– Готово! – Британский мичман, распоряжавшийся выгрузкой с пирса, махнул рукой, подавая знак сквернослову-боцману. – Тали долой! – И повернулся к ожидающим: – Груз ваш, сеньоры, принимайте.

Бертон поглядел на выстроенные вдоль причала пушки. Высокие колеса, дырчатые сиденья для прислуги, клепаные железные хоботы. Стволы и казенники тщательно укрыты парусиновыми чехлами. Новейшая система Виккерса – нарезные, четыре с половиной дюйма, заряжание с казенной части. Похожие орудия, только произведенные на заводах Круппа, восемь лет назад вдребезги разнесли французскую армию при Седане.

Дальше по пирсу чилийские солдаты под присмотром усатых капралов укладывали в штабель ящики с винтовками, патронами и снарядами.

Англичанин усмехнулся: посылка наконец дошла до адресата. Правда, по дороге ее пришлось слегка попридержать, но это уже политика…

Командор Гальварино Риверос Карденас, к чьей эскадре была приписана новая миноноска, похоже, подумал о том же.

– Удивлен, что вы доставили нам эту замечательную игрушку с таким опозданием, сеньор Бертон, – брюзгливо заметил он. – Ваши корабли у нас в гостях уже около месяца… Отчего такая задержка?

Англичанин развел руками.

– Обстоятельства, сеньор командор. Пароход неделю простоял в Пунта-Аренас для разгрузки строительных материалов, а потом потекли трубки котлов, пришлось задержаться для ремонта.

О том, что капитану было настрого велено изобразить и повреждение, и последующую задержку, Бертон, разумеется, умолчал.

Командор обошел вокруг миноноски, потрогал бронзовую табличку с надписью «Колоколо».

– Так звали легендарного вождя мапуче, который жил в пятнадцатом веке и первым объединил индейские племена для отпора испанским завоевателям. А сам он получил имя в честь дикого кота пампасов. Чрезвычайно хищный зверь, эдакий маленький леопард…

Бертон слушал и вежливо кивал. Командор Гальварино надоел ему хуже горькой редьки – он в третий раз за последние два часа, пока шла разгрузка, рассказывал о происхождении названия торпедеры. Но виду не подал, разумеется. С союзниками следует демонстрировать вежливость. Даже с такими напыщенными и недалекими.

– Жаль, конечно, что для «Колоколо» не осталось достойных целей, – продолжал развивать свою мысль сеньор Гальварино. – Как вам, разумеется, известно, мы захватили «Уаскар» и сумели повредить новейший броненосный таран перуанцев. Правда, наши шпионы доносят, что они спешно приводят в порядок свои старые мониторы – видимо, рассчитывают пустить в бой и этот ржавый хлам. Но дело даже не в них. Я хочу, чтобы «Колоколо» стала глазами и ушами нашей эскадры в предстоящей экспедиции!

Бертон кивнул и отвернулся, делая вид, что рассматривает картечницы Гатлинга на высоких полевых лафетах, выстроившиеся рядком на пирсе. Возле орудий уже намечался небольшой скандал: чилийский офицер в форме артиллериста затеял склоку с таможенником и порывался схватить того за грудки.

«Боже, какие болваны! Да и этот, с позволения сказать, командор недалеко от них ушел. Неудивительно, что перуанцы гоняли его в хвост и в гриву вдоль всего побережья – и это при огромном перевесе в боевых кораблях!..»

Но ничего, теперь все изменится. Уже изменилось. Британия пришла, сеньоры, и теперь она будет устанавливать здесь порядки.

Декабрь 1879 г.

Англия. Манчестер

«Manchester Evening News»

«…Китай потребовал от Японии ликвидировать торговые фактории в корейском Пусанпхо и впредь запретить своим торговым судам заходить в этот порт. Япония ответила категорическим отказом и отправила для охраны жизни и имущества подданных императора Муцухито отряд боевых кораблей в составе батарейного броненосца “Рюдзе”, корвета и старого броненосного тарана “Адзума”, специально для этого похода возвращенного из резерва флота.

