Что-то плеснуло впереди и всколыхнуло грязь, подминая тяжестью камыши. Слейтер ничего не видел, но слышал отлично, и то, что он услышал, заставило его броситься вперед. Кричала Данна — негромко, но с отчетливым страхом.

Выставив в направлении крика руккерское копье, он мчался вперед и его сознание тотчас отметило, что друзья бегут вслед за ним. Впереди, в тусклом пятне света что-то двигалось.

Слейтер выскочил на твердую почву и увидел, что перед ним консел и полковник скрестили лучи поясных фонариков на Данне, которая вела самый настоящий бой.

Уперевшись обеими ногами в валун, девушка отбивалась от пары черных блестящих жвал размахом в добрый ярд. Жвала щелкали, пытаясь сомкнуться на ее теле, и дергались так, что она едва удерживалась на ногах. Копье девушки глубоко ушло в пасть чудовища, которое пыталось добраться до нее. Краем глаза Слейтер отметил, что полковник и Тау Ланг уже подняли ружья, но он что есть духу промчался по узкой полоске скалистого берега и, опередив их, вогнал свое копье в шипастую ногу твари. Задыхаясь, он упал на камни, и в этот миг второе копье вонзилось рядом — это сделал Тау Ланг, упавший рядом с ним.

Чудовище еще сопротивлялось и щелкало жвалами, но исход боя был уже решен. Слейтер, обняв одной рукой Данну, следил за развязкой. В ней участвовали Накамура, Брин и Бург, и именно они добили тварь и втащили десятифутовое блестящее черное тело на вершину гряды, чтобы рассмотреть его поближе при свете костра.

У чудовища было шесть ног, по три с каждой стороны и крохотная голова — чересчур крохотная для таких огромных жвал. Длинное узкое тело имело коническую форму.

— Боюсь, что за этот экземпляр в ответе отнюдь не старый добрый Марс, — заметил Фенг, который сменился на посту и подошел взглянуть на добычу. — Я бы сказал, что это марсианская версия земного Dysticus, одного из наиболее хищных водяных жуков — причем в стадии личинки. Погодите-ка... когда-то давно, в школе, мне довелось любоваться представителями этого вида. Правда, те, насколько мне помнится, были длиной в полтора дюйма. Очевидно, местные каньоны способствуют увеличению в размерах не только чисто марсианской флоры и фауны. Впрочем, гигантскому щелкунчику этой твари не хватило бы и на легкую закуску.

Руккеры пожелали узнать, съедобна ли их добыча. Съедобность была основным интересом в жизни руккеров, и именно об этом они узнавали в первую очередь. Фенг задумчиво поджал губы и наконец кивнул:

— Клянусь Марсом, почему бы и нет? Он может быть даже неплох на вкус. Большинство земных жуков съедобны. Попробуйте — тогда и узнаете. На этой твари должна быть прорва мяса. Если б он дотянулся до нас этими жвалами, то сам съел бы нас, а не наоборот — или, скорее, высосал, потому что, кажется, он вначале впрыскивает в жертву какую-то кислоту.

Последняя фраза заставила всех примолкнуть, но скоро они оправились и принялись вырубать из-под хитинового панциря большие куски беловатого мяса. Мясо насадили на прутики и поджарили на огне. К удивлению Слейтера, вкус оказался отменным. Когда он сказал об этом Данне, она лукаво глянула на него и указала на отгрызенный конец пластиковой веревки, который все еще свисал из маленького ротового отверстия под чудовищными жвалами.

Данна подмигнула Слейтеру, набив рот хрустящим мясом, обгорелым снаружи и полужидким внутри.

— Мудрая Женщина всегда настигнет свою добычу, гринго, — наконец удалось ей выговорить с полным ртом. — Берегись, не то для разнообразия я позавтракаю тобой.

На следующее утро отряд перебрался через болото и вновь двинулся по дороге в том же порядке, что и вчера. Все как следует отдохнули, наелись досыта и были полны энергии. Они решили выйти пораньше, чтобы как можно больше пройти, до того как выйдет на работу бронированная «газонокосилка».

Насыпь по-прежнему шла под уклон, и шагать по утрамбованной дороге было вдвойне легко. Из тумана доносилось множество разнообразных звуков, а один раз в просвете Слейтер и Фенг увидели, как большая темная тень выпорхнула из тумана, унося в широкой пасти крупного мотылька. Оба хорошо разглядели удачливого охотника.

— Это крылатая тварь из тех, с которыми мы столкнулись в пещере, — сказал капитан, делая заметки в походном блокноте. — У них, судя по всему, нет глаз, и они не в восторге от марсианского дня, так что, возможно, они используют ультразвуковые сигналы, как земные летучие мыши.

— Да и зубы им ни к чему, — вставил Слейтер, — пока вокруг водятся такие крупные мотыльки. Интересно, чем они питались до того, как Поднебесная или кто-то еще запустили сюда наших насекомых?

— Попрошу не оскорблять моих предков! — рассмеялся Фенг. — Если ты собираешься обвинить в дурных поступках бедный древний Китай, вспомни лучше, как вчера ночью ты уминал свою порцию бифштекса из водяного жука. — Затем он задумался. — Наверняка здесь когда-то водилось немало крылатых видов, хотя теперь их почти не осталось, во всяком случае, местных.

Они шли так часа три, то и дело ныряя в опаловый туман, когда произошло событие, прервавшее их поход. Через бесчисленные вопли и свист, трели и щелканье болотных обитателей прорвался новый звук, от которого путники оцепенели. Это был долгий, перекатывающийся эхом сигнал рога. Едва он разнесся, как все прочие звуки резко оборвались — во всяком случае, вблизи от путников.

Повелительный свист созвал их туда, где стояли, прислушиваясь, полковник, консел и Данна.

— Сэр, по-моему, это был рог или горн, верно?

— Верно, Накамура, хотя с тем же успехом это могло быть нечто совсем иное. Вспомните, лейтенант, что мы находимся в совершенно неисследованной местности. Нам вполне могут встретиться грибы, которые исполняют оперные арии. Гигантский двойник Хвата гудел и ухал, как пароходная сирена.

— Истинные Люди используют рожки, которые делаются из рогов козлобыка, — заметил Тау Ланг. — Но этот звук намного ниже и громче, да и слышен далеко. У тебя есть идеи, Луис?

Смуглое лицо Мюллера было задумчиво, лоб наморщен.

— Давным-давно мне довелось услышать нечто подобное. Но где и когда — понятия не имею. Однако я уверен, что этот звук связан для меня с Землей, а не с Марсом.

Они прислушались в молчании, но сигнал так и не повторился. Наконец на болотах вновь безбоязненно зазвучала какофония привычных звуков.

Они двинулись дальше, но через несколько минут новый свист собрал их всех вместе: молодые воины что-то обнаружили.

Собравшись вокруг Миллы, они смотрели туда, куда он молча указывал. На левом склоне насыпи высился обелиск, увенчанный изображением головы. Обелиск, вытесанный из какого-то гладкого темно-красного камня, был высотой в два человеческих роста. Голова, водруженная на вершине, была обращена лицом в ту сторону, откуда пришел отряд. У Слейтера перехватило дыхание. Он уже видел такое лицо: короткий нос, тупые конусы ушей, огромные глаза из неведомого желтого камня, оттянутые чуть ли не на половину черепа. Голова была размером с человеческую, но затылок завершался тупым выступом, на котором не было ничего, похожего на волосы...