* * *

М. Н. Тухачевский прибыл в Тамбов лишь 12 мая, но уже с планом ликвидации антоновщины в кратчайший срок.

Своего рода черновиком плана подавления мятежа стала написанная им «Инструкция по искоренению бандитизма», в которой главное значение придавалось гармоничному и последовательному сочетанию военных операций частей Красной Армии с политическими, экономическими и административными мерами партийных, советских, чекистских и милицейских органов.

Однако «Инструкция по искоренению бандитизма» была все-таки документом служебным и секретным. Поэтому в тот же день, 12 мая, Тухачевский издал печально знаменитый приказ № 130, который был широко доведен до сведения личного состава красноармейских частей, местного населения и самих повстанцев. Одновременно с приказом № 130 и в дополнение к нему Полномочная комиссия ВЦИК опубликовала свое постановление «О высылке семей и конфискации имущества бандитов». Но так как приказ Тухачевского и это постановление Полномочной комиссии представляли собой два довольно объемных документа, написанных к тому же не совсем понятным для местного населения и рядовых мятежников языком, Полномочная комиссия 17 мая опубликовала популярное изложение сути этих документов в виде одного «Приказа участникам бандитских шаек», который гласил:

«Именем Рабоче-Крестьянского правительства Полномочная комиссия Всероссийского Центрального Исполнительного комитета вам объявляет:

1. Рабоче-Крестьянская власть решила в кратчайший срок покончить с разбоем и грабежом в Тамбовской губернии и восстановить в ней мир и честный труд.

2. Рабоче-Крестьянская власть располагает в Тамбовской губернии достаточными военными силами. Все поднимающие оружие против Советской власти будут истреблены.

3. Вам, участникам бандитских шаек, остается одно из двух: либо погибать, как бешеным псам, либо сдаваться на милость Советской власти.

4. Именем Рабоче-Крестьянского правительства Полномочная комиссия вам приказывает:

Немедленно прекратить сопротивление Красной Армии, разбой и грабеж, явиться в ближайший штаб Красной Армии, сдать оружие и выдать своих главарей.

5. К тем, кто сдаст оружие, приведет главарей и вообще окажет содействие Красной Армии в изловлении бандитов, будет широко применено условное осуждение и в особых случаях – полное прощение.

6. Согласно приказу красного командования за № 130 и «Правилам о взятии заложников», опубликованным Полномочной комиссией 12 сего мая, семья уклонившегося от явки забирается как заложники, и на имущество накладывается арест.

Семья содержится две недели в концентрационном лагере. Если бандит явится в штаб Красной Армии и сдаст оружие, семья и имущество освобождаются от ареста. В случае же неявки бандита в течение двух недель семья высылается на Север на принудительные работы, а имущество раздается крестьянам, пострадавшим от бандитов.

7. Все, кто оказывает то или иное содействие бандитам, подлежат суровой личной и имущественной ответственности перед судом реввоент-рибунала как соучастники измены трудовому народу. Только немедленным раскаяньем, выдачей главарей и оружия они могут заслужить прощение.

Участники бандитских шаек!

Полномочная комиссия вам заявляет:

Ваши имена известны Чека. Будете взяты либо вы, либо ваша семья и имущество. Сдавайтесь!»

Так как вся территория мятежной части Тамбовщины была поделена на шесть так называемых боевых участков, то Полномочная комиссия 15 мая приступила к созданию на каждом боевом участке своих местных органов – участковых политических комиссий (уполиткомиссий).

К концу мая уполиткомиссии, являвшиеся высшими чрезвычайными органами власти в пределах своих боевых участков, в основном завершили подготовку к проведению в жизнь приказа № 130. В Тамбове, Борисоглебске, Кирсанове, Козлове, Моршанске, Сампуре и Инжавине спешно построили концлагеря, рассчитанные для приема в общей сложности 15 тысяч человек А особые отделы боеучастков составили по каждому селу списки мятежников (правда, далеко не полные) Кроме того, уполиткомиссиями были подобраны и проинструктированы «политтройки» для руководства проведением на местах операций по приказу № 130.

В конце мая войска Тамбовской губернии, значительно усиленные за последний месяц, завершили подготовку к нанесению решающих ударов. Общая их численность (со вспомогательными частями и обслуживающим персоналом) превышала 120 тысяч человек. А непосредственно против антоновцев должны были действовать 53 тысячи бойцов, которых своей огневой мощью поддерживали 9 артиллерийских бригад, 4 бронепоезда, 6 бронелетучек, 5 автобронеотрядов и 2 авиаотряда.

28 мая вся эта огромная военная машина была запущена в действие. В ходе ожесточенных и кровопролитных боев, продолжавшихся до 20 июля, все антоновские полки и сколько-нибудь крупные отдельные повстанческие отряды были уничтожены.

* * *

Еще 1 июня вслед за начавшимися военными операциями в селах Тамбовщины развернулась широкомасштабная и планомерная работа по восстановлению местных органов советской власти. Наряду с этим большое внимание уделялось «чистке» сел и их окрестностей от скрывавшихся мятежников и полному изъятию оружия у населения. Поначалу большинство местных жителей отнеслось к операциям по «чистке» крайне отрицательно и оказывало молчаливое, но упорное противодействие, не давая никаких сведений о местонахождении антоновцев, их семей и домашнего имущества, отданного на хранение соседям или другим односельчанам.

Намеченное для «чистки» село сначала занималось большим красноармейским отрядом. Затем на сходе всего взрослого населения зачитывался приказ № 130 командующего войсками губернии и постановление Полномочной комиссии ВЦИК от 12 мая 1921 г. об аресте семей не сдающихся мятежников и о последующей их высылке на Север, если в течение двух недель сам мятежник не явится с повинной. После зачтения этих документов присутствующим на сходе категорически предлагалось тут же выдать всех родственников и односельчан, находящихся или находившихся в рядах антоновцев.

Председатель политкомиссии 3-го (Борисоглебского) боевого участка М. И. Фиалковский так описывал в своем докладе Полномочной комиссии ВЦИК ход операции по «чистке» сел в период со 2 по 13 июня:

«С первых же дней производства операции отмечалось:

1. Массовое бегство семей бандитов, причем имущество распылялось, зарывалось в землю, бралось с собой, раздавалось односельчанам и родственникам. Зачастую оставались одни голые стены на попечение дряхлых стариков.

2. Списки населения в большинстве случаев отсутствовали или были уничтожены бандитами: добровольных сведений крестьяне из-за боязни мести бандитов в большинстве случаев не давали. Были случаи арестов целых сходов за отказ выдать бандитов.

3. Оружие в большинстве случаев, несмотря на тщательные обыски, обнаруживать не удалось.

Отношение населения к проведению операций было самое разное, начиная с резко враждебного и кончая самым положительным, в большинстве же случаев крестьянство относилось к операциям осторожно, выжидательно, упорно замалчивая все, что относилось к бандитизму. Как усматривается из всех донесений, крестьянство замучено, разорено, перебито, боится представителей Советской власти и кровавой расправы со стороны бандитов…»