Единственным участком стратегического значения в районе был греческий город Эмпорион на испанском побережье вблизи предгорий Пиренеев.[289] Любой опытный стратег понял бы, что римляне сосредоточат войска в Массалии и поплывут в Эмпорион, до которого всего 136 миль. Главная стратегическая ошибка Ганнибала заключалась в том, что он не удосужился приказать Ганнону захватить город и, следовательно, не допустить вторжения римлян. Спустя несколько месяцев Гней Сципион во главе римской армии высадился в Эмпорионе. Он сразу двинулся в южном направлении, чтобы занять территорию к северу от реки Эбро. По пути он захватил несколько небольших поселений и пополнил армию «многочисленным отрядом иберийских союзников». Двигаясь дальше на юг к Тарракону, он подошел к городу под названием Кисса, «под стенами которого закрепился Ганнон, готовый оказать сопротивление».[290] Римляне одержали победу над карфагенянами, взяли в плен Ганнона и Гандобала, командующего племенными отрядами, и захватили обоз ушедшей в Италию армии Ганнибала.[291] Римляне захватили главную карфагенскую базу Тарракон, расположенную к северу от Эбро, где Гней и стал на зимние квартиры. Захватив Тарракон, римляне завладели территорией к северу от реки Эбро и успешно пресекали все попытки карфагенян оказать помощь Ганнибалу в части пополнения его армии. Если Ганнибал планировал использовать Испанию в качестве источника пополнения ресурсов, то римляне лишили его этой возможности через несколько месяцев после начала войны.

Ганнон не приложил никаких усилий, чтобы защитить береговой коридор и предотвратить высадку римлян в Эмпорионе. Сципион захватил Ганнона у города Кисса, в 150 милях к югу от Эмпориона. Полибий, пытаясь оправдать Ганнона, говорит, что он отправился в глубь страны, чтобы подавить восстание. Возможно, так и было на самом деле. Однако Ганнон мог прервать операцию и перебросить войска, чтобы перехватить римлян. Основная карфагенская армия под командованием Гасдрубала находилась южнее Эбро и не могла быстро прийти на помощь Ганнону. Только весной 217 года до н. э. Гасдрубал, наконец, вступил в борьбу. Информация, что Ганнон закрепился под стенами Киссы, свидетельствует о том, что у него не хватало воинов для ведения наступательных операций. Если это так, то где же 10 тысяч пеших воинов и 1000 всадников, которые оставил Ганнону Ганнибал для защиты побережья?

Если, как высказывалось предположение, у Ганнибала было приблизительно 40 тысяч воинов, он вряд ли решил бы оставить 10 тысяч воинов Ганнону. Скорее всего, Ганнибал понимал, что численное превосходство римлян в боевых и транспортных кораблях лишает возможности защищать область к северу от Эбро. Стоило ему пересечь эту территорию, как она теряла для него важное значение, поскольку он двигался дальше к Роне. С самого начала, вероятно, планировалось оттянуть оборонительную линию к реке Эбро, где чуть южнее были расположены главные силы Гасдрубала; на побережье жили племена, дружески настроенные к карфагенянам, и было налажено снабжение по внутренним линиям из Нового Карфагена. Итак, Ганнибал вряд ли оставил 10 тысяч воинов Ганнону, поскольку в этом не было никакого смысла.

Весьма любопытно, почему Ганнибал вышел в поход из Нового Карфагена так поздно. Римляне объявили войну в марте, и Ганнибал узнал об этом «в начале весны», примерно 1 апреля, когда его армия уже покинула зимние квартиры и собралась в Новом Карфагене. Однако он тянул с выходом до начала июня. Столь поздний выход практически гарантировал, что ему придется совершать зимний переход через Альпы. Выдвигались разные предположения относительно позднего выхода Ганнибала из Нового Карфагена: требовалось время для подготовки армии к походу; весной реки вышли из берегов, и Ганнибал был вынужден ждать, когда спадет паводок; пришлось ждать, пока зазеленеют поля, чтобы животные не нуждались в подножном корме.[292] Но армия уже была собрана, вооружена и обучена, когда воины покинули зимние квартиры в середине или в конце марта. Они вполне могли сразу выйти в поход. Реки тоже не должны были создать проблем. Весной 209 года до н. э. армия Сципиона Африканского (29 600 человек) прошла более трехсот миль от Тарракона до Нового Карфагена. При этом она форсировала две крупных реки — Эбро и Сукро (Хукар) — и еще пять рек.[293] Полибий, очевидно, преувеличивает, когда говорит, что Сципион дошел из Тарракона до Нового Карфагена за семь дней. Скорее всего, Сципиону потребовалось дней двадцать.[294] Ему пришлось пройти по враждебной территории и, следовательно, каждый раз, останавливаясь на ночь, приходилось строить укрепленный лагерь, что сказывалось на скорости движения его армии.

Не менее удивляет информация о времени, которое понадобилось Ганнибалу, чтобы дойти из Нового Карфагена до Пиренеев. Выйдя из Нового Карфагена 8 июня, армия Ганнибала вышла к Эбро 15 июля, преодолев расстояние в 295 миль за 38 дней.[295] Расстояние в 180 миль от Эбро до Пиренеев армия Ганнибала преодолела за 43 дня (с 16 июля по 28 августа). В общей сложности Ганнибалу потребовалось почти три месяца, чтобы провести армию из Испании в Галлию. В отличие от карфагенской армии армия римлян преодолела бы это расстояние при скорости движения 18 миль в час за половину времени, которое понадобилось карфагенянам. Почему Ганнибал не спешил покинуть Испанию, если понимал, что самая трудная часть похода впереди и, оказавшись у Альп в середине октября, ему придется совершать переход в зимних условиях?

Напрашивается ответ, что он попросту тянул время, ожидая событий, который он сам спровоцировал в Италии и на Сицилии. Ганнибал имел два козыря про запас: во-первых, восстание племени бойев в Цизальпинской Галлии, на которое в нужный момент должны были поднять бойев агенты Ганнибала, и, во-вторых, организация нападений из Африки карфагенского флота на Сицилию и юг Италии.[296] Успех любой из этих военных хитростей мог внести серьезные изменения в оперативные планы римлян, чем и собирался воспользоваться Ганнибал.

Мы вполне можем предположить, что восстание галльских бойев и инсубров началось в апреле или мае, если верить Ливию, сообщившему, что восстание началось до того, как Ганнибал форсировал Эбро, и было подавлено в конце лета. За это время галлы нанесли несколько поражений римским легионам под командованием Манлия Вольсона и, наконец, заманили в ловушку один из легионов в Таннете, «местечке, лежавшем недалеко от реки По». Тем временем армия Публия Сципиона готовилась отплыть в Массалию, чтобы отрезать Ганнибалу путь к Пиренеям, но неожиданно Сципиону приказали передать один римский и один союзный легионы под командование Гаю Атилию, который отправился на помощь римлянам, осажденным в Таннете.[297] Сципиону пришлось дожидаться прибытия союзных войск, что стало причиной задержки его отплытия в Массалию. Ганнибал, конечно, понимал, что римляне попытаются перехватить его или при подходе к Пиренеям, или в Галлии, чтобы не дать ему вторгнуться в Италию. Восстание галлов задержало прибытие армии Сципиона до середины сентября, и Ганнибал успел ускользнуть от римлян. Галльское восстание способствовало выполнению стратегической цели, поставленной Ганнибалом.[298]