Таким образом, по А. А. Мордвинову, получается, что Император уехал после 15 часов.

Слова А. А. Мордвинова подтверждаются дневником Императрицы Александры Феодоровны, которая писала, что в 14 часов она с Императором Николаем II поехала к Знаменской церкви и только «затем отвезла его на вокзал».

Дворцовый комендант В. Н. Воейков писал, что последний маршрут Государя из Царского Села в Ставку лежал «через Лихославль, Вязьму и Оршу на Могилёв».

Здесь надо сказать два слова о порядке, по которому следовали императорские поезда по железной дороге. Этот порядок основывался на специальном «Положении о мерах обеспечения благополучного пребывания Их Императорских Величеств вне городов Дворцового ведомства и во время нахождения в пути вне дорог».

Главными пунктами этого положения, касающимися передвижения высочайших особ по железной дороге, были следующие: «1. Главный надзор за безопасностью пути во время Высочайших путешествий возлагается на Дворцового коменданта. 2. Охрана Императорских поездов во время Высочайшего следования принадлежит Дворцовому коменданту и осуществляется по его указаниям и подведомственным ему органам. 3. Общее руководство всеми мерами охраны по пути Высочайшего следования по железной дороге вверяется командиру Отдельного корпуса жандармов. 4. По получении извещения следования Императорского поезда высший представитель административной власти делает немедленно все распоряжения, касающиеся охраны 100 саженой полосы, прилегающей к полосе отчуждения по обе стороны пути».

Главным лицом, ответственным за безопасность поездок Императора и членов его семьи, был дворцовый комендант, то есть в 1917 г. — генерал В. Н. Воейков. Ему были предоставлены широчайшие полномочия, закреплённые в «Положении о дворцовом коменданте». Дворцовый комендант формально подчинялся министру Императорского Двора, но ввиду старости министра графа В. Б. Фредерикса В. Н. Воейков был напрямую подотчётен Государю. Дворцовому коменданту принадлежал «главный надзор за безопасностью пути во время Высочайших путешествий». Все требования дворцового коменданта, «относящиеся к обеспечению безопасности особы Государя Императора» были обязательными для всех ведомств и учреждений Империи. На дворцового коменданта возлагалось также «главное руководство деятельностью полицейских органов министерства Императорского Двора в городах дворцового ведомства, а также деятельностью лиц, несущих полицейские обязанности по установлениям того же министерства». В постоянном распоряжении дворцового коменданта состояли «дворцовая полиция, собственный Его Императорского Величества конвой, сводно-гвардейский батальон и 1-й железнодорожный батальон».

Вопросам безопасности царского маршрута предавалось важное значение. Минимум за несколько дней до царской поездки составлялся маршрут следования литерного поезда «А», как официально наименовался собственный Его Императорского Величества состав. Перед литерным поездом «А» или вслед за ним всегда следовал литерный поезд «Б», или, как его называли, «свитский» поезд. Оба состава внешне совершенно не отличались друг от друга. Часто поезда менялись местами для дезинформации.

Понятие «Императорский поезд» подразумевало определенный набор специальных вагонов, ведомых паровозом, отвечающим, в свою очередь, повышенным требованиям. Паровозы по пути следования могли неоднократно меняться. Вагоны были постоянными на данном маршруте, хотя и здесь, в зависимости от ширины колеи, «тележки» были сменными. Вагоны, составляющие императорские поезда, могли находиться в Санкт-Петербурге, Москве, Курске, в Крыму, в Польше, в Финляндии.

Вагоны императорского поезда были выкрашены в синий цвет с золотой полосой по линии подоконников. Верхние части окон были украшены золочеными двуглавыми орлами. Крыши вагонов имели светло-серый цвет. Рельефно выделялись бронзовые головки входных поручней.

Начальник канцелярии министерства Двора генерал А. А. Мосолов вспоминал: «В первом вагоне находился конвой и прислуга. Как только поезд останавливался, часовые бегом занимали свои места у вагонов Их Величеств. Во втором вагоне находились кухня и помещения для метрдотеля и поваров. Третий вагон представлял собой столовую красного дерева; треть этого вагона отведена была под гостиную с тяжёлыми драпировками и мебелью, обитой бархатным штофом; там же стояло пианино. Четвертый вагон пересекался во всю ширину коридором и был предназначен для Их Величеств. Шестой вагон отводился свите. Комфорт был обеспечен, конечно, полностью. На каждой двери была рамка для помещения визитной карточки. Одно купе всегда было свободным: в него помещали лиц, представлявшихся Их Величествам в пути и почему-то оставляемых в поезде. Седьмой вагон предназначался для багажа, а в восьмом находились инспектор Высочайших поездов, комендант поезда, прислуга свиты, доктор и аптека. Вагоны освещались электричеством, обогревались паровым отоплением, в каждом купе был телефон».

Во время Мировой войны императорский поезд использовался в сокращённом составе. Он состоял из вагона Государя, где находились его спальня и кабинет, свитского вагона, кухни с буфетом, вагона с военно-походной канцелярией и вагона, где помещались железнодорожные инженеры и начальник той дороги, по которой следовал поезд.

В разрабатываемом заранее маршруте чётко указывалось время и место отправления со станции отбытия и прибытия поезда на станцию назначения. Обязательно указывались все населённые пункты, где будет останавливаться императорский поезд, с точным указанием времени прибытия в населённый пункт и отбытия из населённого пункта. Маршрут разрабатывался в ведомстве дворцового коменданта, после чего направлялся со специальным уведомлением директору департамента полиции, для принятия им мер безопасности во время следования Императорского поезда по указанному маршруту.

Безопасность маршрута императорского поезда обеспечивалась военнослужащими 1-го Собственного Его Императорского Величества железнодорожного полка под командованием генерал-майора С. А. Цабеля. По пути следования поезда активизировалась работа секретной агентуры, определялась так называемая полоса отчуждения от железнодорожного полотна расстоянием в 100 метров, проникать на которую посторонним лицам без надлежащего пропуска запрещалось. В каждом крупном городе, где останавливался императорский поезд, Государя встречали: местный губернатор с властями и представители сословий, а кроме того, начальник губернского жандармского управления. Губернатор и начальник ГЖУ представлялись Государю и делали ему специальные доклады. После того как императорский поезд покидал территорию того или иного жандармского управления, его начальник посылал в Департамент полиции соответствующую телеграмму: «Поезд литера „А“ проследовал район управления своевременно и благополучно».

Когда поезд прибывал на конечную станцию, соответственно начальник ГЖУ направлял телеграмму в департамент подобного рода: «23-го три тридцать изволил благополучно прибыть в Могилёв Государь Император».

В феврале 1917 г. маршрут императорского поезда из Царского Села в Могилёв был несколько необычен. Вязьма, Смоленск, Орша и Могилёв относились к Александровской железной дороге. Именно через неё лежал самый быстрый путь в Ставку через Витебск и Оршу. В феврале 1917 г. царский поезд зачем-то проследовал как бы в объезд через Бологое. Ранее в официальных маршрутах Императора Николая II в Ставку Бологое, Вязьма и Смоленск не указывались. Вот, например, один из маршрутов «следования Его Императорского Величества от Царского Села до Могилёва» за 1915 г.: «Царское Село — 22 часа. Дно — 4.03 утра. Орша — 13.40. Могилёв — 15.30». Царский поезд проводил в пути от Царского Села до Могилёва 17 часов 30 минут.