Тогда ему даже не надо связывать Азию… Впрочем, это вряд ли. Она ведь могла тихо идти за Мишей, как вот я сейчас, и так отыскать выход из леса. Значит, она там все-таки прикована. Как собака в будке.

От этой мысли мне стало погано, но я вспомнил, что с минуты на минуту Азия будет освобождена, и снова приободрился.

Миша шел довольно долго.

Сердце мое поминутно замирало. Вот-вот мне откроется местопребывание Азии, вот-вот я собственными глазами увижу ту, о которой грежу уже не первый месяц…

И вот Миша вышел к искусно спрятанной среди деревьев избушке. Довольно неказистой, но по виду крепкой. Значит, Азия там! Там…

Когда он вошел в дом, я прокрался с обратной стороны и стал слушать.

— Ну как ты здесь? — услышал я вполне дружелюбный Мишин голос. — Молчишь? Ну молчи, молчи… Можешь меня, кстати, поздравить: я нашел новую работу… И поздравлять не хочешь? Ну ладно…

На какое-то время воцарилась тишина.

Но уже через минуту Миша не выдержал:

— Ну может, хватит, а? — Я услыхал, как он нервно зашагал по крохотному пространству комнаты. — Мы же люди, в конце концов… Нам нельзя не разговаривать друг с другом!

— С тобой я не хочу разговаривать, — наконец услышал я и другой голос.

И сильно удивился. Этот голос не был похож на детский. Определенно говорила девушка, но едва ли школьница. В лучшем случае — студентка…

«Впрочем, Азия — необычная девочка, — тут же смекнул я. — У нее японские корни. Кто знает, какие голоса у этих японок… И вообще все, что я знаю об Азии, говорит о том, что она не по годам взрослая».

Тем временем Миша недовольно продолжал:

— Ты же понимаешь, что в данных обстоятельствах фраза «Я не хочу с тобой разговаривать» означает «Я вообще не хочу разговаривать».

Я удивился, что Миша так изъясняется. Я не ожидал от него подобной словесной подкованности… Да, с каждой минутой убеждаюсь, что он не так прост, как показалось мне вначале…

— Значит, я вообще не буду разговаривать, — ответила Азия. Я все-таки надеялся, что это она, хотя некоторое сомнение во мне уже поселилось.

И это сомнение почему-то сбило меня с толку. Я решил послушать еще, как будто от этого что-нибудь зависело.

Конечно, мне следовало сразу ворваться внутрь. Но я чего-то ждал… Не знаю чего — возможно, я желал убедиться, что Миша ее не насиловал. Мне очень хотелось, чтобы с Азией не было ничего подобного. К тому же на насильника Миша не похож. Однако зачем ему тогда вообще похищать девочку? Нет, я лучше послушаю еще, чтобы составить объективное представление…

— Я где-то читал, — продолжал Миша, — что, если человек долго не разговаривает, у него атрофируется речь. Разве ты этого хочешь?

— В данных обстоятельствах, — язвительно молвила Азия, передразнивая Мишу, — я была бы этому только рада. Если бы у меня случилась атрофия речевого аппарата, ты бы точно не смог провоцировать меня на то, чтобы я тебе отвечала.

Нет, ну действительно уникальная девочка! Как умно изъясняется.

— Разве я тебя провоцирую? — угрюмо спросил Миша. — Я только поддерживаю беседу.

— С психами мне не о чем беседовать — так и знай, — парировала Азия.

— Когда человеку нечего возразить, — обиженно сказал Миша, — он переходит на оскорбления.

— А ты хочешь ласки? — спросила вдруг Азия.

Ага, началось… Видно, он ей уже намекал на что-то подобное.

— Я просто хочу быть с тобой, — тихо ответил Миша.

— Но почему именно здесь? — воскликнула Азия.

— Здесь нам никто не помешает.

— Не помешает — в каком смысле? Чем ты здесь хочешь заниматься, чтобы тебе никто не помешал?

Вроде ясно: Азия, как сообразительная девочка, сразу поняла, ради чего Миша притащил ее сюда. Но, судя по всему, пока он еще не осмеливался… Значит, я все-таки успел вовремя. Ура!

— Я хочу быть здесь с тобой, — повторил тем временем Миша. — Только с тобой, и чтобы никого больше не было. Поскольку мне больше никто и не нужен, кроме тебя…

— Ну так привел бы меня к себе домой! — воскликнула Азия. — Мы и там прекрасно чувствовали бы себя вдвоем — одни.

— Да, как же, — мрачно протянул Миша, — останешься в коммуналке один…

— Так ты по-прежнему в коммуналке? — загадочно спросила Азия. — Ну ладно, ко мне бы могли пойти…

— У тебя же муж, — ехидно произнес вдруг Миша.

Что он несет?! Может, он хотел сказать — «отец»?

— Днем он на работе, — как ни в чем не бывало ответила на это Азия.

— То есть мы бы стали любовниками и встречались бы исключительно днем? — недовольно сказал Миша. — Нет, меня это не устраивает.

— А обо мне ты подумал? — воскликнула Азия. — О том, что меня устраивает?

— Раньше я тебя устраивал, — с каким-то намеком сообщил Миша. — Значит, и теперь…

— Что «теперь»? — перебила Азия. — Раньше — это одно, а теперь — другое!

— То есть теперь я тебе не нужен? — недовольно спросил Миша.

— Я этого не говорила, — благоразумно ответила Азия.

По ее голосу было понятно, что она себя сдерживает. Ей, видно, хочется послать проклятого развратника к черту, но она понимает, что психам надо хоть немного поддакивать, чтобы ненароком не вызвать их буйство…

— Значит, все-таки нужен? — воскликнул Миша.

— Возможно, — уклончиво сказала Азия. — Но не здесь.

— То есть в городе? — уточнил Миша.

— Конечно.

— Ну уж нет, — заявил он. — Хватит с меня. В городе мы уже пробовали. Если не получилось, теперь начнем здесь.

Так-так, вот она, разгадка… Миша пытался совратить Азию еще в городе. Видно, он где-то с ней встречался. Она не соглашалась на его грязные предложения, и тогда он силой увез ее сюда.

— Миша, да кто так делает? — взмолилась Азия. — Кто строит дом в лесу, думая, что здесь он будет счастлив с возлюбленной, раз не получилось как у всех.

— Я так делаю, — резко ответил он.

— Против этого не поспоришь, — вздохнула Азия. — Но все это напрасно… Так ты ничего не добьешься…

— Уже добился, — беззаботно сказал Миша.

Ах, скотина! Так он все-таки уже сделал это?!

— Все, чего ты добился, — вызвал к себе ненависть, — сквозь зубы сказала Азия.

— Зато мы вместе, — хладнокровно парировал он.

— Знаешь, — решительно вдруг произнесла Азия, — я все-таки лучше пойду отсюда. Пусть я заблужусь, умру с голода, пусть все что угодно… Все будет лучше, чем сидеть здесь с тобой и вести эти идиотские разговоры!

— Не уходи, не надо! — сразу сменил тон Миша.

— Hет, — сказала Азия. — Даже не уговаривай! Все, я пошла…

— Мила! — вскричал Миша.

«Мила?!» — поразился я.

В одну секунду я подскочил к