— Всеми возможными способами, — добавила Мэгги.

Жанетт Лау! Она знакома со многими высокопоставленными людьми. Но ей пришлось покрутиться.

— Мне нужно попасть в операционную.

Они сделали вид, что не услышали мою просьбу.

— У нас есть специальные апартаменты для особо важных гостей, которые мы хотели бы вам предложить. Очевидно, вам захочется переодеться, — сказала Мэгги.

— Мистер Леммер, оставляю вас в надежных руках миссис Падаячи. Смею вас заверить, мы к вашим услугам в любое время дня и ночи.

— Прошу вас, мне нужно поговорить с врачом Эммы… то есть мисс Леру.

— Конечно, — мягко произнесла она. — Но все хирурги еще в операционной. Давайте сначала устроим вас с комфортом. Есть ли у вас с собой какие-нибудь вещи?

Апартаменты для особо важных гостей состояли из гостиной, спальни и ванной с душем. Роскошная обстановка. Кондиционер. На стенах картины маслом. На полу ковры.

На кровати были приготовлены больничная пижама и халат. На полу стояли тапочки. В ванной имелись зубная щетка, зубная паста, бритва, крем для бритья и дезодорант. Интересно все же, что именно сказала Жанетт Лау заведующему сетью больниц Саусмед!

Я снял рубашку, пропитанную кровью Эммы. Сейчас кровь высохла и запеклась; темно-красный цвет был похож на вино.

Моя грудь напоминала абстрактную живопись: все оттенки красного, черного и багрового. Я разделся и встал под душ. Мне было холодно. Я отвернул краны на всю мощность и подставил спину под струи воды. Меня затрясло.

Эмма не должна умереть!

Не должна.

Я еще никогда не терял клиента.

Где я допустил ошибку? Поезд. Конечно, не надо было прыгать на поезд, но другого выхода у меня тогда не было.

Мне не надо было сомневаться в ней. Надо было ей верить. Трое мужчин. Вязаные шлемы. Те же самые, что напали на нее в Кейптауне. Почему? Зачем они прячут лица? Почему шлема не было на снайпере? И перчатки. Зачем им понадобились перчатки?

Надо было раньше вычислить снайпера. Надо было прижаться к стенке вагона. Прикрыть Эмму собой. Принять пулю вместо нее. Нужно было крепче прижимать ее к себе.

Эмма Леру не может, не должна умереть! Я обязан довести дело до конца, я должен охранять ее. Они еще вернутся. Я знал: она умерла. Потому что и мне самому было плохо.

Я должен защитить ее.

Я позвонил в операционную по телефону из гостиной.

— Скажите, как мисс Леру?

— Кто говорит?

— Леммер. Как мне попасть в операционную?

— Вы звоните из номера для особо важных гостей?

— Совершенно верно.

— Я вам перезвоню.

Вскоре в дверь постучали. Я открыл, надев на себя пижаму и халат. Ко мне пришли Мэгги и кругленький доктор.

— Доктору Тальярду не нравится ваше состояние.

— Со мной все хорошо.

— Как бы не так, — проворчал Тальярд. — Вы приняли таблетку, которую я вам дал?

— Доктор Тальярд… — строго проговорила Мэгги.

— Нечего меня одергивать. Вы приняли таблетку?

— Нет, док.

— Так я и думал. Кстати, меня зовут Кос. Терпеть не могу обращения док. Сейчас я сделаю вам еще один укол. Ложитесь на кровать. Мэгги, подождите за дверью.

— Доктор Тальярд, он — особо важный гость.

— Это ваши проблемы. А вот его глаза — моя проблема. Они у него как у бешеной собаки. Ну давай, приятель, ложись. Если не будешь слушаться, сделаю больно.

— Прошу вас, док, я не хочу…

— Эй! — злобно ощерился он. — Ты что, глухой? — В его голосе явственно слышалась угроза.

Я не знал, что делать. Просто стоял на месте, как болван.

Доктор Тальярд закрыл дверь.

— Будьте благоразумны. — Он заговорил негромко, непринужденно. — Не знаю, что с вами произошло, но вы получили травму, причем не физическую. Сейчас ваш мозг не работает так, как надо, и вы намерены свалять дурака. Скоро вы об этом пожалеете. Давайте немножко успокоимся. Я только что из операционной. Пока ничего нового. Однако тот факт, что они еще оперируют, уже должен вас немного утешить.

— Я должен ее защищать!

Он сильной рукой подталкивал меня к кровати, ни на миг не закрывая рот.

— Сейчас вы все равно ничего не сможете сделать. Ложитесь. Лицом вниз. Вот так. Всего один укольчик — сейчас в правую ягодицу, в левую я вас уже колол. Задерите халат… Вот и хорошо. Сейчас, совсем не больно, только немного пощиплет. Вот так, только и всего. Нет, не вставайте. Полежите тихо минутку. Дайте лекарству время, сейчас оно подействует. С его помощью вы расслабитесь. И немного поспите. Кстати, вам сейчас не помешает отдохнуть. Вы так не считаете? Подышите, вам надо наладить дыхание.

На меня как будто опустилась огромная тяжесть.

— Давайте-ка снимем тапочки. Все равно они уродские. Ложитесь под одеяло, повернитесь — вот так. Спите, приятель. Сладких снов!

Из сна меня выдернула боль. Боль в плече, в предплечье, в правом бедре, в левом колене. Сначала я не понял, где я. Халат задрался и мешал повернуться. За шторами, за окнами было темно. Из-за двери гостиной пробивалась полоска света.

В гостиной кто-то был. Я услышал низкий тихий голос.

Я встал с трудом — ноги подкашивались. Расправил халат. Взглянул на часы: без двадцати восемь. Я проспал почти шесть часов. Где Эмма? Я открыл дверь. В гостиной сидел инспектор Джек Патуди. Он разговаривал по мобильному телефону. При виде меня он нахмурился и сказал:

— Мне пора. — Потом он выключил телефон.

— Мартин Фитцрой Леммер, — обратился он ко мне.

Я подошел к телефону в гостиной и поднял трубку. Рядом со стулом, на котором сидел Патуди, я заметил свою черную спортивную сумку. Интересно, это он ее привез?

— Мартин, мисс Леру в критическом состоянии. Она в коме, и врачи не знают, выживет ли она. Больше они пока ничего не смогут тебе сообщить.

Я положил трубку.

— Ей нужна защита!

— У двери отделения реанимации дежурят двое моих людей.

— Те самые?

— Да, те самые. Иди сюда и сядь. Нам надо поговорить.

— Какие ты им отдал приказы? Они хоть понимают, что делать?

— Мартин, ты считаешь нас идиотами потому, что мы черные?

— Нет, Джек, я считаю вас идиотами, потому что вы ведете себя как идиоты. Кстати, один из твоих идиотов подчиненных белый. Итак, какие они получили распоряжения?

— У них есть список из двух врачей и четырех медсестер. Только они имеют право входить к ней.