— Чего? Какие еще выходные? — оторопело смотрю на него. — У меня репетиция вообще-то! И я хоть и должна ехать, когда ты позвонишь, но…

— Тише, Злата. Я отпросил тебя.

— Отпросил? Как это ты отпросил? — наверное, шокировать меня еще больше просто невозможно.

— Вот так. Твой Верховцев просто не смог мне отказать. Так что бери вещи — одежду, косметику — что там еще тебе надо, и погнали.

— Не смог отказать, значит…

Вся суть происходящего доходит до меня, и такая злость разбирает, что я перестаю сдерживаться.

— Я не поеду. И вещи собирать не стану!

— Не собирай, — легко соглашается Багров. — Поедешь без них. Но потом, когда выяснится, что чего-то тебе не хватает, мы, конечно, купим там, но… — он коварно усмехается, — неловко будет тебе, а не мне, красота. Выбор за тобой.

— Я так не могу! — выкрикиваю упрямо. — Понял? Не поеду! У меня репетиция!

Выражение лица Феликса неуловимо меняется, он делает шаг ко мне, и оказывается уже в квартире, шарахает дверью так, что вздрагиваю.

— Не можешь? — обманчиво тихо спрашивает. — А как можешь? Ходить с синяками под глазами? Выползать в ночи с гребаных репетиций? Не жрать ничего судя по всему тоже можешь!

Его напор сбивает меня с толку. А главное, что за претензии такие?

— Это мое дело, сколько ем и тренируюсь, — ворчу в ответ. — При чем тут это? Я не обещала тебе цветущий вид.

— Не обещала, значит… — протягивает он и опасно щурится. Делает шаг ко мне, а я тут же отхожу от него и упираюсь в стену.

— Феликс, не надо, — говорю. — Успокойся. Ну, чего ты кричишь — ты же все выходные не занят. Давай, я после репетиции приеду? Ну?

— Никаких ебучих репетиций, поняла? Отдыхать, блядь, поедешь и есть без долбаного режима! — рявкает он. — Вещи будешь собирать или так выносить?

— В-выносить? — я даже заикаюсь от его напора.

Багров не отвечает, просто подхватывает и взваливает меня к себе на плечо, как куль какой-то. А я визжу что есть сил:

— Отпусти! Опусти сейчас же!

— Я тебе вопрос задал, — весомо возражает. — Ты не стала отвечать.

— Да соберу я вещи! Только оставь меня!

Получаю смачный шлепок по пятой точке и только после этого оказываюсь на ногах.

— Решишь что-то выкинуть, пеняй на себя, Злата, — добавляет прежде чем покинуть мою квартиру. — У тебя двадцать минут.

Первые пять минут я пытаюсь как-то успокоиться. Нет, он ведь как танк прет! Мало ему того что я уже согласилась с ним спать, так теперь еще и в жизнь мою вмешивается.

Все же не выдерживаю звоню Верховцеву.

— Николай Владимирович, тут такое дело…

— Да-да, Злата, я в курсе и отпустил тебя. Отдохни там как следует.

Я, кажется, роняю челюсть. Просто надо понимать, что наш хореограф ни разу никого никуда не отпустил. Если кто-то рисковал спросить, то он морально раскладывал так, что больше желающих не находилось. Он реально считал, что даже смерть не уважительная причина для прогула.

И тут такое!

— Вы уверены? — снова завожусь. — Как-то это не укладывается в ваши правила.

— Это исключение, которым советую воспользоваться по полной. У нас жаркий сезон, а ты уж постарайся там отдохнуть за нас всех.

— Это потому что Багров ваш спонсор?

Николай Владимирович показательно вздыхает.

— Воропаева, хватит делать мне мозг. Я в курсе, что ты с ним. Чего ты еще от меня хочешь? Я не смертник, чтобы отказывать ему. Если ты нужна ему на эти выходные — езжай. Но, пожалуйста, сделай так, чтобы он проявлял свое внимание к тебе вне нашего расписания.

— Знаете, а я вот не уверена — Феликс такой упрямый, — мстительно говорю, сама себе удивляясь. — Даже не знаю, какое у него будет настроение потом. Вдруг ему больше не захочется поддерживать танцевальное направление.

— Вот, значит, как ты заговорила? — цедит он.

— А вы? Вы меня продаете и даже не считаете нужным сообщить! — обвиняюще высказываюсь.

Повисает тяжелая пауза.

— Ладно, ты права. Но я думал, что у вас все разногласия улажены. Багров, он… Скажем так, он был весьма убедителен.

— Могли бы и предупредить, — уже без особой злости добавляю. И вешаю трубку, даже не попрощавшись.

Запал мой заканчивается и за оставшееся время собираю сумку с вещами.

На улице ожидаемо вижу Багрова и его машину. Молча закидываю вещи в багажник и сажусь.

— Можешь поспать, — советует он, как только отъезжаем от дома. — Дорога займет пару часов.

— Так может ты сразу расписание мне составишь, — язвительно огрызаюсь. — Когда и что делать.

— Может и составлю, — беззлобно усмехается он. А затем поворачивается и уже перестает улыбаться. — Ты выглядишь усталой, золотце. Надо отдохнуть.

Я даже не собираюсь объяснять ему, что вот такие ультиматумы не располагают к отдыху. Ну его к черту!

Поэтому отворачиваюсь и просто игнорирую всю дорогу. Спать, естественно, не собираюсь — надо хотя бы представление иметь, куда мы едем. Кто знает, чем все обернется — вдруг придется уезжать одной.

И все же я сама не замечаю, как начинаю дремать. А просыпаюсь от легкого прикосновения к щеке.

— Просыпайся, Золотинка. Мы на месте.

Сонно моргаю, поворачиваюсь к окну и тихо охаю. Потому что мы приехали в самое фешенебельный дом отдыха, который есть в нашей области. И если то, что мне рассказывали про него, правда, тогда… Закончить мысль не успеваю — дверь с моей стороны открывается, и Феликс буквально выгребает меня из машины.

— Смелее, красота, у меня на тебя большие планы…

42. Феликс

Я, конечно, понимал, что просто со Златой не будет. Что она будет недовольна тем, что мы поедем за город. Но не думал, что она превратится в фурию.

Забыла кто и что решает.

Но вместо того чтобы поставить нахалку на место, взял и вывалил то, что незримо копилось во мне все эти дни.

Когда тем утром она вошла на кухню в моей рубашке, во мне что-то щелкнуло. Просто выпал из реальности на короткое мгновение, но этого уже было достаточно, чтобы запомнить, запечатлеть этот образ — сонной, домашней девочки, которая провела ночь в моей постели.

И неправильное, иррациональное желание шевельнулось в груди.

Желание, которое неизбежно приведет к краху всего, что есть в моей жизни.

Самое правильное и логичное в этой ситуации — взять паузу, отстраниться и выкорчевать ненужные мысли и чувства. Да, блядь, какие чувства у меня могут быть? Это все не моя стезя. Это вон пусть Заславский и его дружки тащатся по своим женам. Мой путь выбран иным.

Все