– А на фига он сюда летит? В Чикаго и Париже всяко лучше. Вон сколько народу туда рвется.

– Филиал своей компании открывать хочет.

– С ума сошел. Все сваливают, а он наоборот.

– Ему видней, Костик очень умный. Ты, это, на него сильно не рычи.

– С чего же мне рычать?

– Ну, не знаю, с чего ты на всех потенциальных принцев рычишь.

– Я не на всех рычу, а только на тех, кто мне навязывается.

– Он не навязывается. Я ему сколько раз предлагал с тобой познакомиться, он тоже не захотел. Я ж говорил тебе, что вы похожи. Оба болваны.

– Так он еще и не хотел со мной знакомиться! Вот это фрукт. Еще встречай его после этого! – Давыдова возмутилась от всей души.

Какой Костика прозвал Шестопалов. По первым буквам имени и фамилии. Константин Константинов. К. К. Получается Кака. Кличка прилепилась и сопровождала Костика всю жизнь, впрочем, как и Шестопалов. Кака в свою очередь прозвал Шестопалова Гыга. Дело в том, что, когда Шестопалов был маленьким, он не выговаривал некоторые буквы, и имя Игорь в его исполнении звучало как Гыга. Они дружили с самого детства. Вместе ходили в детский сад, вместе закончили школу, вместе поехали поступать в Ленинград. Шестопалов – в электротехнический институт, а Кака – в финансово-экономический. Отец Костика работал главным бухгалтером облпотребсоюза и пользовался в городе огромным уважением. Родители решили, что Костик должен пойти по пути отца и тоже стать главным бухгалтером в солидном учреждении. Тем более что в женской профессии мужчина может продвинуться гораздо быстрее. Костик с родителями не спорил и поступил, как они и велели, на бухгалтерский учет. В институте была очень сильная кафедра электронно-вычислительной техники, и Кака увлекся программированием. В перестройку понял всю выгоду своей специальности и стал писать бухгалтерские программы, а потом и вовсе уехал в Штаты по приглашению фирмы, ищущей талантливых программистов. Фирма разрабатывала программное обеспечение для финансовой сферы. Клиентами были крупнейшие банки и биржи всего мира. Каку в фирме очень ценили, обеспечили видом на жительство, а со временем даже предложили партнерство.

Костик, как и всякий житель советского Замухинска, отличался не только умом, но имел еще и ярко выраженную предпринимательскую жилку. В результате американская фирма ни минуты не пожалела о том, что Кака стал партнером. Во-первых, он обеспечивал американцев качественной и голодной рабочей силой из России. Костик разыскивал способных программистов и перевозил их в Штаты. То есть вовсю занимался организацией утечки мозгов. Во-вторых, многие его бывшие сокурсники достигли в России значительных успехов в банковской сфере. Некоторые даже трудились в правительстве. Соответственно, американская фирма начала прирастать российскими крупными заказами. Со временем Костик и его американские коллеги поняли, что бизнес неумолимо ведет их к открытию в России отдельного филиала, который работал бы на Россию и страны СНГ. Потом решили, что с развитием современной техники филиал вполне может работать и на остальные заказы. Ведь талантливая и дешевая русская рабочая сила гораздо дешевле будет обходиться на месте, без переброски ее в Штаты.

В это лето наконец было принято окончательное решение открыть филиал. Причем открыть его не в Москве, а именно в Питере, где и цены ниже, и талантов больше. Поэтому Кака и отправился в Питер к своему лучшему другу Игорю Шестопалову. Гыга обещал помочь с юристами и помещениями. Шестопалов категорически требовал, чтобы первое время Кака не заморачивался с отелями, а пожил у него. Кака скептически отнесся к этому предложению, он помнил советскую жизнь по коммунальным квартирам в центре города и блочным новостройкам с крохотными квартирками на окраинах. За время жизни в Америке Кака, безусловно, привык к комфорту. У него была прекрасная дорогая квартира с балконом, размер которого мог составить конкуренцию той самой советской малогабаритной квартире. Он представил, как будет ютиться в маленькой комнатке шестопаловской квартиры, за стенкой которой будет жить вся семья Шестопаловых. Однако, когда с помощью видеокамеры, встроенной в ноутбук, Шестопалов показал ему свою огромную квартиру, Кака без колебаний согласился остановиться на первое время у Шестопалова и скрасить ему летнюю холостяцкую жизнь. Предлагаемая Каке для проживания гостевая комната располагалась на отдельном этаже, имела собственный просторный, сверкающий стеклом и никелем санузел, отдельную гардеробную комнату, чуть меньше той, которая была в его собственной спальне в Чикаго, и Кака серьезно задумался о том, не упустил ли он чего, уехав в свое время в Штаты.

