Его визит оставил нас всех в состоянии ошеломления, которое никак не желало проходить, тем более что мы, люди деревенские, прекрасно знали, что дикие грызуны до ужаса боятся людей. Более того, оленьи хомячки отличаются особенной робостью; в отличие от обычных домовых мышей, они избегают населенных домов. Какими бы они ни были привлекательными и обворожительными (известно, что в дикой природе эти создания даже поют), на общение с нашим биологическим видом это не распространяется.

Эти редкие светлые моменты, когда дикие существа, пребывая в здравом уме, пересекают черту, отделяющую нас от них, оставляют в душе ощущение истинного чуда. В нас просыпаются воспоминания о чем-то древнем и прекрасном. Когда мы, все вместе, стояли кружком над этим хомячком, само его присутствие безмолвно излучало радость, покой, доверие. Он был восхитительной тайной и крохотным чудом.

Всех тех, кто прибывает в Джуно, штат Аляска, по воде, приветствует на пирсе собака по кличке Пэтси-Энн. Она не лает. Она не виляет хвостом. Она даже не реагирует, когда ее окликают.

Потому что Пэтси-Энн – это бронзовая статуя, внушительно и молчаливо стоящая посреди площади Пэтси-Энн, граничащей с проливом Гастино.

Настоящая Пэтси-Энн была стаффордширским бультерьером и прибыла в Джуно новорожденным щенком в конце 1929 года вместе со своей человеческой семьей. Хозяева не стали держать ее у себя, как только поняли, что она глуха и не умеет лаять.

Собаку взяли в другую семью, но по неизвестным причинам и эти владельцы позднее бросили ее. И Пэтси стала сиротой, вольно бродившей по улицам Джуно.

Пэтси-Энн ограничивала свои ежедневные странствия территорией городского центра, где местные торговцы и другие горожане улыбались при виде ее, радостно бегающей от одного магазинчика к другому.

Хоть и была Пэтси-Энн сироткой, каждую ночь ей давало приют здание гильдии портовых грузчиков. И неудивительно, что она искала тепла и ночлега именно там, учитывая, сколько времени она проводила в доках. Эта глухая собака обладала совершенно замечательной способностью. Всякий раз, как к проливу Гастино приближался корабль, Пэтси-Энн каким-то образом ухитрялась «услышать» его свисток, даже если до судна было еще добрых полмили. Она сразу же спешила на причал, чтобы ожидать прибытия судна.

Жители Джуно понятия не имели, как Пэтси-Энн удавалось ощутить неминуемое приближение судна. Непонятно было и то, каким образом собака так точно знает, на каком пирсе следует дожидаться. Но они научились доверять ее безошибочному действию.

Однажды днем горожане собрались на пирсе – его номер был объявлен заранее – ждать прибывающего судна. Пэтси-Энн присоединилась было к толпе встречающих, а потом вдруг побежала на другой пирс. Люди были озадачены ее поведением, пока до них не дошло, что им дали неверные сведения. Корабль вошел в пролив и пришвартовался в том самом доке, где дожидалась его глухая собака!

Да, Пэтси-Энн любила местных жителей, которые кормили и ласково гладили ее. Наверное, портовые грузчики вызывали у нее особенно нежные чувства. Но в первую очередь счастье Пэтси-Энн состояло в том, чтобы сидеть на причале и ждать возможности приветствовать прибывший корабль.

И в 1934 году мэр Джуно счел уместным объявить Пэтси-Энн «официальным собачьим представителем города Джуно, штат Аляска».

В том же году городские власти издали официальное предписание, согласно которому все городские собаки подлежали лицензированию. После того как сотрудник службы контроля животных отловил Пэтси-Энн, сразу несколько местных жителей вступились за собаку, наперебой предлагая оплатить ее лицензию и купить ярко-красный ошейник. После этого она снова могла продолжать исполнять свои обязанности портового дозорного.

На протяжении тринадцати лет, день за днем, весело виляющий хвост и дарящее радость присутствие этой собаки придавали жизни обитателей Джуно приятное постоянство. Она не слышала, как они говорили ей «хорошая девочка», но видела их улыбки и ощущала их привязанность.

А потом, в 1942 году, Пэтси-Энн умерла от естественных причин.

Члены опечаленного городского сообщества уложили тело собаки в маленький деревянный гробик и опустили его в пролив Гастино. Отныне она была навеки связана с сердцами жителей Джуно и спокойными водами, на которые так любила смотреть при жизни.

Почти через пятьдесят лет после смерти Пэтси-Энн была запущена агитационная кампания по увековечению ее памяти. Небольшой клочок земли на пристани Гастино стал теперь называться площадью Пэтси-Энн, и была заказана крупная, больше натуральной величины, бронзовая статуя – в комплекте с бронзовым ошейником, который лежит у ее ног.

Сегодня у подножия этого памятника растут цветы самых разных радостных оттенков, люди сидят на скамейках и мечтательно всматриваются в горизонт – так же, как бронзовая Пэтси-Энн.

Пэтси-Энн, любимица жителей Джуно, по-прежнему является официальным представителем своего города. Статуя этой собаки, которая была лишена слуха, вечно находится рядом с деревянной табличкой, и ее бронзовое присутствие вторит вырезанным на табличке словам: «Добро пожаловать в Джуно, штат Аляска».

Только пятьдесят три животных (по состоянию на апрель 2015 года их шестьдесят четыре) за всю историю были удостоены медали Дикин – награды, к которой представляют животных, связанных с британскими вооруженными силами или гражданской обороной и проявивших «выдающуюся отвагу или преданность долгу». Эти медали, названные по имени основательницы Народной ветеринарной амбулатории (People’s Dispensary for Sick Animals – PDSA) Марии Дикин, вручали животным за героизм, проявленный во время Второй мировой войны или в вооруженных конфликтах сразу по их окончании. Этой медалью были награждены восемнадцать собак, три лошади, тридцать один голубь и один кот. Единственным удостоенным этой чести представителем семейства кошачьих был Саймон, судовой кот корабля Е.В. «Аметист»[6].

Ранним утром 20 апреля 1949 года британский военный корабль «Аметист» стоял на якоре в водах китайской реки Янцзы. В состав его команды входил и небольшой черно-белый кот по кличке Саймон.

Ни одно морское судно не может обойтись без кота. Мыши и крысы обожают жить на кораблях, забираясь на них по канатам и кабелям, прыгая на борт из доков, проникая «зайцами» вместе с грузами. Грызуны повреждают детали кораблей, разоряют запасы провизии и грызут материи, сооружая из них гнезда для своих детенышей. Они также переносят возбудителей болезней, способных передаться команде и пассажирам через комаров или блох, которые кусают зараженных грызунов, а потом людей. Один Саймон на борту стоил больше, чем сто крысоловок.