потому что противостоять будут друг другу уже не «народы и царства», а целые цивилизации. Такое будущее уже наступает прямо сейчас, и вряд ли оно действительно производит впечатление чего-то доброго и светлого. Я не хочу такого мира и такой перспективы. Наше своеобразие – это не повод к разделению, а повод к общению, к взаимному дополнению и всеобщему развитию. Так же как и западный индивидуализм, теория цивилизаций не самодостаточна, она лишь нижний уровень восприятия мира, который должен обязательно венчаться чем-то большим, чем-то единым, чем-то, что будет объединять разнонаправленные центробежные силы. Без этого мир обречён.

Задача России – найти ключ к будущему человечества, мы должны думать не о разъединении человечества, а о его объединении. Пусть о своих цивилизациях думают другие – наша цель не в этом. Нам необходимо пойти по пути так сегодня недооцениваемого нами Запада и стать не центром антиглобализации, а центром новой, альтернативной, более гуманной и духовной глобализации. Мы должны понять, что мы не один из полюсов этого мира, а его центр. Мы должны снова вернуть в свою жизнь оболганное понимание миссии русского народа, мы должны стать миссионерами, как и классические европейцы раннего Нового времени. Наш сегодняшний национализм лишает нас будущего ещё и потому, что мы перестаём воспринимать европейцев теми, кем они были для нас на протяжении столетий, теми, кого в них увидел гений Петра I – нашими учителями. Мы должны, наконец, понять то, что знали в душе всегда: европейцы – это не наши враги, они наши старшие братья, которые пошли по тому же пути, что и мы, только вышли из дома на пятьсот лет раньше, и гораздо дальше прошли по той же дороге, что предстоит пройти и нам. Вероятно, они всё же отклонились от верного курса, иначе бы их способ сплочения человечества не был бы так яростно отрицаем, но, может быть, всё и не так, и их история ещё далека от завершения. Однако это не важно для нас. Мы должны увидеть очевидную, лежащую на поверхности вещь, что в основе нашего с европейцами мировоззрения лежат одни и те же фундаментальные законы, что мы с ними живём одной и той же мечтой об объединении и спасении всего мира, о построении истинного рая на земле. Растеряв в своём историческом движении три четверти своих религиозных догматов, Запад, тем не менее, благодаря своей полиэтнической структуре и непростой судьбе, сумел сохранить важнейшие постулаты христианского мировоззрения: универсализм, оптимизм и стремление к постоянному развитию. Именно святая вера европейцев и американцев в эти принципы, проникшая глубоко в подсознание, вызывает в них почти физическое неприятие любого национализма, любого самозамкнутого традиционализма, обрекая западных обывателей видеть в Северной Корее, Иране, наконец в современной России «ось зла». Они считают нас злом не из-за того, что мы противостоим их попыткам подчинить мир, а потому, что видят правоту и преимущество своей мировоззренческой позиции, своего универсализма и устремлённости в будущее. Может, Запад и потерял Истину, но он не забыл, как она выглядит. Запад сумел сохранить как раз то, что потеряли мы.

* * *

Распад СССР – это камень преткновения для каждого русского патриота. Все мы переживаем боль от того, что не уберегли той страны, которую наши предки собирали по крупицам на протяжении столетий. И нет боли сильнее, чем русофобия наших бывших союзных республик и стран Восточной Европы, а Прибалтика и Украина ранят нас сильнее, чем весь коллективный Запад вместе взятый. За что они нас ненавидят? Конечно, все мы хотим вернуть отколовшиеся части обратно, и не из гордости или великодержавного шовинизма. Просто все мы знаем, что с нами им будет лучше, потому что мы искренне любили эти народы и эти страны. Мы любили чопорных жителей Прибалтики – это была наша частица Европы, мы любили республики Средней Азии – это была наша частица загадочного Востока; мы любили и степных казахов и таких горячих кавказцев. Всем народам мы находили применение, для представителя каждого из них было место в нашей стране: и для М. К. Чюрлёниса, и для Т. Г. Шевченко, и для тысяч и тысяч других. Как жаль, что всё это мы теперь потеряли.

Наша сила в многообразии. Потому и нужны нам Южная Осетия, Донбасс и прочие земли – они расширяют наш кругозор и углубляют наше мировоззрение. Мы можем и хотим их в себя вместить, мы можем всех в себя вместить. Мы потому и «всечеловеки», что всех можем в себя вместить. Мы раскрываем потенциал каждого и каждый находит в целом себя. Нам не жаль: нас это только обогащает, делает лучше и сильнее, ведь для нас жизнь – это не борьба за существование, а духовное обогащение. Поэтому мы не ведём учёта деньгам, но ведём учёт населению и площади территории: мы понимаем цену этому богатству, которое не перевести на язык долларов и рублей.

То, что Россия является Империей – это аксиома, это бесспорный факт, ведь в обычных странах граждане не привыкают думать со школьной скамьи, что их столица является наследницей величайших мировых центров в истории человечества – Рима и Константинополя. Но что значит Империя, в чём цель существования такого государства? В распространении влияния? Нет, это не назначение, а побочный результат эволюции. В эксплуатации колоний? Разумеется, нет, это не имеет никакого отношения к России. В борьбе со злом? Но борьба со злом – это всё же война, это то, что разрушает душу, а значит борьба не может быть смыслом существования ни отдельного человека, ни целой страны. Нет, Империя, так же как и Церковь, не сражается со злом – она злу противостоит, противостоит самой своей сутью, служа альтернативой злу. Империя – это не орудие борьбы со злом, а образ абсолютного добра в земном мире. Именно этим была Римская империя и в эпоху владычества Рима, и во времена политического лидерства Константинополя. Этим же предстоит стать и России. Империя – это альтернатива распадающемуся на части человечеству, хаосу и дисгармонии, теневым глобальным структурам и тоталитаризму, которым она противопоставляет единство, прозрачную государственность и подлинный гуманизм.

В чём же может состоять объединяющая общество идея, способная обеспечить единство народа и государства? Сегодня в России чрезвычайно популярна мысль, высказанная дореволюционным философом Владимиром Соловьёвым, а затем повторённая Николаем Бердяевым, о том, что «государство существует не для того, чтобы превратить земную жизнь в рай, а для того, чтобы помешать ей окончательно превратиться в ад»41. Почему мы все сегодня в этому верим и эти слова