― Я хочу сказать, ― покраснев, поторопился объяснить Тони, ― что с самого первого дня ее пребывания здесь я уделял особое внимание тому, чтобы дать ей понять, какого я высокого мнения о Поле.

Хозяйка продолжала язвительно:

― Если речь о том, как вы уделяли внимание и что давали понять, то, пожалуй, за это стоило браться не раньше, а еще позже!

Миссис Бивер мгновение собиралась с мыслями, потом заявила:

― Вам следовало оставить ее в покое, Тони Брим, потому что вы от нее без ума!

Тони упал в ближайшее кресло. Он сидел и смотрел на королеву-мать.

― Вы сделали такой вывод из того, что я просил за вашего сына?

Миссис Бивер нисколько не смутило такое сочувствие провалу, постигшему ее замыслы.

― Вы просили не за моего сына, вы просили из собственных опасений.

― Моих «опасений»?

Тони снова вскочил на ноги, дабы придать своим словам больше весомости.

― Неужели мне, после стольких лет, приходится вам напоминать, что такое чувство, как совесть, мне не чуждо?

― Совсем нет, дорогой мой. На то я и жалуюсь, что у вас это чувство чрезмерно развито.

И, прежде чем покинуть сцену, миссис Бивер бросила на него как бы финальный взгляд и произнесла как бы финальную реплику:

― Совести у вас столько же, сколько страсти, а будь того и другого поменьше, вы бы, может, и попридержали язык за зубами!

И миссис Бивер пошла прочь, всем своим видом добавляя значительности только что сказанному. Тони смотрел ей вслед, по-прежнему держа руки в карманах и слегка расставив длинные ноги. В конце концов, слова ее можно было понять так, будто обвиняла она его лишь в том, что он повел себя как последний дурак и тем испортил все дело.

― У меня было то же самое впечатление, что и у вас, ― сказал он ей вдогонку, ― что с Полом все в порядке.

Миссис Бивер замерла и резко обернулась.

― А в отношении Джин у вас тоже было такое впечатление?

― Естественно ― насколько я мог судить!

― Конечно, ведь мы о вас и говорим, ― ответила миссис Бивер. ― Если не из-за вас, то из-за кого, по-вашему, она так поступила?

― Из-за кого? ― Тони поглядел на небо в поисках вдохновения. ― Боюсь, я слишком удивлен и подавлен, чтобы выдвигать какие-либо теории.

― Не найдется ли у вас случайно хотя бы одной — насчет того, почему вы решили вмешаться, будучи так уверены, что у них там все слажено?

― «Вмешаться» — слишком сильное слово, ― ответил Тони. ― Я лишь хотел заверить Джин в моей искреннейшей расположенности к Полу, когда узнал ― а я этого до той поры не знал, ― что сейчас тот случай, когда Полу надо не в одном, а во многих отношениях показать себя с лучшей стороны.

― Могу ли я пойти чуть дальше и спросить, ― осведомилась миссис Бивер, ― просветил ли вас на этот счет сам Пол?

― Нет, не он.

― И вряд ли Джин, я полагаю?

― Нет, не Джин, ни в малейшей степени.

― Спасибо, ― ответила миссис Бивер, ― я вас услышала. ― Она вернулась в кресло и уставилась в землю. ― Я и сама вам хочу кое-что сказать, хотя вряд ли это вас так уж сильно заинтересует. ― Затем, вновь глядя на него, добавила: ― Деннис Видал здесь.

Тони чуть не подпрыгнул.

― В доме?

― На реке, на лодке катается.

Удивление Тони росло, и она пояснила:

― Он объявился час тому назад.

― И никто его не видел?

― Доктор и Пол. Но Пол не знал…

― И не спросил? ― выдохнул Тони.

― Когда Пол кого-то о чем-то спрашивал? Он слишком глуп! Кроме того, у меня много чисто деловых отношений с разными людьми, и он постоянно видит, как кто-то ко мне приходит, а потом уходит. Мистер Видал испарился, едва услышал, что мисс Армиджер здесь.

Удивление на лице Тони сменилось недоумением.

― И не вернется?

― Уж надеюсь, что вернется, раз взял мою лодку.

― Но он не желает ее видеть?

― Пока не решил.

Тони задумался.

― Зачем же он в таком случае приехал?

Миссис Бивер помедлила.

― Он приехал, чтобы взглянуть на Эффи.

― На Эффи?

― Чтобы удостовериться, что она здорова и вам не грозит ее потерять.

Тони запрокинул голову.

― С чего вдруг это его тревожит, черт возьми?

Миссис Бивер вновь замешкалась, но затем поднялась и холодно заметила:

― А вот на этот счет лучше уж вы сами посоображайте.

Несмотря на видимое замешательство, Тони быстро осмыслил ее слова и тотчас же воскликнул:

— Значит, он все же хочет жениться на этой девушке?

― Именно так. Потому он боится…

― Что Эффи может умереть? ― закончил Тони.

― О таком и говорить-то страшно, ― сказала миссис Бивер. ― Но вы, возможно, не забыли, кто еще присутствовал, когда!..

― Я не забыл, кто еще присутствовал! Я очень благодарен мистеру Видалу за подобное беспокойство, ― продолжал Тони, ― но прошу вас передать ему, что вполне способен и сам присмотреть за своим ребенком.

― Сейчас вам надо присматривать за ней тщательней, чем когда-либо, ― подчеркнула миссис Бивер. ― Только ей о нем не говорите! ― столь же резко добавила она.

На ступеньках дома вновь появились белое платье и красный зонтик Розы Армиджер.

XXII

Завидев миссис Бивер и Тони в саду, Роза направилась прямо к ним, и хозяйка Истмида, мрачная и сердитая, все еще в поисках возможности облегчить душу сарказмом, заметила собеседнику зловещим и в то же время равнодушным тоном, что ее гостья явно жаждет ему что-то поведать. Тони весело ответил, что никакой разговор с нею его не устрашит. Подошедшая Роза сказала Тони, что хотела еще кое о чем ему сообщить и рада, что застала его здесь, поскольку боялась, не ушел ли он уже из сада. Миссис Бивер тут же заявила, что собирается именно так и поступить: она намерена сдать визитера, как она выразилась, с рук на руки Розе.

Роза улыбнулась своей самой любезной улыбкой.

― А я сдаю вам на руки Пола. Я только что от него.

Миссис Бивер, судя по ее тону, отнеслась к словам Розы не только с интересом,