Сделав такой вывод, Тэри приводит данные торговли продуктами питания. Они тоже впечатляют. Экспорт составляет 1120,1 миллиона франков (прирост на 93,7 %), импорт 207,28 миллиона франков (66,3 %), превышение экспорта над импортом 912,9 миллиона франков (103,4 %, более чем вдвое!). «Одна эта таблица объясняет стабильность обмена и постоянное улучшение внешнего кредита (выделено нами. – Авт.) России, ибо средний излишек годового экспорта, который она показывает, достаточно велик, чтобы покрыть тяготы иностранного долга и промышленного дефицита».

Еще Тэри замечает: аргентинская, американская и канадская пшеница испытывает сильную конкуренцию со стороны российской.

Рост промышленности за десятилетие показан в таких цифрах: каменный уголь – 79,3 %, железо и готовая сталь – 53,1 %…

«Русские… сами производят свои паровозы, железнодорожное оборудование, военные и торговые суда, все свое вооружение и большое количество скобяных изделий: хозяйственных предметов, земледельческих орудий, труб и т. д.».

Эти миллионы центнеров и десятки процентов роста, однако, не отражают в полном объеме происшедших перемен. И Эдмон Тэри анализирует динамику расходов на народное просвещение и национальную оборону. В 1902 году на просвещение тратилось 99 миллионов франков, в 1912-м – 312 миллионов (прирост 216,2 %). Соответственно на оборону: 1210 и 2035 миллионов франков (68,2 %).

«Таким образом, российское государство сделало за десятилетний период огромные усилия, чтобы поднять уровень народного просвещения, оно увеличило также в огромных пропорциях свои военные расходы, а широкое использование в экономике бюджетных ассигнований обычного порядка позволяет казне продолжать эти усилия, ибо кредиты, принятые Думой на 1913 бюджетный год, достигли: для народного образования – 366 млн. франков против 312 млн. в 1912 году, военные кредиты – 2312 млн. франков против 2035 в 1912 году».

Главный вывод отчета: «Если у больших европейских народов дела пойдут таким же образом между 1912 и 1950 годами, как они шли между 1900 и 1912, то к середине настоящего столетия Россия будет доминировать в Европе как в политическом, так и в экономическом и финансовом отношении» (выделено нами. – Авт.).

Прогноз французского экономиста численности населения к 1948 году (млн. человек):

«Итак, если в течение 36 последующих лет все будет идти так, как между 1900 и 1912 гг., население России в 1948 г. будет выше, чем общее население пяти других больших европейских стран».

Судите сами, насколько сбылся прогноз. Сейчас население России составляет менее 150 миллионов человек.

Были и другие зарубежные исследования, германские, вывод которых полностью совпадал с французским: через десять лет Россию не догнать.

А между тем Столыпин проживает под усиленной охраной в Зимнем дворце, его дочь Наташа не может ходить даже на костылях, а сам он по-прежнему гуляет либо по залам, либо по крыше дворца. Опасность новых покушений все еще огромна…

В Думе все заметнее происходила поляризация. Кадеты склонялись к сотрудничеству с правительством, стремились сохранить Думу. Социалисты же избрали другую тактику.

Особенно серьезно они относились к работе в армии, свидетельствует полковник Герасимов, возлагали большие надежды на военные восстания.

Неожиданное противостояние возникло во время прений о наборе новобранцев. Социалисты отклоняли проект. Их оратор, социал-демократ из Тбилиси Зурабов, произнес оскорбительную для армии речь. («Армия будет великолепно воевать с нами, и вас, господа, разгонять, и будет всегда терпеть поражения на Востоке».)

В Первой Думе подобная речь депутата Якубзона не привела к бурным спорам. Но во Второй поднялась буря. Министры покинули зал. Председатель Думы Ф. А. Головин стал делать замечания правым. Шум усилился. «Вопрос не исчерпан! Россия оскорблена! Вон его!» – кричали справа.

Объявили перерыв. Депутаты разошлись по фракциям. Говорили, что правительство не позволит безнаказанно оскорблять армию и может распустить Думу.

Что делать? Головин и кадеты готовы исключить Зурабова из заседания. Стали совещаться с остальными – социалисты и польские коло отказались их поддержать.

Заседание возобновилось. Головин говорит, что ознакомился со стенограммой, убедился в недопустимости высказываний Зурабова, лишает его слова и делает ему замечание.

Дума голосует. Большинство правых, кадетов и польского коло предложение председателя принимают. Левые протестуют и покидают зал.

Решающими стали голоса польских депутатов.

Кадеты отмежевались от социалистов. Однако этот поворот не мог обеспечить прочности Думе. Для того чтобы правые и кадеты имели большинство, им еще были нужны голоса польского коло. А надеяться на прочность такой необычной коалиции было нечего. Правда, набор новобранцев на военную службу был одобрен именно этим большинством.

Роспуск Думы был не за горами. «Революция объективно закончилась», – делал вывод П. Б. Струве в «Русской мысли». Социал-демократы тоже признавали, что революционной ситуации больше нет.

Перелом завершился. Самодержавная монархия переходила к парламентской. Надо было продолжать реформы, вести мирную созидательную работу. Но требовалось найти выход из законодательного тупика: Вторая Дума была неработоспособна, а новые выборы по существующему закону о выборах вряд ли могли внести качественные перемены в состав депутатов.

Дальнейшие события показали, что правительство решило действовать без колебаний. Воспользовавшись тем, что думская фракция социал-демократов вела работу среди солдат и вошла в связь с группой солдат различных полков, называвшейся «военной организацией», правительство санкционировало обыск в помещении фракции. Было арестовано несколько членов этой организации.

Столыпин провел совещание с прокурором судебной палаты и министром юстиции Щегловитовым. Решили предъявить Думе требование выдать социал-демократических депутатов для суда, а в случае несогласия Думы – не останавливаться перед ее роспуском.

К этому времени Столыпин уже вел подготовку нового избирательного закона.

1 июня Столыпин явился в Думу и попросил провести закрытое заседание. Он потребовал лишить депутатской неприкосновенности всех членов думской фракции социал-демократов за устройство военного заговора.

Был ли заговор? По-видимому, на вопрос надо ответить отрицательно. Заговора как такового, имеющего конечной целью свержение государственного строя, не было. Был процесс, подтачивающий строй. Были агитация, собрания и т. п.