— Ну все, мне пора. Всего тебе самого наилучшего, а про нас с Федькой лучше забудь. Я никому не отдам его до тех пор, пока я жива.

— Да у меня и в мыслях не было его у тебя отнимать, — уже ей вслед донесся голос Сергея. — Просто мне он тоже нужен.

Но Лика даже не обернулась. Взбежала на крыльцо и исчезла за дверью.

И почти сразу через стекло внутренних дверей увидела Влада, мрачно стоящего в гостиной, перед монитором камер наблюдения. Лика сразу догадалась, на какой из экранов он смотрел: она сама настояла, чтобы одна камера была установлена с наружной стороны, над воротами.

— Как, хорошо погуляли? — спросил он с ехидцей, разворачиваясь к Лике.

— Хорошо, — если он ждал от нее оправданий, то напрасно, Лика даже не собиралась ни в чем оправдываться. — Ты ужинал?

— Нет, вас ждал, — он не ответил ей, а огрызнулся. Но Лика сочла за лучшее этого не заметить:

— Сейчас быстренько накрою на стол. Хотя… — она взглянула на стенные часы, — время уже позднее. Но что-нибудь легкое сообразим.

— Если хочешь, себе с твоим Федькой соображай, а мне уже ничего не нужно. До сих пор не пошел спать только потому, что было интересно посмотреть, во сколько же и как именно вы вернетесь. И оно того стоило!

— Что именно? — раскаиваться ей тоже было не в чем, так что и тут его постигло разочарование.

— А все! И довольная лыба твоего пацана, и твое нежное прощание у ворот! Это ведь снова тот мужик, да? Который недавно у нас уже был. Надо думать, отец твоего щенка. Я тут поспрашивал у народа — не у одной тебя знакомые любят болтать! Так вот, они мне про твоего друга юности много чего рассказали! Как ты с ним спала и с него деньги тянула, а потом устроила грандиозный скандал, когда он перед своим последним отъездом к твоим родителям заявился.

Это была информация, которая могла бы Лику очень даже заинтересовать! Но напрямую она об этом спрашивать не могла, так что взвилась по другому поводу:

— Федька — не щенок! Не смей его так называть!

— Надо же! А не потому ли ты так над ним теперь трясешься, что этот тип и впрямь его папаша? Или по этому поводу тебе нечего мне сказать?

— Абсолютно нечего. Если ты мне пытаешься устроить сейчас допрос, то не получится. Я не собираюсь излагать тебе свою биографию. Все это вообще никого не касается, кроме меня. («А тебя в особенности! Кто ты мне такой, чтобы я отчитывалась перед тобой в своих поступках, в прошлых и будущих?!»)

— Вот как? Ну спасибо! Не ожидал заслужить такого отношения! — вскинув голову, Влад с видом оскорбленного достоинства прошествовал мимо Лики. Не на выход, естественно, а в сторону спальни. Заставив Лику в сомнениях замереть: когда она тоже займет свое место в кровати, не придет ли ему там в голову опять навязывать ей то тесное общение, которое он считал панацеей от любого вида ссор? Этого она сегодня точно не выдержит и сорвется, тем самым окончательно испортив их отношения на долгие дни. Но если, как в прошлый раз, снова уйти ночевать в другую комнату, то опять же: как он теперь к этому отнесется? Ведь сегодня причина явно будет уже в ней, а не в нем.

В конце концов Лика решила действовать по обстоятельствам. А потому убедилась, что Федька уже лег, и, приняв душ, смело вошла в свою спальню. Сразу при этом обнаружив, что Влада в ней нет. Равно как и его подушки с одеялом. Все правильно! Теперь настал его черед изображать оскорбленное самолюбие. И по-хорошему, Лике бы сейчас следовало найти ту комнату, в которой он обосновался, и попытаться, хотя бы для вида, уговорить его вернуться на прежнее место. Так же, как он это делал, когда она ушла. Но Лика поймала себя на мысли, что безумно рада его отсутствию и не имеет ни малейшего желания его возвращать. Даже видимость такую создавать не желает, примирительно воркуя над ним. Нет! Вместо этого она скользнула по простыням, вытягиваясь на широкой кровати, которая сегодня принадлежала одной только ей. И на которой можно было предаваться мечтам без помех! О сегодняшнем вечере и о Сергее, который был так близко. Вспоминать его глаза и голос. Вздыхать, улыбаться, замирать от избытка чувств и снова вздыхать. И долго лежать без сна, не имея ни сил, ни желания отогнать от себя этот образ.

Утром Влад был мрачен и общался очень сухо. С Ликой — Федю предпочитал и вовсе не замечать. Чтобы еще больше не раздражать его, Лика хлопотала по дому и, как могла, старалась скрыть тот теплый огонек, что трепетал у нее в душе. Чтобы он не отразился на ее лице, чтобы в глазах не сверкал. Это было нелегкой задачей! Потому что она была влюблена, снова по-настоящему влюблена, как когда-то. И теперь, в отличие от первого раза, была твердо уверена, что этот человек достоин подобных чувств. Что уж в нем-то она не ошиблась, как в Ваньке. Вот только перспектив у нее с Сергеем не было никаких. Лика старалась напоминать себе об этом почаще — это помогало ей сдерживать внутреннее ликование. Но, изначально знавшей о безнадежности обуревавших ее страстей, ей с этим было легче мириться. А любить… Любить это ей не мешало! Пусть на расстоянии и тайком — да разве все это могло быть помехой подлинному чувству? Нет! Это могло быть лишь горькой каплей, способной изменить вкус ее счастья. Но ей было не привыкать к тому, что в ее жизни всегда присутствовала горечь. В разные годы — по разным причинам, но начиная с самых детских лет.

Сразу после завтрака Влад сухо спросил у нее:

— Я машину возьму? Поеду потренируюсь.

— Да, конечно, — Лика не хотела ему в чем-то отказывать без крайней необходимости. А таковой сегодня не было: Федьку в школу не везти, и сама ехать никуда пока не собиралась. А стоило бы! На пару с Федькой собраться и уехать куда подальше, да желательно еще и телефон отключить. С самого раннего утра, предвидя появление нежданных гостей. Точнее, одного гостя. Который, конечно же, заявился вскоре после отъезда Влада.

— Сереж, я же просила тебя! Вчера! — Лика все-таки не удержалась от того, чтобы впустить его в дом, с ним она просто не могла поступить иначе. Но все-таки пора было заканчивать эти отношения, пока они не зашли до опасного далеко. Уже заходят — где-то в глубине рассудка все в Лике протестовало против того, чтобы его впускать. Но как только он переступил порог, она глаз от него отвести не могла. Хотя и заставляла себя это делать, поминутно контролируя взгляд, чтобы он не заметил, как притягивает ее к себе.

— Анжелика, прости. Но мы с тобой вчера так и не закончили разговор.

— Закончили, Сереж. Все, что я могла тебе сказать, вчера и сказала. А сегодня… чаю хочешь, раз уж пришел?

— Нет, спасибо. Но с удовольствием позавтракал бы с вами во вчерашнем ресторанчике. Федька… привет! — он приобнял мальчишку, подлетевшего к нему с воплем: «Привет, дядя Сережа!» — и лишь в последний момент удержавшегося от того, чтобы несолидно кинуться гостю на шею. — А потом… Я тут с приятелем договорился, он у меня доктор наук. И он согласен показать нам сегодня свои экспонаты. Кучу всяких там морских обитателей, включая глубоководных рыб и заспиртованных, и живых. На это стоит посмотреть! Честно говоря, я и сам их вживую толком не видел. А у них там есть что-то вроде океанариума.