- Ребя-ата!.. Ре-е-бя-ата! - бормотал Саня, стаскивая трясущимися руками рюкзак. - Ни-ич-чего я не-е зна-аю. Ни-и-чего не ви-идел. Чу-уть не за-адохся.

- Чего это он? - прошептал Вася. - Заикается!

- Тебя бы сунуть головой в сугроб на полдня, - рассердилась Сима, - еще не так заикался бы!

- Помогите ему добраться до спального мешка. Пусть отогреется.

По тону Бурковой все поняли, что рано обрадовались. Поиски далеко еще не закончены. А вид Сани, его неожиданное косноязычие усилили притихшие было опасения за участь Крестовникова и Шихова.

Большая луна поднялась над хребтом, высеребрила снежные наплывы на вершине.

Теперь работали молча. И работать в темноте становилось все труднее. Короткая передышка, и снова спасатели, осторожно вгоняя в снег щупы, медленно продвигались вдоль скрытой под сугробом каменной стены. Но она круто оборвалась. Все остановились в недоумении.

- Может, проскочили их как-то? - неуверенно спросил Вася.

- Люся! - позвала Буркова. - Включи приемник.

- Мы пропустили сеанс, пока поднимали Саню.

- Сколько же осталось до следующего сеанса?

- Минут десять.

- Включай.

В густеющем сумраке не видно было ни приемника, ни рук Люси. И оттого, что все придвинулись к ней, сомкнулись плотным кольцом в маленьком кругу, стало еще темнее.

Из приемника вначале послышалось лишь невнятное бормотание. Но постепенно голос стал четче:

- …Куда вы ушли? Еще раз спрашиваю: почему вы ушли? Мы вас слышали совсем близко. Потом вы удалились и больше не приближаетесь. Почти полчаса стоите на месте. Почему? Слышите ли вы меня? Еще раз прошу: если слышите, крикните три раза любое слово. Вас я хоть и очень плохо, но слышу. Жду вашего голоса. Жду. Отвечайте.

Буркова подняла обе руки:

- Ребята!.. Три-четыре!

Семь молодых голосов четко прокричали:

- Слы-шим! Слы-шим! Слы-шим!

Горное эхо подхватило крик, понесло в лощину, повторяя на разные голоса - гулкие, воющие, поющие.

- Я вас слышу, - ответил приемник. - Но плохо. Очень плохо. Слушайте меня внимательно. Двигайтесь и кричите. А я буду говорить, приближаетесь вы или уходите. Начинайте. Жду.

Цепочка спасателей двинулась вдоль обрыва. Последней шла Люся. Включенный приемник она держала на руках. Из динамика слышалось тяжелое, как у больного, дыхание.

Вот Клава остановилась, подождала, пока подтянулись отставшие. Взмахнула рукой.

И снова загремело в горах, темнеющих, пустынных:

- Слы-шим! Слы-шим! Слы-шим!

- Удаляетесь. - Голос Крестовникова звучал менее хрипло. В нем появилась уверенность. - Повернитесь и пройдите немного в противоположную сторону.

Спасатели повернули. Миновали место, где они начали поиск, сделали еще несколько шагов.

- Голоса стали яснее, - ответил приемник. - Двигайтесь в том же направлении.

Перекличка спасателей и Крестовникова продолжалась, пока приемник не произнес:

- Слышу вас почти над головой. Сделайте еще два-три шага влево.

Следующий ответ Крестовникова был короток:

- Здесь. Стойте.

Вася и Сима взялись за щупы. Они вгоняли в сугроб дюралевые трубки осторожно, боясь задеть голову или лицо ожидающих помощи.

- Есть! - взвизгнула от восторга Сима. - Держит щуп! Держи-ит.

- Держит щуп Шихов, - сказал стоящий в стороне приемник. - Не шумите. Слушайте меня внимательно. Откапывать нас слишком долго и трудно. Не знаю, хватит ли у вас на это сноровки и сил. Спустите нам лучше на втором щупе веревку, а потом вытащите. Поняли меня?

- Поняли, - ответила за всех Буркова.

- Жду веревку, - повторил приемник. - Рацию свертываю.

Буркова отстранила от еле приметной в лунном сумраке ямки Симу и Васю, сама закрепила веревку мертвым узлом на конце щупа и опустила его в снег.

Первым вытащили из сугроба Крестовникова.

- Спасибо, - еле слышно произнес он и повалился на снег. - Не трогайте меня. Нога… - И, избегая расспросов, предупредил: - Шихова поднимайте осторожно. Он с рацией.

После долгого пребывания в абсолютной темноте свет полной луны показался Крестовникову нестерпимо ярким, резал глаза. Кружилась голова. Хотелось двигаться, размять онемевшее тело. Он попытался сесть, и снова резко напомнила о себе больная нога. Потом он увидел серебристый склон, за ним, внизу, темную лощину с мерцающими огоньками, обступивших его спасателей.

Пока Буркова спускала в сугроб веревку, рядом со щупом из снега поднялся конец лыжи. За ним выглянула и вторая лыжа.

Шихова тащили долго и трудно. Он берег рацию, и это мешало спасателям. Порой казалось, что он упирается. Когда его наконец вытянули, он походил на деда-мороза; только вместо привычного посоха в его руке была лыжная палка, а на груди покачивалась кинокамера.

Шихов встал на заботливо придвинутые к нему лыжи и сокрушенно покачал головой:

- Никак не мог вторую палку найти. Я ее высунул из-под снега. Вы не видели?..

- Ну ее… вашу палку! - воскликнула сияющая от радости Буркова.

- Не ну! - озабоченно покачал головой Шихов. - Нам еще придется спускаться. С горы! В темноте…

Он увидел лежащего в стороне Крестовникова и, оборвав фразу, подошел к нему.

- Ногу ломит… - сказал Крестовников, - уже в колене.

- Ничего! - улыбнулась Клава. - Мы вас в лодочке в поселок доставим.

- Вы захватили лодочку? - оживился Крестовников. - Отлично…

Огромный багровый сполох раскрылся в лощине, взметнул черно-белые тяжелые клубы. Розовые отсветы окрасили скалу на вершине, заколыхались на склоне и острой грани плоского камня.

- Что это? - Крестовников с усилием приподнялся.

- Похоже… электростанция горит, - нерешительно ответил кто-то из темноты.

- Электростанция в стороне, - вмешалась Сима. - Вон она. А что там блестит?

- Не стоит гадать, - остановил ее Крестовников, недовольный тем, что его неосторожный вопрос вызвал ненужные разговоры. - Собирайтесь побыстрее в путь.

- Прежде я осмотрю вашу ногу, - строго сказала Клава.

С появлением Крестовникова она не понимала, кто же теперь старший в группе и как ей следует держаться.

- Приходится подчиниться, - невесело пошутил Крестовников. - Соблюдай заповедь: чти начальство.

Не отвечая на шутку, Клава достала из рюкзака велосипедную фару на круглой пружине и надела ее на голову. В ярком свете фары она внимательно осмотрела распухшую лодыжку Крестовникова.

- Ничего опасного. Вывих. Но идти вы не сможете.

Крестовникову помогли добраться до горной лодочки.

Саня уже успел после пережитого прийти в себя. Увидев, что кого-то ведут под руки, он вывалился из лодочки и сразу увяз в снегу выше колен.

- Ка-ак же я по-ойду? - растерянно спросил он.

- Лыжи под снегом оставил? -