– Даже так? Наверное, «фальшак»?

– Зачем? Настоящие баксы, не сомневайся. Стодолларовые купюры. Захочешь, проверишь в любом обменнике или в банке.

– Лимон баксов?! И что вы хотите за эти вот деньжищи? Чтоб я взорвал московскую хоральную синагогу? Или… – он с подозрением глянул на женщину. – Или… или это связано с тем объектом, на котором я…

– Не задавай так много вопросов, – оборвала его Роза. – Ибо это опасно в том положении, в котором ты сейчас находишься. Но на один вопрос я все же отвечу. Нам нужен опытный кадр, знающий тонкости систем безопасности и видеонаблюдения. Нам нужна эксклюзивная информация, и именно за нее мы готовы заплатить. А ты, Сергей, можешь добыть большую часть того, за что кое-кто готов заплатить огромные суммы, буквально не сходя со своего рабочего места!.. И еще, – видя, что он не слишком-то верит ее словам, продолжила женщина, – если ты грешишь на теракт или что-то вроде «бэмс… трах-тарарах!», то эти вот дела делаются совсем по-другому! И не мне тебе говорить, что, будь замысел именно такого рода, как ты только что подумал, никаких базаров с тобой на эту вот тему сейчас бы не было! Нужен человек как раз на твоем месте. Причем в «долгую», а не так, чтоб для разового задания.

– Хм… Все равно не очень-то я пока врубаюсь.

– А ты не сильно-то напрягай мозг! Лучше подумай о вещах приятных.

– Например?

– О том, как ты загребешь кучу денег. О том, как ты, не пачкая рук в чужой блевотине и кровище, сам видел недавно, как люди тяжко трудятся, заживешь, можно сказать, припеваючи! Поднимешься, станешь человеком, а не дерьмом в униформе частного охранника! И условия жилищные сможешь наконец существенно улучшить! Сын у тебя, как я понимаю, не совсем здоров? Куда ж ему с его проблемами и приступами астмы жить на этой долбаной окраине? В районе, где самая паршивая, наверное, в городе экологическая обстановка! Если будешь меня во всем слушаться, если точно и аккуратно выполнишь все наши поручения… То будешь, Сергей, весь в шоколаде, узнаешь наконец, что такое сладкая жизнь!

– Пока я слышу от тебя лишь сладкие речи! Сплошные посулы. А родня моя сидит в заточении.

– Ну так и семья твоя будет в полном порядке! Подумаешь, приключение случилось?! Жену и ребенка добрые люди на несколько дней к себе в гости зазвали… Забыл старые добрые девяностые? Когда каждого второго бизнера в лес утаскивали или знакомили в каком-нибудь подвале с работой паяльника внутри кишечного тракта? И с родней их тоже нисколько не церемонились! Когда привяжем тебя к себе окончательно и бесповоротно, когда скрепим наши отношения как следует, вот тогда, дорогой товарищ, ты и воссоединишься опять со своими близкими.

Завершив этот нелегкий (для Лазарева, во всяком случае) разговор, они переместились в гостиную.

– Ты где обычно спишь после дежурства? – спросила Роза. – Здесь, на диване, или в спальне?

– Тут, в гостиной.

– Доставай постельные принадлежности. Умойся, переоденься в пижаму… Или в чем ты там спишь? Ну а я кое-что тут для тебя приготовлю.

Минут через десять Лазарев вернулся в гостиную из ванной.

– Сергей, я тебе сейчас сделаю укол. Так надо. И не спорь! Спать будешь спокойно, без сновидений!

Роза усадила его на диван и сама села рядом.

– Заголи рукав… Внутривенно буду колоть!

Заметив, что он не торопится подчиняться, Роза сухо сказала:

– Я не собираюсь тебя упрашивать, Сергей! Ты уже не маленький! Наш разговор слушают. И если ты не подчинишься, сделают больно кому-нибудь из твоих близких!

Как бы в подтверждение ее слов, ожил один из выложенных ею на стол в гостиной сотовых телефонов. Она подошла, взяла трубку, поднесла к уху.

– Да… Да, конечно… Нет, он меня слушается. – Роза посмотрела на «клиента». – Хорошо… Чуть позже. Бай.

Лазарев подставил руку; Роза, в действиях которой чувствовалась большая сноровка, накрутила вокруг предплечья жгут, проколола вену и ввела Лазареву какой-то бесцветный препарат.

– Все. Клади голову на подушку! – скомандовала она. – Смотреть мне в глаза! – Она сняла очки. – На счет «ноль» ты будешь спать! Начинаю отсчет: девять… восемь… семь…

Откуда-то из бархатистой темноты, окутавшей вдруг Лазарева, вместо луны или звезд появилась сверкающая алмазной крошкой роза… Улыбаясь и восхищаясь этому невиданному прежде зрелищу, он еще мгновение любовался ее – дивной розы – красотой. Но затем тысячи разноцветных бликов алмазных граней заставили его закрыть глаза; он сам целиком и полностью растворился в этом прекрасном неземном сиянии.

Спустя пять минут Роза перезвонила старшему «боевой группы» – Шаману.

– Сейчас могу говорить. Что у вас?

– Кое-что случилось, – произнес в трубке знакомый мужской голос. – Запалился один объект – «деревенский». Там уже работают, топчутся, осматривают… Но наши за час до их появления успели отскочить. Так что из их компании никого не задержали.

– Это все новости?

– Нет. Двое из «парно-семейных» не вернулись после выезда в город. Был странный звонок… Короче, это все не телефонные разговоры! Ты когда освободишься? Надо одну тему конкретно тут обкашлять! Там Али где-то рядом, как я понимаю?

– Дежурит в машине у дома.

– Ну так пусть… пусть отпустит тебя. Подменит, если есть необходимость.

– Хорошо, я через несколько минут выезжаю!

– Понял. Жду. Ситуация, кажется, стремная, так что будьте там поосторожней!

В три пополудни служебный «Гелентваген» свернул с Егорьевского шоссе на «второстепенную» – грейдерная дорога вела к местному поселку.

В салоне ехали Бушмин и два сотрудника из сводной опергруппы. Все в штатском. С учетом обстановки, под куртки пододеты кевларовые броники. Около полудня прозвонил лубянский коллега, с которым Андрей все эти тревожные дни координировал действия созданной по приказу Шувалова – с санкции самого высокого руководства – ВСОГ-11Ц.[42]Еще спустя час полковник госбезопасности Трефилов вновь перезвонил по закрытой линии Бушмину. После короткого обмена мнениями было решено, что Андрею следует отправиться в указанный лубянским коллегой пункт, чтобы взглянуть своими глазами на находки, которые наверняка заинтересуют самого Бушмина и его непосредственного начальника.

Грейдерка перешла в асфальт. Берендеево – поселок в Егорьевском районе, ближе к Воскресенску. Судя по инфе, которую сообщил Бушмину по телефону Трефилов, поселок был крохотным, малолюдным. Всего с десяток частных домохозяйств и две пятиэтажки. Как ни гнал водитель, все равно на дорогу ушло почти полтора часа. На окраине населенного пункта джип на короткое время притормозил. Вернее, выставленный здесь патруль дал отмашку, чтобы «Гелентваген» остановился. У обочины находились два транспорта: милицейская «канарейка» и «ГАЗ-31». Из последней вышел сотрудник в штатском – это был один из подчиненных Трефилова. Он знал Бушмина в лицо, так что даже не пришлось показывать документы.