Так что возможно что этот подарок будет неплохим вложением в будущее, скажем так инвестиций.

В общем, я уже почти всё решил и мне оставалось только дождаться сестру чтобы узнать её мнение. То что отец будет не против я не сомневался. Как и мама.

Оля пришла минут через двадцать после того как Дозморов положил трубку.

И пока сестра готовила, я спросил у неё

— Оль, а что тебе на Новый Год подарить? Может скороварку?

— Хреноварку! — огрызнулась сестра, — зачем она мне?

— Ну я не знаю. Как-то это логично, женщине подарить скороварку. Будешь меньше времени у плиты тратить. У тебя же его всегда не хватает.

— Ярик, я тебе эту скороварку на голову надену, если ты мне её подаришь.

— Ладно, тогда что? Что бы ты хотела?

— То что я хочу ты всё равно мне подаришь.Так что пусть это будут шипцы для волос. В ГУМе продаются.

— Ну, щипцы, так щипцы, — согласился я. Потом правда спросил еще раз, — а на самом деле чтобы ты хотела?

— Ладно. Машину я бы хотела, но ты же её мне не подаришь. Так что щипцы.

— Ну почему не подарю? ВАЗ 2103 тебя устроит, годовалый? Цвет правда не знаю. Ну что, нормальный вариант?

— Ярик, ты сейчас серьезно? — спросила меня сестра.

— Ну да. Серьезно. Но если тебя устраивают щипцы то вопрос снимается.

— Машину, Ярик, конечно машину! — практически закричала Оля.

— Ладно, ладно. Не кричи, мне надо Сашке Дозморову позвонить.

В итоге уже через час мы с Олей и Дозморовым были в Хамовниках, где жил его приятель Альберт.

Жигули и правда оказались в идеальном состоянии, плюс еще и очень красивого небесно голубого цвета. Так что мы с ним ударили по рукам.

На следующий день Оля самым бессовестным образом забила на институт, а я прогулял школу. Вместо этого мы всё оформили и поставили новую машину моей сестры на учёт. Так как у неё была московская прописка сделать это можно было тут же в столице.

В ГАИ никаких задержек не было, в том числе и потмоу что меня там узнали, так что вечером под окнами служебной квартиры отца уже стояла Олина машина.

На которой мы с ней поехали во Мценск через два дня. Я в очередной раз самым бессовестным образом забил на школу и не пошёл туда в субботу, что за дурацкая система эта шестидневка?

Выехали мы с сестрой из Москвы рано утром, а уже в обед забрали маму из моей бывшей школы. Сказать что она была нам рада это всё равно что промолчать.

* * *

— Всё, Борисов, можешь быть свободен. Но имей в виду, в следующий раз ты пятнадцатью сутками не отделаешься.

— Понял, товарищ лейтенант, понял.

— А раз понял, то проваливай отсюда.

Бывший одноклассник Ольги и Ярослава Сергеевых вышел из Мценского отделения милиции и вдохнув морозный воздух полез в карманы за папиросами.

Борисов только что отбыл пятнадцать суток за хулиганство и теперь собирался пойти домой.

Отделение милиции во Мценске располагалось на улице Ленина, на той самой улице на которой стоял трехэтажный дом в котором жили Сергеевы. И как на зло Борян решил срезать угол и пройти через двор дома Сергеевых в тот самый момент когда под аркой ведущей во двор проехала красивая синяя жигулевская тройка.

Из которой вышли ненавистный Боряну футболист, его сестра и мать.

И последняя перекинулась парой слов с соседкой. Из этого короткого разговора незамеченный Борян, он по наитию укрылся в соседнем подъезде узнал что машину это Сергеев подарил своей сестре на новый год.

«Вот ведь тварь! Жирует, сука в своей Москве, урод! Ладно, с этим я разберусь» — злобно подумал Борян

Глава 18

«Что за ерунда? Какой дурак мне в окно светит, да еще и так сильно?» — подумал я когда проснулся у себя в комнате в квартире родителей во Мценске.

Комната была ярко освещена, свет пробивался даже через тяжелые шторы, которые висели у меня на окне.

И не успел я встать как за окном раздался взрыв!

Шторы, приняв на себя целый град стеклянных осколков слетели с карниза и за окном я увидел бушующий огонь. И судя по всему горела как раз машина которую я только позавчера подарил сестре!

И к собственному ужасу я понял что взрыв-то может быть не последним. Во дворе же еще две машины припаркованы! 412-й москвич соседа сверху и единственная на весь город иномарка, «трофейный» как его все называли Опель Кадет 1938 года который почти сорок лет назад пригнал из Германии отец еще одного жителя нашего дома.

И как назло худшие опасения подтвердились, огонь перекинулся сначала на 412-й, а потом и на Опель.

Правда они взорваться не успели. Взрыв разбудил не только наш дом, но и соседние. И само собой что тех кто бросился тушить пожар нашлось очень и очень много. Можно сказать что в этом деле приняли участие все мужики из четырех домов.

А потом уже и пожарные приехали, город у нас маленький, так что времени у них это заняло не много.

Как и собственно и у скорой с милицией. Две буханки с красными крестами заехали под нашу арку буквально через пять минут. Спустя минуту к ним присоединились и три милицейские машины.

И к сожалению работа у скорой помощи нашлась, притом её казалось много. Спальня родителей была ближе всех к эпицентру взрыва, Оля припарковала свои жигули как раз под окнами этой комнаты.

И если шторы в моей комнате выдержали удар осколками, то вот куда более лёгкие мамины нет.

В результате несколько достаточно крупных осколков её сильно порезали, один так и вовсе чуть было не распорол бедренную артерию. Пара миллиметров и всё, мама бы истекла кровью у меня на руках.

Но и так хорошего мало.

Плюс досталось жителям еще двух квартир. Всего пять человек в результате увезли в районную больницу.

Само собой сначала прибывшие на место происшествия сотрудники начали задавать вопросы нам с Ольгой. Мало ли в каком техническом состоянии находилась машина, вдруг там что-то коротнуло или еще что-то.

Но буквально через двадцать минут после того как пожарные уехали расспросы прекратились.

Потому что стало понятно, это был поджог.

Один из жителей соседних домов обнаружил возле своего подъезда телогрейку с сожженным