тебя не будет спорить, – заканючила директор по персоналу. – Со своей стороны обещаю тебе только самые хорошие рекомендации для нового работодателя. Надеюсь, ты его как-нибудь найдёшь.

– У меня есть время на подумать?

– Пара дней точно есть, он в Москву укатил.

Лера в задумчивости вернулась в отдел и долго таращилась в экран монитора, лихорадочно соображая, что же ей теперь делать. Так ничего и не придумав, после работы она сразу отправилась к Мальвине за советом. А куда же ещё?

У Мальвины в гостях оказалась писательница, она сидела на диване и дымила из своего прибора, всем своим видом напоминая гусеницу из мультфильма. Ну эту, знаете, «сижу, курю»?

– Мальвина, мне нужен хороший врач! – с ходу сообщила Лера.

– Эх, почему я не врач? – в очередной раз задалась вопросом писательница.

– Что случилось? Ты заболела? – встревоженно спросила Мальвина.

– Нет! Мне нужен больничный, раз я в декрет уйти не могу.

– Странное заявление, – заметила писательница, – странное и совершенно нелогичное.

– Что опять? При чём тут декрет? – Галина Ивановна поставила перед Лерой тарелку с макаронами. – Паста с рикоттой, – пояснила она.

– Пальчики оближешь, – сообщила писательница.

– Игошин велел меня уволить и не просто, а подвести под статью! – сообщила Лера, запихивая макароны в рот. – Ой, как вкусно.

– Игошин, это кто? – оживилась писательница.

– Мой начальник. Он мстит.

– Лерин бывший, – пояснила Мальвина. – Вот болван!

– Этого следовало ожидать. Нельзя спать с начальником, – вставила Галина Ивановна. – Не зря говорится, ты начальник – я дурак, и наоборот.

– Галина Ивановна, это про другое.

– Ничего не про другое. Галина Ивановна совершенно права. Служебное положение просто обязывает слабого человека с неокрепшей душой ко всяческим злоупотреблениям! И чем выше это служебное положение, тем больше злоупотреблений, – сказала писательница. – Вон, хоть в телевизор посмотрите, вернее в ютуб.

– Опять ты со своей политикой. – Мальвина махнула на писательницу рукой. – А чего это он на тебя так взъелся? – поинтересовалась она у Леры.

– Ну-у-у, видимо, переживает, что после того, как я поразила его воображение в малахитовом, ну, вы помните, мой …, – тут Лера глянула на писательницу, – коварный граф послал его нелицеприятно в матерных выражениях, даже страшно представить как. Я в точности не знаю, была в отключке.

– Молодец граф! – похвалила писательница. – Боевитый.

– Наш пострел везде поспел, – заметила Галина Ивановна.

– Наверное надо было извиниться? – Мальвина почему-то задала этот вопрос Галине Ивановне.

– Зачем? Это ж не Лера его послала. – Галина Ивановна пожала плечами.

– Тут извиняйся, не извиняйся, ничего не изменишь. Это чисто самцовое поведение, – со знанием дела сообщила писательница. – И статус самца в данном случае не играет никакой роли. Бывший ли он, начальник ли, факт в том, что его унизил другой самец. Самца этого он достать не может, вот и отыгрывается на самочке. Кстати, уволить ещё не самый плохой вариант. Ввести войска и разрушить всё к чертям, вот где настоящая месть! Или в тюрьме пытать, или вообще грохнуть, а потом посмертно домогаться. – Писательница явно увлеклась, аж глаза загорелись.

– Заткнись уже! – рявкнула на неё Мальвина. – А зачем тебе больничный?

– Выиграть время.

– То есть ты хочешь спрятаться от гнева этого руководящего самца и пересидеть его на больничном?

– Примерно так, – согласилась Лера. – Он как раз на пару дней в Москву уехал. Вернётся, а я вся больная. Хорошо бы недельки на две приболеть. Глядишь, остынет.

– Не факт! Но в любом случае для этого нужен не хороший доктор, а доктор свой в доску!

– Вот я и говорю, почему я не доктор? – писательница скрылась в клубах дыма. – Я бы вам всем больничный выписала.

– «Чому я не сокил, чому не летаю», – пропела Мальвина. – Нет у нас такого доктора.

– Мы люди честные, нам на больничном гаситься ни к чему, – сообщила Галина Ивановна.

– Хотя погодите, вторую ногу ломать мы тебе, пожалуй, не будем, но вполне можем представление устроить как в «Мнимом больном»! – Мальвина встрепенулась и захлопала в ладоши.

– Не можем, – значительно со сталью в голосе сказала Галина Ивановна.

– Но почему? Положим девочку в кроватку, намажем ей горло перцем, засунем в нос чесноку, пусть чихает, температуру скажем, сбили. Будем суетиться вокруг, крыльями хлопать, и вуаля, неделька как минимум у нас в кармане.

– А врачи, по-твоему, дураки? – поинтересовалась Галина Ивановна.

– Разумеется, дураки! – вставила писательница.

– Молчи, у тебя все дураки, – Мальвина топнула ножкой.

– Так и есть! – возмутилась писательница. – Все кругом дураки. Включи телевизор, там их показывают в ассортименте.

– Даже если врачи и дураки, то эта вот девица точно не артистка! – Галина Ивановна ткнула пальцем в сторону Леры. – У неё же на лице всё написано. Будет хуже, если доктор всё вычислит, тогда будет не больничный, а прогул. И прекрасный повод уволить за прогулы сразу появится. Рисковать так из-за недели, тем более, что всё равно бесполезно, он же не отцепится. Лера, слушай писательницу нашу, она хорошо про самцов объясняет.

– Вот-вот, – согласилась довольная писательница из клубов дыма. – Самец, когда вразнос пошёл, его ничем не остановишь.

– Галина Ивановна права, – сказала Лера, – я не сумею больную представлять. Придётся тогда самой увольняться, по собственному.

– И чем быстрее, тем лучше. – Галина Ивановна забрала у Леры пустую тарелку и налила ей чаю. – Он из Москвы вернётся, а тебя и след простыл.

– «Нас не догонят»! – провизжала Мальвина.

– О, Господи! – Галина Ивановна перекрестилась. – Не зря вашего брата, актёра, раньше отдельно от нормальных людей хоронили.

– Это от зависти. – Мальвина поправила бант. – На самом деле все люди актёры, Шекспир всё правильно сказал, просто каждый зациклился в своей отдельно взятой роли. Один, к примеру, во врача всю жизнь играет, другой в учителя.

– И все дураки! – вставила писательница. – Заметь, это Чехов сказал, не я.

– С Чеховым не поспоришь, как и с Шекспиром. Я думаю, одни дураки талантливые, а другие так себе, середнячки. И чем талантливей человек, тем больше он актёр. Вот, к примеру, тот же Чехов, он играл две роли: и доктора, и писателя. Ведь случается, некоторые люди сначала играют в инженера, потом в бухгалтера, потом в повара, потом в журналиста, и всё у них прекрасно получается, не зря говорят, талантливый человек талантлив во всём.

– Ну да, – согласилась Галина Ивановна, – некоторые вообще на старости лет начинают в домработницу играть, а другие с детства и до гробовой доски на сцене кривляются! Тебя хоть как в домработницу наряжай, суп не сваришь.

– Домработница домработнице рознь, – заметила писательница. – В кино иногда таких домработниц показывают, исключительно в одних передниках, им и суп-то варить некогда, а главное незачем.

– Это что за фильмы такие ты смотришь? – удивилась