Сейчас у него были дела поважнее встречи с Сайласом Уилкинсом, но время для нее еще наступит, и очень скоро.

Поскольку размеры дилижанса не позволяли человеку его комплекции чувствовать себя достаточно комфортно, Тор выбрал себе место на крыше дилижанса, откуда он мог любоваться проплывавшими мимо пейзажами, наслаждаясь свежим воздухом.

Дилижанс прибыл в нужную ему деревню в четыре часа дня, на пятнадцать минут раньше указанного в расписании времени. Заметив вывеску местного трактира, Тор зашел туда и спросил, как добраться до Ренхерст-Холла. Служанка охотно объяснила ему дорогу, показав рукой на особняк, стоявший вдалеке на пологом холме:

– Это вон там! Придется вам попотеть, взбираясь на холм.

Тор дал ей монету и спросил:

– А где Меррик-Парк? Это должно быть где-то неподалеку.

– Меррик? Это дальше по той же дороге. Земля виконта граничит с Ренхерст-Холлом.

– Вот спасибо! – улыбнулся Тор, подхватил свой саквояж и пошел к холму. Дорога была грязной от прошедшего ночью дождя. Он аккуратно обходил лужи, пока не дошел до покрытой гравием подъездной аллеи Ренхерст-Холла. Однако вместо того чтобы свернуть на нее, Тор продолжил свой путь дальше, к Меррик-Парку.

Еще до отъезда из Лондона он решил провести свое собственное небольшое расследование, именно поэтому он и направился в Меррик-Парк.

Вскоре Тор увидел особняк из красного кирпича и огромную конюшню позади него.

Тор уже знал, что Стивен Кэмден – большой любитель лошадей, коннозаводчик и владелец табуна отличных чистокровных верховых лошадей. Тор хорошо разбирался в лошадях и надеялся использовать здесь эти знания, предложив свои услуги. О человеке можно очень много узнать от его работников. К тому же он будет всего в миле от Линдси и сможет приглядывать за ней.

Подходя к конюшне, Тор с удовольствием наблюдал за тем, как полдюжины великолепных лошадей виконта скакали по полю. Они были той же породы, что и лошадь, которой он восхищался в лондонском Грин-парке.

Тор подошел к коренастому лысеющему мужчине, отдававшему приказания конюхам. Видимо, это был старший конюх.

– У вас отличные лошади, – с уважением проговорил Тор.

Мужчина строго взглянул на него и поинтересовался:

– Чем могу служить, мистер?

– Я много лет работал с лошадьми. Может, у вас найдется работа для человека, умеющего обращаться с этими прекрасными животными?

– Ищете работу?

– Именно так.

– Здесь всегда найдется работа для того, кто умеет обращаться с лошадьми. От нас недавно ушел один из наших тренеров. Но работа эта непростая. Справитесь?

– Конечно.

Мужчина кивнул.

– Меня зовут Хорас Наб.

– А меня – Тор Драугр.

– Ну что же, следуй за мной, Тор Драугр.

Они вошли в конюшню, так чисто выметенную, что на полу не валялось ни единой соломинки, и через заднюю дверь вышли в большой загон. Хорас указал Тору на огромного вороного жеребца, гарцевавшего по кругу:

– Этого вороного дьявола зовут Эскалибур, а надо было бы назвать его Сатаной – подходит гораздо больше. Ни один из наших тренеров не выдерживал с ним в загоне больше десяти минут. Последний тренер, пытавшийся совладать с ним, ушел со сломанной рукой.

Тор посмотрел на всхрапывавшего и бившего копытом великолепного коня по ту сторону забора. Жеребец был крупнее остальных лошадей виконта, но у него были такие же линии тела, длинная стройная шея, мощные мышцы и высокие жилистые ноги. Шелковая грива и хвост развевались по ветру словно королевские знамена. Это был самый красивый конь, когда-либо виденный Тором.

– Его сиятельство купил его для скачек, но ему не хватает характера, чтобы обуздать его. Этого дьявола не удается даже использовать как производителя. Он чуть не убил кобылу, которую покрывал, представляешь? Старший тренер, Харли Берк, посоветовал его сиятельству пристрелить его, пока он и впрямь не убил кого-нибудь.

От этих слов у Тора сжалось сердце.

– Дай-ка я его посмотрю, – сказал он.

– Если с тобой что-нибудь случится, это будет твоей проблемой. Но если он подпустит тебя, получишь работу тренера.

Тор молча кивнул. Конь занимал все его внимание. Ему хотелось прикоснуться к нему, погладить шелковистую блестящую шерсть, почувствовать силу его мышц.

Тор медленно, но уверенно направился к калитке загона. С самого начала конь и человек должны были относиться друг к другу как равный к равному.

Открыв калитку, Тор остановился. В центре круга стоял вороной жеребец. Он прижимал уши и раздувал ноздри. Несколько секунд он бил копытом и ржал в знак предупреждения. Затем оскалился, прижал уши и сделал выпад в сторону незнакомца.

Тор не сдвинулся с места.

Жеребец остановился в дюйме от него и встал на дыбы. От этого грозного зрелища у кого угодно душа ушла бы в пятки, но Тор не шевельнулся.

– Эскалибур, – сказал он так тихо, что его мог слышать только конь. – На языке тех мест, откуда я родом, твое имя звучит так: Брандр фра дат Конунгр. Хорошее имя.

Жеребец захрапел и снова встал на дыбы. На этот раз его передние копыта прошли в дюйме от головы Тора.

– Я вижу, ты сердишься, Брандр. Тебя кто-то обидел. Они не понимают, какой ты сильный и как тебе нужна свобода.

Конь повернул голову набок и внимательно посмотрел на Тора темным диким глазом. Тор продолжал тихо разговаривать с конем, а тот всхрапывал и взмахивал длинной шелковистой гривой. Тор говорил то по-английски, то по-норвежски, объяснял коню, что не причинит ему зла, что со временем он получит желанную свободу.

Жеребец отошел назад и снова встал на дыбы, но на этот раз он уже не пытался атаковать человека. Затем он побежал вдоль ограды и, сделав полный круг, остановился напротив Тора, который за это время незаметно продвинулся к центру.

Конь заржал и принялся гневно бить копытом.

Тор не двигался.

Жеребец встал на дыбы и ринулся на пришельца, остановившись совсем близко от него.

Тор не двигался.

Конь развернулся и ускакал в дальний конец загона. Оттуда, широко расставив ноги, он внимательно смотрел на человека.

Тор не двигался.

Он не знал, сколько прошло времени, не считал, сколько раз конь угрожающе атаковал его. Это не имело значения. Если будет на то воля богов, он сумеет найти подход к этому великолепному животному.

Краем глаза Тор заметил наблюдавшего за ним из-за ограды старшего конюха. Неподалеку стояли, разинув рты и перестав сгребать сено, два младших конюха с вилами в руках.

– Если бы я не видел этого своими собственными глазами, ни за что бы не поверил… – негромко сказал Хорас.