Конечно, я вывалил Оксане все эти соображения. Моя собеседница терпеливо выслушала высказанные доводы, а затем, как строгая учительница, спросила:

– И это всё?

– Да. А что ещё?

– Хм… Выходит, Алексей главного вам не рассказал. Я так и думала.

– Главного? О чём ты сейчас говоришь?

– О копях… Впрочем, у нас был уговор с ним. Никому не говорить о той находке…

– О какой «той»? – не понял я.

– Ну…

Оксана на секунду замолчала, подбирая нужные слова, а затем неопределённо сказала:

– …которую он сделал.

– На копях?

– Да, там. На копях. Я, действительно, никому не рассказывала. Вплоть до сегодняшнего дня… Давала Алексею слово.

Но его давно нет в живых… и время прошло… А вы буквально идёте по его следам… И когда заговорили о копях, я и решила, что мои сведения предназначены вам. Наверное…

– Поэтому и назначила встречу?

Оксана ничего не ответила мне. Я же, припоминая поход на Бойко, вспомнил, как она бросила острый взгляд, когда я заговорил о Бишуйских копях и указал рукой их примерное месторасположение. Только теперь мне стало понятно, что в этом взгляде проявился не просто интерес к копям. Вовсе нет. Там застыл вопрос. Тот ли я человек, которому можно доверить чужую тайну? Ещё несколько дней Оксана колебалась, но всё-таки позвонила мне.

Но в чём состоит эта тайна, что за находку сделал Алексей? И почему именно эта женщина стала её хранителем. Она что, доверенное лицо Алексея? Странно, но он никогда в доверительных беседах со мной ни об Оксане, ни о бишуйской находке не говорил…

Не сказав ни слова, Оксана развернула принесённый с собой пакет. Там оказалась… икона. Я присмотрелся – знакомый лик. Очень уж напоминает Николая Чудотворца. Икона была старая, почерневшая, с обугленными краями, но лик этого святого я различал хорошо.

– Это Николай Чудотворец?

– Да.

– Поясни, что ты хочешь мне этим сказать? Чтобы я на иконе дал слово никому не разглашать то, что услышу?

Оксана отрицательно замотала головой.

– Нет. Это и есть та находка, которую обнаружил Алексей.

– Икону?

– Да, её.

Я взял икону в руки, повертел так и эдак. Но какая здесь тайна?

– Я не понимаю тебя…

И тогда Оксана стала рассказывать. Оказалось, в ходе одной из экспедиций ей удалось обнаружить очередной сад в лесу, как раз в районе заброшенных разработок бурого угля. Этот старый чаир её очень заинтересовал. В нём росло несколько яблонь редкого сорта. Имело смысл сохранить их на будущее, и даже веточки прививать на молодые саженцы.

– Возле одной из таких яблонь и я обнаружила нору. Точнее, это был вход в какое-то подземелье. Недавно прошли дожди, и слой земли сполз вниз. Этот вход и обнажился. Зная, как сильно Алексей интересуется Бишуйскими копями, я рассказала ему о находке.

В следующий раз Швецов взял с собой необходимое снаряжение для подобных исследований, и я отвела его к яблоне. Он полез в этот проход. Долго отсутствовал…

Наверное, нет нужды рассказывать об этих исследованиях. Алексей затем часто туда ездил. И сам, и с друзьями. Они помогали ему копать. В некоторых местах обнаружились завалы. Приходилось, как он пояснил, восстанавливать крепь.

А затем как-то позвонил мне, мол, надо встретиться. И подарил эту икону. Точнее – дал на хранение. Сказал, что нашёл под землёй.

– И это всё? – удивился я.

– Почти…

Оксана замолчала. А я стал внимательно исследовать икону. Что в ней может быть ценного? То, что она Николая Чудотворца, это, конечно же, важно. Не исключено, что и намолена сильно. Возможно, даже чудотворная. Тогда цена её, в смысле духовная ценность, конечно, велика. Но почему следует из этого делать тайну?

– Я не понимаю, почему Швецов попросил тебя никому и ничего не рассказывать?

Оксана вздёрнула плечами.

– Не знаю… Алексей сказал, что сведущий человек способен сразу же догадаться… А он бы этого не хотел…

Я вернул икону Оксане.

– Загадками говоришь. Не понимаю я тебя.

Моя собеседница вздохнула и сказала:

– Дело не только в иконе, а в том месте, где Швецов её нашёл. Там целый склад остался.

– С иконами?

– Не знаю я… Но он уверен – когда-то его специально оставили. А не просто забыли.

– Это имеет отношение к шахте?

– Нет! Он сказал, что не имеет. Просто в шахте удобнее всего это было спрятать. Никто не догадается…

– Может быть, это и есть механизм фиксации Креста? – предположил я.

– Не исключаю… Но Алексей мне ничего не пояснял. А икону подарил в благодарность за то, что я указала ему место, где можно проникнуть в шахту. Точнее – в систему подземелий.

– Так там система? Целая система подземелий?

Оксана утвердительно кивнула головой.

– Кажется, он говорил именно так.

– А ты можешь меня отвести туда?

– Только к старой яблоне. Под землю я не полезу…

– Ну, это и не надо! Хотя бы к яблоне. Кстати, а никто чужой, без ведома Алексея, туда проникнуть не может?

– Нет. Швецов человек осторожный. Всё тщательно организовал. Сами увидите.

Расставшись со своей собеседницей, я долго размышлял об услышанном и о бишуйских копях в частности. Что там мог найти Швецов такого, что даже мне не решился рассказать? Впрочем, даже то, что знала Оксана, этого более чем достаточно. Алексей человек опытный, подземелья изучал давно, сам в шахте работал, к тому же горный инженер. Ошибиться в назначении тех или иных подземных сооружений он не мог. Если увидел, что это необычная система, не имеющая отношение к разработке каменного угля, значит, так и было на самом деле. Это посторонний человек, типа меня, не смог бы разобраться, а вот он…

Как я сейчас жалел, что рядом нет Алексея! Но…

Подумалось: «А причём здесь Николай Чудотворец? Ведь ясно же, Швецов отблагодарил Оксану не просто так…». Тут же я вспомнил эпизод из книги «Тень орла», когда Крест водружали на скале Святого Явления. Откуда его вертолёт поднял? С площадки, что рядом с храмом святого Николая, выполненного в виде пирамиды.

И в это же время огромный, духовный Крест проворачивался по своей оси, пока не зафиксировался в новом положении. Вершина над Севастополем, его противоположная часть – над Бишуйскими копями (где и была найдена икона Николая Чудотворца).

Как-то всё замыкалось на этом святом… Случайность это или закономерность, точный расчёт? А, может быть, всё проще. Алексей забрёл в склад, где хранились вещи (или что-то иное) тех, кто трудился на копях. А эта икона – принадлежала одному из рабочих или инженеров. Вот и всё! Никакой мистики.