В Штаты Кака уехал после развода со своей первой женой Маргаритой. Они учились в одной группе и поженились перед окончанием института. Потом он часто вспоминал эти годы и никак не мог понять, почему он женился на этой женщине. Что его в ней привлекло, кроме ее романтичного имени? Ритка, действительно, изо всех сил изображала из себя булгаковскую Маргариту и считала себя ведьмой. Однако, кроме роскошных черных волос, ведьме, наверное, полагается обладать еще какими-то специальными качествами. А их-то у Ритки отродясь не бывало. Ну разве что кроме злобы. Но это качество присуще обычной, бытовой ведьме, а уж никак не героине бессмертного романа Булгакова. Сносная семейная жизнь с Маргаритой продолжалась примерно полгода, а потом они начали ругаться по любому поводу. В жене Каку раздражало все. Скорее всего, чувство это было взаимным. Ритка впадала в истерику по малейшему поводу. А в истерике она имела обыкновение бить посуду, что и вовсе выводило Каку из себя. Кака любил и ценил вещи. Знал, как тяжело они даются, и терпеть не мог, когда кто-то в порыве злобы эти вещи уничтожал. Слава богу, что во время этих итальянских страстей у них не получилось сделать ребенка. Через год они развелись по обоюдному согласию, а еще через год Кака уехал в Америку.

Шестопалов и во время их учебы, и после развода друга с Маргаритой, и даже в редкие приезды Константина в Россию еще до кризиса девяносто восьмого изо всех сил старался познакомить Каку со своей лучшей подругой и компаньоном по фамилии Давыдова. Все уши ему прожужжал. И самая-то она красивая, и самая умная, и так она Косте подходит, что просто сил никаких нет. Друг отбивался руками и ногами. Не хватало еще, чтобы его специально с девушками знакомили. Сам как-нибудь найдет. Для этого и существует Божий промысел. Шестопалов, правда, сказал, что и эта его Давыдова тоже никакого желания не имеет с Какой знакомиться. Это Константина слегка даже уязвило. Ишь фифа какая! Конечно, если б он жил в России, то Шестопалов обязательно своего бы добился. Но Кака был абсолютно уверен, что ничего путного из этого не получилось бы. Фифы ему никогда не нравились.

В Америке Кака женился во второй раз. На своей сотруднице. Она тоже была русской, а это несколько облегчало задачу. Американки полностью свихнулись на почве сексуальных домогательств. Кака считал, что это способ повысить собственную значимость и привлечь к себе внимание. Потому что все эти американки, на взгляд Каки, были страшнее атомной войны. Все они, как на подбор, были довольно толстыми и неказистыми, а кроме того, имели мелкие черты лица, чего Кака в женщинах категорически не терпел. По его мнению, женщина просто обязана была иметь нормальный нос и выразительный рот. Тех женщин, которых показывали в американских фильмах, Кака живьем в американской природе не встречал. Видимо, они все уехали сниматься в Голливуд. И какой дурак, спрашивается, уж так сильно будет сексуально домогаться американских страшилищ? Разве что с большого перепоя. С очень большого. Однако американские мужики старались на всякий случай ходить глазами в пол, от женщин отворачивались и учили своих русских сотрудников делать то же самое. Вновь прибывшие русские молодые ребята были самой легкой добычей для обвинения в сексуальном домогательстве. Тем не менее наши парни тоже оказались не лыком шиты и стали привозить девушек из России. И тут уже стояла задача оградить наших девушек от внимания американских мужчин. Русские женщины пользовались огромным спросом. Во-первых, они с перестроечной голодухи все были стройными, во-вторых, красивыми и, в-третьих, не обремененными разными глупостями типа этих самых сексуальных домогательств. Русская женщина домогательствам всегда была рада. Это держало ее в тонусе, стряхивало пыль с ушей ее супруга и зачастую открывало новые возможности. А уж постоять за себя, если эти домогательства ей и на фиг не нужны, русская женщина могла легко, не прибегая к помощи американского законодательства. У наших девушек бывает иногда такой особый взгляд, после которого у любого домогателя домогалка может и отвалиться. Взгляд этот вырабатывается с детства и оттачивается в тяжелых условиях российской действительности. В школьных коридорах, где старшеклассники считают хорошим тоном шлепнуть девушку портфелем по заднице, в общественном транспорте, где мозолистые ручонки пролетариата гуляют сами по себе, в офисных коридорах, где властвуют уже шаловливые ручки разных маленьких и больших начальничков.