Он повернул голову, будто почувствовал ее присутствие. Их взгляды встретились.

– Тебе лучше?

– Да, – ответила она и зашла в комнату.

– Хорошо выглядишь.

Люси напомнила себе, что Куинн сделал ей больно, унизил ее и, если бы одна сумасшедшая особа не решила прислать ей несколько писем, он бы не сидел сейчас в ее гостиной. Не делал бы вид, будто ему не все равно. Не стал бы ради дела, ради своей работы целовать и успокаивать ее. Она подошла к окну и выглянула наружу. По дороге проехали две девчушки на розовых велосипедах. У одной в корзине на заднем крыле сидел игрушечный карапуз. Сегодня суббота. Сегодня она ночует у мамы.

– Люси.

Она бросила взгляд через плечо:

– Что?

Куинн долго смотрел на нее, а потом сказал:

– Нам нужно поговорить по поводу письма, которое пришло сегодня. Я знаю, ты не хотела читать его, но, боюсь, тебе все-таки лучше знать, о чем в нем идет речь.

Она повернулась к нему:

– Все так плохо?

Он продолжал смотреть на нее карими глазами, затем взял со стола пластиковый пакет, в который убрал письмо, и протянул ей.

– Боюсь, что да.

Люси подошла к нему и взяла письмо. Прочитав его, она села на диван. Ей стало дурно.

– Кто знает твой домашний адрес? – спросил Куинн, не сводя с нее глаз.

– Я не знаю. В адресной книге его точно нет. – Она подумала и предложила несколько версий: – Может, на почте сказали или в транспортном управлении? А еще в банке есть мой адрес, так что… кто его знает. – Люси положила письмо на столик и потерла пальцами виски.

– А в книжных магазинах?

В книжных магазинах?

– В «Амазоне» точно знают мой адрес, я у них часто книги заказываю.

Куинн покачал головой:

– Нет, кто-нибудь из местных.

– Не знаю. – Люси задумалась, в каких магазинах могут знать ее адрес? – У меня есть дисконтная карта «Гастингса». Когда получала ее, заполняла анкету, так что у них точно есть мой адрес.

Он достал ручку.

– Какой именно магазин «Гастингс»? – Люси сказала, и Куинн записал крупными печатными буквами. Давай поговорим о клубе «Загадочных женщин».

– Я уже все рассказала детективу Веберу.

– Ты можешь знать больше, чем думаешь. – Он протянул ей лист бумаги. Это был список членов клуба. – Кто-нибудь из этих людей привлекал твое внимание? Может быть, странно вел себя или проявлял излишний интерес?

– Ну, там несколько странных женщин. – Люси указала на одну из фамилий. – Бетти переписывает одну и ту же сцену убийства отца столько, сколько я ее знаю, но вряд ли она может убить кого-то по-настоящему.

– Это не она была на встрече в «Барнс энд Ноубл» двадцать третьего числа? Такая седовласая, в очках?

Черт, да он, похоже, все запоминает. С другой стороны, он же полицейский.

– Да, это она.

– Расскажи о Синтии Пул и Джен Брайт.

Люси пожала плечами:

– Да рассказывать по большому счету нечего. Джен – действующий президент клуба «Загадочных женщин», а еще она отвечает за рекламные акции в своем филиале «Барнс энд Ноубл». Синтия – тоже член клуба, но я не знаю, написали ли они что-нибудь серьезное или они просто дилетанты. Я только знаю, что обе здорово помогают местным писательницам.

– Чем помогают?

– Например, они всегда выставляют наши книги на продажу на лучших полках.

– Что ты имела в виду, когда говорила, что они дилетанты?

– Дилетантами я называю писателей, которые вечно говорят о своих романах, а на самом деле написали всего пару глав.

Он внимательно посмотрел на Люси.

– Из писем убийцы мы знаем, что она собирается стать писателем. Она читает детективы, в частности твои. – Он взял со стола второе письмо и положил перед ней. – Что значит эта строка: «Они называют это мемуарами»? Кто это «они»?

– Да кто угодно. Издательства, или она прочитала об этом в книге по технике писательского мастерства. Это же просто жанр.

– Джен знала, что ты пишешь роман о серийном убийце, который находит жертв через Интернет. – Куинн полистал блокнот.

Люси положила письмо на стол. Их плечи соприкоснулись, и он на мгновение замер. Предательский трепет заставил Люси подумать о том, что, кроме убийцы, угрожающей ей в письмах, есть что-то еще. Она поняла природу этого трепета, потому что сердце заныло от тоски по мужской ласке. С Куинном так бывало и раньше, ни тогда они притворялись, что между ними может что-то быть. Люси навалилась на спинку дивана, подальше от соблазна, способного разрушить ее жизнь.

– Наверное, я говорила об этом на одной из встреч. Или на онлайн-конференции по Интернету.

– То есть? – переспросил он, перелистывая своп блокнот. Похоже, он никакого трепета не испытывал. Что за онлайн-конференции.

– Меня часто просят участвовать в интернет-конференциях. – Люси решила, что поразмыслит о Куинне и их отношениях позже. – Поводов может быть множество. Могут пригласить сделать доклад любители детективов, а следующую конференцию могут организовать, бизнес-леди. – Она собрала волосы в хвостик и закрепила заколкой. – Меня все время спрашивают, что я пишу и когда выйдет очередная книга. Я наверняка упоминала эротическую асфиксию и рассказывала о своем новом романе, где серийный убийца – это женщина, которая ищет своих жертв через Интернет. Я просто не запоминаю все мелочи. Поверь, я бы рада тебе помочь, но я не знаю, кто эта женщина. – Взгляд Люси остановился на последнем письме. – Очевидно, она видела нас вместе и знает, кто ты.

– Да. Возможно, я даже допрашивал ее.

– Или она могла видеть тебя на пресс-конференции.

– Я думал об этом, но вероятность того, что она запомнила мое лицо при личной встрече, нежели на пресс-конференции, все же выше.

– Только если она не участвовала в этой самой пресс-конференции. А это не исключено. – Люси затаила дыхание и задала вопрос, который не давал ей покоя: – Как ты думаешь, она придет ко мне?

Куинн посмотрел на нее твердым взглядом, его губы сложились в тонкую прямую линию.

– Рад бы сказать «нет», да не могу.

Этого она и опасалась. Последние пять дней она изо всех сил старалась побороть свой страх. Но теперь понимала, что это невозможно. Он захватил ее полностью, проник в мозг, и Люси не могла не думать о нем. От страха у нее болели глаза. Ей было трудно дышать.

Она встала и прошлась по комнате. Остановившись у большого окна, она долго смотрела на ветви дерева, нависшие над дорожкой, что вела к дому. Что же теперь делать? Она не могла подвергать опасности, которая стала столь реальной, друзей и семью.