил Приликла, — придется подождать до просмотра вемарского материала. Мы его просмотрим, как только вы будете к этому готовы, капитан Флетчер.

Планета, называемая местными обитателями Вемар, была открыта три месяца назад, и тогда специалисты по культурным контактам не подозревали, что при общении с ее обитателями могут возникнуть серьезные сложности. Планета с экологической точки зрения пребывала в плачевном состоянии. Уцелевшие местные жители влачили жалкое существование. Судя по осуществленным с орбиты наблюдениям, промышленные археологи определили возраст развалин заводов и фабрик в четыреста лет, а это значит, что в недавнем прошлом местная цивилизация была технически развита и даже располагала орбитальными космическими станциями. На ближайшей к Вемару необитаемой планете были обнаружены руины временной космической базы.

В связи с тем, что вемарцы утратили владение космическими технологиями сравнительно недавно, специалисты сделали два основополагающих предположения. Первое заключалось в том, что мысль об обитании других разумных существ не должна была до крайности напугать вермацев, и хотя внезапное появление на орбите их планеты чужого космического корабля и могло явиться неожиданностью, вряд ли они будут так уж против установления дружественных связей с инопланетянами. Второе предположение основывалось на том, что при условии расширения и углубления контактов местные жители не откажутся принять материальную и техническую помощь от друзей — помощь, в которой они отчаянно нуждались.

Оба предложения оказались ошибочными. Когда на поверхность планеты приземлились автономные средства двусторонней связи (а надо упомянуть о том, что аудио-визуальные технологии также были утрачены вемарцами), местные жители ответили на предложение вступить в переговоры сквернословием и пожеланиями пришельцам как можно скорее убраться от Вемара куда подальше, в противном случае всем инопланетянским машинам грозила гибель. Видимо, вемарцы боялись любых технических устройств, а также и существ, которые таковыми устройствами пользовались. Только одна группа местных жителей, жившая в некоторой изоляции от других, проявила определенное нежелание прерывать контакт, но и они тоже сломали отправленные в место их обитания переговорные устройства.

Вемарцы явно оказались гордым народом, не желавшим просить помощи у инопланетян, столь жаждущих им ее предоставить.

Не дожидаясь того момента, когда положение дел могло еще более осложниться, капитан контактного корабля Корпуса Мониторов прекратил отправлять на Вемар переговорные устройства, а вот вторую угрозу местных жителей проигнорировал, отлично понимая, что никакого вреда его кораблю вемарцы нанести не могут при всем желании. Корабль остался на орбите, и его экипаж продолжил наблюдение за поверхностью планеты. Вскоре Вемар был объявлен зоной бедствия, и туда был отправлен «Ргабвар», чья медицинская бригада должна была оценить проблему с медицинской точки зрения и по возможности найти выход.

В Федерации не было принято сидеть сложа руки, покуда какой-то народ пытался совершить массовое самоубийство.

* * *

«Ргабвар» вынырнул из гиперпространства на расстоянии примерно десяти диаметров Вемара от искомой планеты. С такого расстояния Вемар выглядел совершенно обычно — в точности как любая обитаемая планета. Полотнища облаков, спирали циклонов то закрывали, то открывали силуэты материков и океанов и полярные шапки. Только тогда, когда «Ргабвар» подлетел к Вемару на расстояние одного диаметра планеты, стали видны аномальные детали. Невзирая на густой слой дождевых облаков, скудная растительность сохранилась только в области экватора. Выше и ниже экваториального зеленого пояса цвет поверхности был тускло-желтым, затем — коричневым, а затем начиналась область приполярной тундры и вечной мерзлоты. Не сказать, чтобы это были от природы пустынные местности: отчетливо виднелись следы колоссальных по площади лесных пожаров. На пепелищах кое-где пробивалась к свету новая молодая поросль.