Броган с вопросительным выражением на лице поднял голову.

— Если не очень личный, но я должен торопиться.

— Серебряный доллар у вас в руке, — сказала Бонни, показывая на плотно сжатый кулак Брогана. — Что вы можете купить на него?

На лицо Брогана вернулась улыбка.

— Эти цветы для моей мамы. И еще я хочу купить мраморные шарики для моей сестры, к пикнику в День Основателя. Мартин держит мраморные шарики и фигурки в своем магазине удобрений для украшения сада.

Бонни прошлась по бусинам своего ожерелья.

— Мраморные шарики?

— Да. Сам не знаю, почему я решил остановиться на них. Наверное, ангел нашептал мне на ухо. — Уставившись на руку, он медленно разжал пальцы, сжимавшие монету. — Кстати, откуда вы узнали, что я держу серебряный доллар?

— Думаю, тот же самый ангел нашептал и мне на ухо. — Бонни посмотрела на грязную ладонь Брогана. — О, я не обратила внимания на ваше кольцо.

Броган снова сжал кулак и повернул его костяшками к ней.

— Вы что, не видели глаз дракона?

— Глаз дракона? Почему его так называют?

— Люди говорят, что через него можно увидеть другой мир. — Броган плюнул на камень и отполировал его о рубашку. — Конечно, это предрассудок, но мы все носим их. Все одинаковые. Можно сказать, что-то вроде нашей торговой марки.

— Все в городе?

Броган кивнул на окно портняжной мастерской:

— Ну, я заметил, что мисс Доркас не носит кольцо, но учитывая то, что она портниха и работает руками, это можно понять. Да, и еще я думаю, что у нового библиотекаря его тоже нет, но он слегка трехнутый, если вы понимаете, что я имею в виду. Нормальные люди всегда носят свои кольца. — Он поправил шапку. — Приятно было поговорить с вами. Я работаю в цветочном магазине. Если вам понадобятся маргаритки или красивые гвоздики, заходите ко мне. — Он снова улыбнулся и поднялся по ступенькам магазина удобрений.

Билли взял Бонни за руку:

— Идем. Мы должны найти книжный магазин, там мы сможем…

Она отдернула руку:

— Подожди. Разве в его кольце не было турмалина?

— Нечего и сомневаться, что он там был. — Билли посмотрел на свое кольцо. — И выглядел точно как мой.

— Глаз дракона, — задумчиво сказала Бонни, крутя кольцо на пальце. — Что, по-твоему, это значит?

— Вот уж не знаю. — Билли снова взял Бонни за руку. — Но нам лучше идти, пока Броган снова не появился.

Бонни потянула его назад:

— Почему? У тебя снова сработало чувство опасности?

У Билли по шее побежали мурашки. Он сомневался, стоит ли ему говорить то, что сейчас крутилось у него в голове.

— Нет, дело просто в том, что… — Смирившись, он вздохнул. — Понимаешь, он вроде флиртовал с тобой.

— Флиртовал? — У Бонни порозовели щеки. — Да просто вежливо вел себя.

Билли передразнил акцент Брогана:

— «Я работаю в цветочном магазине. Если вам понадобятся маргаритки или красивые гвоздики, заходите ко мне».

Бонни крутила в руках стебель маргаритки.

— Я поняла твою мысль.

Билли отмахнулся:

— Ты красивая девочка. Кто его осудит?

Бонни покраснела, как гранат.

— Ясно, мистер болтун. Так кто же флиртует?

Новый костюм внезапно показался Билли тесным и жарким.

— М-м-м… я… ну, в общем…

Бонни бросила маргаритку и взяла его за руку:

— Ладно, не обращай внимания. Пойдем искать книжную лавку.

Они шли к центру города, поглядывая на остроконечный шпиль колокольни, торчащий над другими зданиями. Знакомый удар колокола прозвучал громко и ясно, и его басовитые звуки разнеслись по всем улицам. Каждый из них напоминал Билли, как он погрузился в свои сны и о странном ощущении времени, уходящем назад. Был ли то звук предупреждения? Не нес ли он с собой какую-то благую весть, кроме того, что напоминал о времени? Он поежился. Казалось, эта странная вибрация говорила о чем-то темном и зловещем.

Добравшись до городской площади, они вышли к лужайке с цветником, сюда, казалось, сходились все городские дороги, и остановились в центре, где на кирпичном пьедестале возвышалась статуя человека на вздыбившемся коне.

— Вот и доска, — сказала Бонни, показывая на угол кирпичного основания. — Капитан Тимоти Аутаркейа… — У нее опустились уголки губ. — Но она совсем другая. Когда я была здесь, тут была строка из поэмы. А теперь всего лишь — «Основатель Приюта Драконов». И кроме того, нет ручного насоса, который поливал растения Шайло.

Маленький мопс принялся обнюхивать ботинки Билли. Он отвел ногу в сторону, и собачонка оскорбленно гавкнула на него. Засмеявшись, Билли погладил ее по голове.

— Эта собака была тут с тобой и Шайло?

— Да. — Бонни завела руки за спину и, поворачивая голову из стороны в сторону, стала рассматривать людей, проходивших мимо них. — Вон та женщина с зонтиком… Похоже, она ее хозяйка.

Мопс разогнал голубей и с радостным визгом стал гоняться за ними.

У здания с железными решетками на окнах собралось несколько человек, включая Жасмин. Рядом с ней стоял констебль, поигрывая часами, свисавшими из жилетного кармашка. Слушая Жасмин, он непрестанно кивал и время от времени поглядывал на Билли с Бонни.

Билли, не желая провоцировать Жасмин, опустил голову. Его взгляд переместился на дверь соседнего здания.

— Вот здесь, — шепнул он.

Гирлянда из свежей зелени на стеклянной панели дверей окаймляла вывеску, которая гласила «Страницы веков». Билли толкнул дверь, но та не шелохнулась. Он всмотрелся в окно, но, поскольку от стекла отражалось утреннее солнце, ничего не увидел, кроме света, исходящего из дальней комнаты. Он еще раз осмотрел входную дверь.

— Посмотри, нет ли там объявления, когда открывается?

— Нет, — ответила Бонни. — Я думаю, что просто все в городе это знают.

— В одиннадцать часов, — произнес кто-то.

Повернувшись, они увидели Констанс, которая шла к ним со стороны муниципалитета; сейчас ее волосы были плотно прикрыты платком.

На ней было длинное темно-синее платье с кружевными рукавами до запястий. Она была не выше пяти футов ростом и на первый взгляд казалась рано сформировавшейся двенадцатилетней девочкой, но взгляд ее принадлежал созревшей женщине.

Вытерев руки о длинный белый передник, она подошла к Билли и Бонни.

— Он будет здесь меньше, чем через час. — Вскинув голову, она посмотрела Билли в глаза. — Вы завтракали? Еды в гостинице осталось более чем достаточно. Я видела вас, когда мыла посуду, и подумала, что вы были бы не против перекусить.