Напомним, что “Рюдзе” был флагманом японской эскадры, посланной в 1874 году на остров Формоза, находившийся в составе империи Цин, в ответ на жестокое убийство команды торговой джонки государства Рюкю. На настоящий момент “Рюдзе” – это сильнейшая боевая единица военно-морских сил Японии.

Власти империи Цин в свою очередь объявили, что не потерпят столь бесцеремонной демонстрации. Бэйянский флот, пополнившийся недавно боевыми кораблями, полученными из Германии, готовится выйти в море.

Коммодор N, согласившийся прокомментировать для нас это сообщение, заявил следующее: “Нет никаких сомнений в том, что следующим после Кореи объектом агрессии империи Цин станут русские владения на Дальнем Востоке. Огромные расстояния и полнейшее отсутствие железнодорожного сообщения с остальной Россией делают эти территории легкой добычей…”».

Декабрь 1879 г.

«С.-Петербургские ведомости»

«…Государь Император Александр III подписал указ, согласно которому в мае следующего, 1880 года от Рождества Христова начнутся работы на строительстве Транссибирской железной дороги. Она должна соединить европейские губернии империи с Дальним Востоком и станет таким образом…»

Декабрь 1879 г.

Франция. Париж. «Le Petit Journal»

«…Война в Южной Африке, начавшаяся с восстания трансваальских буров в Почефструме, разгорается![20]

Войска буров под предводительством ком-мандант-генерала Жубера очистили от англичан окрестности порта Дурбан.

Отряд боевых кораблей кайзеровского флота явился в Дурбан якобы для защиты жизни и имущества находящихся там подданных Второго рейха. Германские моряки стали невольными свидетелями страшной резни, учиненной бурами индийским рабочим, ранее завезенным в Африку англичанами, однако не стали вмешиваться, объявив это внутренним делом Республики Трансвааль.

Лондон обвиняет Берлин и Санкт-Петербург в поставках бурам оружия, в том числе и современной полевой артиллерии. Приток добровольцев из Голландии, Германии, Франции и России набирает силу с каждым днем…»

Декабрь 1879 г.

«Сан-Франциско Кроникл»

«…британская эскадра контр-адмирала Джона Хэя, вышедшая из Гамильтона (Бермудские острова), три дня назад была замечена на траверзе острова Барбадос. Ее встреча с французской эскадрой может состояться в любой момент и, скорее всего, приведет к столкновению. Мы затрудняемся предположить, кто выйдет из него победителем…»

Декабрь 1879 г.

Чили. Где-то в окрестностях

Вальпараисо

Остелецкий еще раз пробежал глазами газетный лист.

– О войне ни слова, как и о ситуации в Перу, – посетовал он, обращаясь к корнету Серебренникову. Тому самому николаевцу, которого он присмотрел для своей группы еще в Красносельских лагерях и сделал своим заместителем. – Неужели перуанцы наконец-то додумались выкинуть прочь из страны всех соглядатаев, прикидывающихся репортерами?

– Сомневаюсь, – отозвался несостоявшийся конногвардеец. – Насколько я понял, просматривая тамошние газеты, в Кальяо работают по большей части североамериканские репортеры, а эта страна числится у Перу в союзниках. Просто эти новости проходят в редакциях больших газет по разряду третьестепенной важности и не всегда попадают в очередной номер…

Остелецкий кивнул. Серебренников оказался ценнейшим приобретением. Если дело пойдет так и дальше, мальчишка сделает неплохую карьеру в нарождающейся «особой разведочной службе». Ловок, бесстрашен, сообразителен, не обделен аналитическими способностями… Что еще нужно будущему «рыцарю плаща и кинжала»?

В сарае, где они беседовали, было душно. Ветер с океана, прежде чем добраться до восточных окраин Вальпараисо, где Остелецкий подыскал для морских «пластунов» убежище в виде заброшенной коптильни, успевал напитаться пылью и угольной копотью. А еще