этого стоило стать человеком, но должно же быть в участи смертных хоть что-то хорошее.

Ждать пришлось минуты три. Затем в трубке раздался другой голос, тоже мужской.

— Ваша Светлость? — звучал он настороженно, словно собеседник опасался, что стал жертвой ошибки или розыгрыша.

— Ярослав Мартынов, — представился я, чтобы сразу отсечь лишние вопросы. — С кем имею честь?

— Граф Эссен, заместитель начальника отдела по контролю за использованием алхимагии. — Мы встречались.

— Да, помню. Полагаю, у вас есть ко мне вопросы по поводу гибели моих родителей.

О том, что я объявлен в имперский розыск, решил не упоминать. Уверен, Эссен и так в курсе.

— Признаться, да, Ваша Светлость. Мне передали, что вы дома и готовы встретиться.

— Если для вас не слишком поздно, буду рад принять вас у себя.

— Я буду через полчаса.

— В таком случае жду.

И я повесил трубку, окончив тем самым диалог.

— Скоро у нас будут гости, Еремей. Полагаю, они не станут возражать, если ты угостишь их кофе.

— Разумеется, господин.

Поставив почти пустую кружку на стол, я встал и вышел из кухни. Предстояло переодеться, чтобы принять поздних визитёров, как подобает не беглому преступнику, а новому князю Мартынову.

Глава 17

Одежды у меня было не так уж много. Парадный костюм, пожалуй, перебор, но нужно продемонстрировать свой статус. Князя Мартынова, главы семейства, потомственного столбового дворянина. Это вам не хухры-мухры.

В конце концов, я выбрал синий классический костюм с семейным гербом, вышитым на нагрудном кармане слева. Белая рубашка, строгий галстук в косую тонкую полоску. В самый раз.

Дожидаться гостей отправился в отцовский кабинет. Поглядывая на часы, думал о том, что, если всё пройдёт гладко, завтра же надо начать заниматься делами. Откладывать в долгий ящик не вариант: такую роскошь я себе позволить просто не могу. Время сейчас — мой главный ресурс.

Больше всего было жаль уничтоженную библиотеку. В ней хранилось множество томов, которые мне очень пригодились бы. Ну, увы, все они пропали вместе с Печатником, которого убил мой внезапно пробудившийся Дар.

Василиса сидела на краю стола, щурясь на лампу. В её зенках свет отражался мириадами золотистых созвездий. Чёрные пятнышки на шкуре стали в последнее время больше и словно стремились слиться в какой-то причудливый узор.

— Уверен, что тебе удастся провести Департамент по надзору? — спросила вдруг лягушка.

Я пожал плечами. Чтоб я знал!

— Найти во мне арматориум они не смогут. Это факт. Обвинить меня без него в том, что я Печатник, не получится. Так что, по идее, должно прокатить.

— Ты исходишь из того, что сотрудники Департамента — добросовестные ребята, которые учтут то, что у тебя нет арматориума, — проговорила Василиса. — Но что, если они всё равно решат тебя обвинить? Ведь то, что Печатниками могут быть только гомункулы, не афишируется.

— Зачем им это делать?

— Откуда мне знать? Но согласись, такой вариант исключать нельзя. Что, если кому-то выгодно, чтобы тебя упекли в Элизиум?

— Это приходило мне в голову, — проговорил я, помолчав. — Но в таком случае им придётся доказывать, что я Печатник. Нельзя просто взять и голословно обвинить в таком князя из влиятельного клана. Я, конечно, даром никому не сдался, но моя репутация — это ещё и репутация клана. И он этого никуда не деться.

— Тут ты прав. Скорее всего, свои тебя в обиду не дадут. Никому не нужен такой удар по репутации.

— Главное же, я не представляю, кому из правительства нужно меня убирать. В этом, вроде как, нет смысла.

— Очень на это надеюсь, Ярослав. Мне совсем не улыбается оказаться в Элизиуме вместе с тобой.

— Прекрасно тебя понимаю. Но думаю, всё пройдёт, как по маслу.

На это Василиса ничего не сказала. Видимо, сомневалась.

А спустя несколько минут во двор особняка въехали три машины Департамента по надзору. Я увидел свет их фар, услышал урчание моторов и выглянул в окно. Похоже, ко мне прислали целую кавалерию. Хотя какой в этом смысл? Чтобы справиться с Печатником, нужно куда больше людей. Впрочем, особняк наверняка окружён толпой боевых магов. Эссен ведь не знает, как я себя поведу, и должен быть готов к любому повороту.

— Исчезни пока, — велел я чуру.

Через некоторое время раздался стук в дверь. Заглянул камердинер.

— Ваша Светлость, к вам граф Эссен.

— Спасибо, Еремей.

Мажордом исчез, а вместо него в кабинет вошли друг за другом Эссен и два рослых агента в чёрных костюмах.

— Ваша Светлость, моё почтение, — проговорил граф, глядя на меня со смесью удивления и настороженности.

Я двинулся к нему, протягивая руку. Эссен замер, словно истукан. Но ладонь пожал. Правда, торопливо и едва-едва.

— Спасибо, что приехали так скоро. Узнав, что меня обвиняют в том, будто я разнёс часть собственного дома, я сразу отправился в столицу, невзирая на опасность. Прошу, садитесь.

Эссен неуверенно опустился в кресло. Агенты остались стоять, делая вид, будто их тут нет. Обойдя стол, я сел, оказавшись напротив графа.

— Опасность? — спросил Эссен, не спуская с меня глаз.

— Ну, разумеется. Тот, кто убил моих родителей и пытался убить меня, наверняка попытается сделать это снова. Но я не мог оставаться в Убежище, зная, что репутация моей семьи, пусть и существующей теперь исключительно в моём лице, терпит такой урон.

Эссен помолчал, переваривая услышанное.

— Всё это время вы находились в Убежище, князь? — спросил он, наконец.

— Конечно. Опасался, что здесь меня прикончат, как и родителей.

— Вам удалось бежать прежде, чем Печатник добрался до вас?

Я кивнул.

— Еремей сказал, что, когда мерзавец понял, что упустил меня, то устроил всё это, — я повёл вокруг себя рукой, подразумевая разрушения в особняке. — Мстительный ублюдок! Не представляю, сколько понадобится времени и денег, чтобы сделать ремонт. Больно видеть дом, где провёл детство, в таком плачевном состоянии.

— Вы покинули дом с помощью потайного хода? — помолчав, спросил Эссен.

— Да. И вылетел из города на вертолёте.

— Ваш коптер был обнаружен в Пустоши. Он разбился.

— Мой? — я удивлённо поднял брови. — Это невозможно. Я успешно добрался до Убежища. Иначе как бы я сейчас оказался перед вами?

Эссен подвигал губами, словно прикидывая, что сказать.

— Закон запрещает требовать раскрытия местоположения семейного Убежища, — проговорил