– Что-то Лена нас совсем забыла… – сказал Гриша Санчесу. – Может, поговоришь с ней? По-мужски, так сказать?

– Вон Димыч уже поговорил. По-мужски.

– Тогда не по-мужски. А по-человечески. Но все равно поговори. Так нельзя оставлять…

«Вечно Димыч наследит, а мне за ним убирать», – подумал Санчес. Но, как ни крути, Гриша был прав.

Прощать Лена не хотела, да и не умела. Однако она никогда не стала бы столь успешным продавцом, если бы не научилась в интересах дела прятать при необходимости женскую гордость в один из многочисленных скрытых от посторонних глаз закутков своей души. Услуги Lab34 были востребованы и ее клиентами. Поэтому после первого же разговора с Санчесом она переключилась на него – внешне вполне невинно и непринужденно.

Санчес при встрече очень тактично пялился в вырез ее блузки, дарил прямые, как гвозди, комплименты. Он очень дорожил их ценными рабочими отношениями. Взамен Лена иногда милостиво, по-матерински позволяла ему насладиться видом своих больших ярко-розовых сосков, когда, наклоняясь над его столом, записывала контакты очередного потенциального клиента. Дистанция между ними была крайне мала, но сокращать ее еще дальше никто из них не хотел.

Выезжая вместе на встречи с клиентами, они частенько проводили потом время за чашечкой кофе, болтая о жизни.

В один из таких пятничных вечеров, после очередной удачной деловой встречи, когда возвращаться на Калужскую по пробкам уже не хотелось, а разъезжаться по домам было еще несолидно, они разоткровенничались:

– Ты хороший, Санчес. Добрый. С тобой тепло и спокойно. Женщина с тобой должна чувствовать себя как за каменной стеной. Когда-нибудь ты найдешь свою любовь и будешь счастлив до конца своих дней. Нарожаешь детей… Ох, завидую я тебе!

– А что тебе мешает? Ну… Найти свою любовь, нарожать детей.

– Детей я уже очень хочу! Но с самцами связываться неохота. Среднестатистический московский мужик – уже как минимум на тридцать процентов женщина. Да и я вкус свободы уже распробовала…

– Это как?

– Деньги, мой милый. Что же еще… И тебя они изменят, когда по-настоящему распробуешь.

– Мы уже зарабатываем неплохо. Своим бизнесом в двадцать три года не так много людей могут похвастаться…

– Вот именно, что похвастаться! Моя маникюрша и то больше зарабатывает, ты же и сам понимаешь.

– Ладно, давай оставим вопрос денег и вернемся к детям… Это интереснее. Так как ты собираешься заводить детей без мужика? Будешь обращаться в хранилище спермы? А вдруг тебе попадется моя сперма, представляешь?

– А ты сдаешь сперму? С этого места поподробнее, пожалуйста!

– Нет… пока… – Санчес смутился. – Но если ты скажешь, что будешь туда обращаться, то я сразу побегу…

– Какой-то слишком длинный путь…

Они посмотрели друг на друга долгим взглядом.

– Хватит на меня так смотреть! Я не собираюсь терять друга. Иди в свое хранилище спермы, понятно!

– Я же ничего не говорю…

– Вот и не говори.

Оба рассмеялись.

– Ты мне вот что скажи, Ленка… Почему женщины со мной с удовольствием дружат, но не хотят спать? Это я не про тебя… То есть… ну, ты поняла. Что во мне не так?

– Почему не так? Как раз так! Ты – надежный. С тобой хорошо, приятно. Секс с тобой может только все испортить. Отношения ведь важнее! Во сто раз важнее!

– Это ты с женской позиции рассуждаешь. Для вас, может, и отношения важнее. Захотелось секса – просто руку подняла на дороге, мужики выстроились… Это я образно выражаюсь. В смысле – никого не надо раскручивать. А у нас все наоборот. Отношений – через край. А секса нет. Вот возьмем Димыча, к примеру…

– Димыча, к примеру, брать не будем. Он – мерзкий упырь. Знаешь, почему он может любую наивную дурочку уложить? Потому что может позволить себе врать. А ты – не можешь.

– А как это взаимосвязано?

– А так. Женщины – слабые и примитивные существа. У них от природы нет защитного механизма от мужского обмана и подлости. Им природа говорит – отдавайся тому, кто громче кричит и сильнее бьет себя в грудь руками. Он – главный вожак. Альфа-самец. От него потомство лучше. А о детях потом стая позаботится. Только вот инстинкт остался, а стая о детях больше не заботится…

– Интересная теория. Не думал, что ты в такой степени дарвинизмом увлекаешься.

– Я не могу тебе советовать стать обманщиком, чтобы получить больше секса. Но могу другой совет дать… Хочешь?

– Давай.

– У тебя есть характер. И харизма есть. Это все заставляет женщину дышать чаще…

Санчес тут же вспомнил амплитуду движения груди девушки с выставки. Лена по-своему интерпретировала его задумчивый взгляд и воодушевленно продолжала:

– …Но тебе не хватает шарма, стиля, понимаешь?

Он отрицательно покачал головой.

– Во внешнем виде, в поведении, в манерах. Ты одеваешься неопрятно, не бреешься, не стрижешься. У тебя грязные ногти, пятно на штанах. Так ты превратишься в Гришу. Хочешь в Гришу превратиться?

Санчес снова энергично замотал головой.

– Ничего. Я за тебя возьмусь. Сделаем из тебя мужчину с человеческим лицом. Ты когда-нибудь делал маникюр? Не смотри на меня с таким ужасом! Маникюр – это не для педиков. На-а-рмальные па-а-ца-а-ны тоже делают это, поверь мне. Заканчивай кофе, я как раз сейчас собиралась к своей маникюрше, ты пойдешь со мной. Без отговорок. Я угощаю…

Лена не шутила. Неожиданно она взялась за Санчеса всерьез. Методично и с энтузиазмом родителя, который вдруг обрел своего давно потерянного ребенка.

Однажды в разговоре с Василием она как бы невзначай посетовала, что Санчесу так не хватает его великолепного вкуса в выборе рубашек и костюмов… Со следующей же зарплаты в Lab34 Василий повел Санчеса за покупками и всего за два выходных дня перевернул его представление о мужском гардеробе.

– Санчес, вот скажи, что самое главное в гардеробе мужчины? Рубашка! В Москве нормальные не продают, только жалкие пародии, но мы что-нибудь подберем. По рубашке мужик сразу видит, кто перед ним. А женщины от красивой рубашки млеют, хотя сами никогда в этом не признаются…

Лена отвела Санчеса к стилисту, с которым долго листала какие-то журналы и обсуждала физиогномику Санчеса так, будто он был бездушной восковой куклой в музее, которую ей нужно было получше оформить.

Санчес терпел, как домашний щенок. Он был готов на все, чтобы найти тот недостающий ему шарм и стиль, стать более уверенным в себе, более успешным у женщин. Чтобы стать, как Димыч… Нет, чтобы стать лучше, чем Димыч.

– Есть еще одна важная деталь… – сказала Лена, когда они вышли из парикмахерской.

Лена была довольна своим творением. Санчес же чувствовал себя раздетым без своих длинных волос. Он решил, что речь идет еще о какой-то детали его туалета и посмотрел вниз, но Лена вдруг взяла его лицо в ладони, направив взгляд Санчеса в свои глаза.