— Кто из вас слышал что-нибудь об этом человеке?

— Я, — ответил Шмидт. — Разрешите, я позвоню своим людям и выясню более подробные данные о нем?

— Пожалуйста. — Циммерман указал на телефон.

Не прошло и четверти часа, как в кабинете Циммермана появился Гольдхаммер и вручил Шмидту лист бумаги.

— Герр оберштурмбанфюрер, это человек абвера. К тому же пользуется там большим доверием, — добавил он.

— Тем хуже для них! — заявил Циммерман.

— Он используется для разного рода разведывательных операций, и даже за линией фронта…

— Где он и был перевербован! — вставил шеф.

— Это не исключено, — поддакнул Шмидт. — Больше в данную минуту я о нем ничего не знаю.

— Достаточно! Что вы скажете по этому поводу, господа? — Циммерман взглянул на Хаймбаха и Гаусмана.

— Я давно считаю, что в абвере вьют гнезда наши враги. Их агенты уже не однажды работали на обе стороны. Об этом свидетельствует случай с Бланке, которого накрыли и ликвидировали в шифровальной комнате, Завелли и Фриватт думают, что они собаку съели в разведке. А каково их мнение о нас, об этом как нельзя лучше говорят донесения Клаузера. Эта зазнавшаяся шайка офицеров слишком много о себе возомнила!

— Вы правы, герр гауптштурмфюрер! — подытожил Циммерман. — Ваши предложения.

— Арестовать, и немедленно! — заявили все разом.

— Да, арестовать, — подтвердил Циммерман. — Мы утрем нос этим спесивцам! Докажем, чья разведка работает лучше. И этим еще раз скомпрометируем абвер. Не лишним будет узнать мнение капитана Клаузера об этом Бауэре. Операцию поручаю вам! — обратился он к Хаймбаху.

Поздним вечером к резиденции центра «Хорн» в Беловеже подкатил черный лимузин. Из него вышли Хаймбах, Махоль и Кёниг. Сначала они направились к унтерштурмфюреру Киллеру — шефу представительства гестапо в Беловеже, где их уже ждал капитан Клаузер. Прибывшие вручили ему копию анонимки и поинтересовались его мнением, Клаузер заявил, что он тоже подозревал Бауэра, и уверен, что содержание письма соответствует действительности. Клаузер подозревал здесь каждого и, стремясь угодить своим шефам из гестапо, готов был предать весь личный состав разведки в Беловеже. Хаймбаху, однако, было достаточно его мнения. Они направились во дворец.

В секретариате майора за столом сидел Хайден и печатал на машинке. Увидев Хаймбаха и других вошедших гестаповцев, он вскочил с места.

— Хайль Гитлер, герр лейтенант!

— Хайль Гитлер! Слушаю вас, господа.

— У нас срочное дело к майору Завелли, — сказал Хаймбах.

— Герр майор очень занят. Он предупредил, чтобы никого не принимать. Разве что но вопросам чрезвычайной государственной важности…

— Именно по такому вопросу мы и прибыли! — заявил Хаймбах, с иронией взглянув на Хайдена. — Прошу доложить о нас. Есть ли кто еще в кабинете майора?

— Да, конечно.

— Кто?

— А это уж личное дело майора Завелли, кто у него там находится, — холодно ответил Хайден. Хаймбах уничтожающим взглядом пронзил адъютанта Завелли.

— Прошу доложить! Это приказ, а не просьба! — тоном, не терпящим возражений, проговорил Хаймбах.

Хайден открыл массивную, тщательно пригнанную дверь и исчез в кабинете шефа. Спустя минуту из кабинета вышел сам Завелли.

— Хайль Гитлер, герр майор! — приветствовал его Хаймбах. — Мы к вам.

— У вас что-нибудь очень важное ко мне, господа?

— Да.

— Можно попросить вас, господа, подождать часок-другой? Может, пройдете в казино? У меня сейчас действительно важное и неотложное дело.

— А если у нас еще более важное?

— В таком случае слушаю вас, господа.

— Здесь? — Хаймбах выразительно посмотрел на Хайдена.

— У меня нет секретов от моего адъютанта.

— Но зато у нас есть, — едко, растягивая слова, произнес Хаймбах.

— Хорошо. — Завелли развел руками. — Прошу вас, откройте малый зал заседаний, — обратился он к Хайдену.

Едва они вошли в зал, Хаймбах с нескрываемой резкостью в голосе обратился к Завелли:

— Герр майор, вам известно, что из вашего штаба есть утечка информации к противнику?

— Да, я располагаю такими данными.

— У вас есть кто-нибудь конкретно на подозрении?

— Мы постепенно сужаем круг подозреваемых нами лиц, — ответил Завелли и, не теряя самообладания, надменно посмотрел на гестаповца.

— Тем лучше. А вот наша разведка располагает неопровержимыми данными, что у вас в штабе действует советский агент.

— Я с интересом выслушаю вас, господа, — скривился в улыбке Завелли.

— О, несомненно! А что вы скажете по поводу того, что в эту минуту в вашем кабинете находится советский шпион?

— Я не люблю подобные шутки! — резко ответил Завелли.

— Мы тоже! Но я повторяю еще раз: в эту минуту в вашем кабинете находится советский шпион!

— Вы с ума сошли?! — крикнул Завелли.

— Нет, герр майор! Не слишком ли вы самоуверенны?!

— Я не хочу вас слушать!

— Кто у вас в кабинете?

— Там находятся Бауэр — наш лучший разведчик, полковник Данц и капитан из «Валли I». Уж не считаете ли вы кого-нибудь из них советским шпионом?

— Да, герр майор, советский шпион это… Бауэр. — Хаймбах нарочито медленно произносил слово за словом, не спуская глаз с Завелли, наблюдая за тем, какое они произведут на него впечатление.

— Герр гауптштурмфюрер!

— Повторяю еще раз: Бауэр — советский шпион! Мы располагаем неопровержимыми доказательствами!

— Но, герр Хаймбах…

— Прошу не прерывать меня! Здесь было совершено несколько диверсионных акций. Вы своими расследованиями ничего не выяснили. Мы тоже проводим расследование, но с другими результатами…

Завелли, как и подобает опытному разведчику, слушал собеседника с непроницаемым лицом.

— Мы взяли на подозрение нескольких ваших сотрудников, — врал напропалую Хаймбах. — Однако вскоре мы поняли, что находимся на ложном пути…

— Хорошо, но на каком основании вы подозреваете Бауэра?

— Не спешите, герр майор, дойдем и до этого. Мы совершенно точно установили, что в районе, где совершались диверсии, обязательно перед этим появлялся Бауэр. Это вам ни о чем не говорит?

— Абсолютно! Как сотрудник разведки, он имеет право бывать везде и всегда. Особенно там, куда мы его посылаем.

— Тем хуже, что вы так считаете, герр майор. Бауэр уже несколько дней находится в Беловеже. Наша разведка следит за каждым его шагом! — продолжал врать Хаймбах. — У него много подозрительных контактов.