Коллекционер посмотрел на Кирилла долгим пристальным взглядом и сказал:

– У меня была долгая жизнь, и я научился отличать порядочных людей. Я вам верю.

Шел дождь, и Кирилл нахально заявился прямо к нам в офис, а у меня не хватило духу его выгнать в жуткую погоду. Сердобольная Нина предложила ему кофейку, и он не отказался. Хорошо, что Миши уже не было, он уехал на встречу с поставщиком испанской плитки и так и не вернулся. Пока мы хлопотали после закрытия магазина, Кирилл успел ввинтить перегоревшую лампочку в люстру (сами мы не могли этого сделать, очень высоко), сделать что-то с дверцей моего письменного стола, которая все время открывалась, и починить испорченный вентилятор.

– Бывают же мужчины! – ахнула Нина.

Кирилл улыбнулся и что-то сделал с замком входной двери. Замок был такой тугой, что мы с Ниной могли закрыть его только вдвоем. После того как Кирилл в нем покопался, дверь стала закрываться быстро, мягко и бесшумно. Нина просто потеряла дар речи, а я делала вид, что все так и должно быть.

– Где ты пропадаешь? – строго начала я, когда мы шли к метро под моим зонтиком. – Ты обещал, что будешь держать меня в курсе, а сам даже не звонишь. Есть что-то новое по делу Жени? Что говорит полиция?

– Полиция ничего не говорит, – вздохнул Кирилл. – Мария Михайловна болеет, кто с них будет спрашивать? А я человек посторонний, они мне докладывать не обязаны.

– Что ж, так все и спустится на тормозах?

– Да нет, тут один… – Он помолчал. – В общем, в прошлом году один мужик попал в аварию и лежал у Генки. А он работает в нашем отделении, которое это дело вначале взяло. Дело это потом у них забрали куда-то в центр, потому что попахивает терроризмом. Они как рассуждали? Кто такая Валентина? Мелкая бизнесменша. Могут быть у нее, конечно, разборки, могут и киллера послать в подъезде выстрелить. Могут и машину заминировать, раз она целую ночь возле дома стояла, но тогда бомба самопальная какая-нибудь будет. А тут нашли остатки такого устройства, которое международные террористы используют.

– Слушай, – меня внезапно осенило, – так это, может, арабы ее – того?

– Опять арабы, – погрустнел Кирилл.

Я посмотрела на него пристально и начала кое-что понимать.

– Ты что, мне не веришь? А как же наш уговор?

– Тебе могло показаться. – Он прятал глаза.

– Ты что, думаешь, у меня крыша поехала? – догадалась наконец я. – Ты думаешь, что раз день из головы выпал, то и дальше у меня провалы в памяти будут? Я же четко помню все, что произошло после того злосчастного воскресенья! Арабы меня похитили, а до этого они побывали у тебя. Может, это ты плохо соображаешь после того, как они тебе по голове дали?

– Ну, знаешь…

– Что – знаешь? Ничего ты не знаешь! Зациклился на мысли, что я ненормальная, дальше своего носа не видишь! Откуда тут арабы? А в Ливане кто, по-твоему, живет – папуасы? Какого черта она в Ливане делала? Этого тебе твой знакомый не сказал? Кстати, у Гены он какое место лечил – не голову ли? А то у меня такое впечатление, что все вы с приветом.

– Прекрати орать, вон уже люди оглядываются!

– Мне плевать, что люди слышат, надоело все! Русским языком тебе говорят, что арабы лежат убитые в той квартире – Ковенский переулок, дом пять! Вход из подворотни! Скажи это своему знакомому, путь проверят!

– Хорошо, скажу, – примирительно ответил Кирилл.

– А про бандитов тоже все правда, спроси его, знает ли он Шамана, и он скажет, что знает. А Савела недавно убили, это тоже полиция должна знать. И ничего я не придумывала, савеловские точно за мной следили. Я записала номер их машины, и Вася выяснил, что это савеловские.

– Какой еще Вася? – совсем уже обалдел Кирилл.

– Вася Курочкин, мой личный знакомый полицейский, – с гордостью ответила я, – не веришь – спроси у Нины, он в нее влюблен.

– О господи!

Мы какое-то время шли молча, потом Кирилл вдруг схватил меня за плечи.

– Так это все правда? Они тебя пытали?

– Не успели. Но могли бы, – злорадно ответила я, – но меня спас неизвестный. И это был не ты.

– Ты понимаешь, что они могли тебя убить? – теперь уже он кричал так, что на нас оглядывались.

– Ага, долго же до тебя доходит.

Он крепко прижал меня к себе, потом отпустил.

– С утра из дому только на работу. С работы я буду тебя встречать, каждый день. Ни к кому в машину не садись и в гости ни к кому не ходи.

– Вот, раскомандовался! Ты лучше скажи, почему тот противный голос по телефону утверждал, что это он взорвал Валентину с мужем? А скорей всего, это арабы ее за то, что она им брошку не отдала. Что же такое было в этой брошке?

Кирилл промолчал. На завтра у него назначена встреча с профессором Солодовым, он наконец узнает, что такое было в этой брошке.

– Знаешь, – медленно произнес он, – пожалуй, все сходится. Этот тип по телефону… не в его духе взрывать людей. Так, попугать беспомощную женщину, это он может, придумать целый спектакль, чтобы страшнее было, а на убийство… Тут совсем другие качества нужны. А здесь все так удачно для него обернулось, он и решил сказать, что это он, чтобы ты еще больше испугалась. В общем, он решил чужими руками жар загребать.

– Да, кстати, вспомнила про арабов еще. Мы как-то с Альбиной говорили, помнишь, такая полная, так вот, она тоже утверждает, что у Валентины что-то было с арабами. Она их в Израиле достаточно навидалась, язык на слух может отличить. Только ты в полиции про нее не говори – зачем человека впутывать?

Уже на прощание он опять умолял меня быть осторожной, так что я даже немного растрогалась от такой заботы.

Сергей Лебедев притормозил на перекрестке, открыл дверцу и махнул Кириллу:

– Привет, ты и есть Кирилл Михайлов? Садись быстрее, тут стоять нельзя. Я со стариком договорился, он нас ждет.

– Как у него со здоровьем? – опасливо спросил Кирилл. – Он от неожиданности не того?

– Будь спокоен! Поздоровее нас с тобой! Энергии, во всяком случае, на пятерых.

Старик профессор Солодов действительно оказался на вид очень бодрым.

– Что у вас ко мне за дело?

Кирилл без долгих разговоров положил перед ним несколько увеличенных листков, отпечатанных с микропленки. Он сумел договориться и сделать несколько фотографий с большим трудом. Профессор недоверчиво взял листы в руки. Он читал долго, потом что-то узнал, посмотрел с изумлением на Кирилла, затем вернулся в начало, заглянул в конец, на подпись и отбросил листы, бессильно откинувшись на спинку кресла.

– Откуда это у вас? – беспокойно спросил он Кирилла.

– А как по-вашему, откуда это могло ко мне попасть? – довольно жестко ответил Кирилл.

– Вы кто, вы – из полиции?