Вид сейчас гарпия имела не очень важный: лицо и тело в кровоподтеках, на крыльях явный недобор перьев. А из одежды – только драный лоскут, прикрывающий бедра. Ноги ее уже не держали, и она буквальной висела, уронив голову на грудь, на цепях, один конец которых был вбит в стену пещеры.

Второй разумный в первую очередь впечатлял своими размерами: метра под три. Ну, может, чуть меньше. Фигура с гипертрофированными мышцами, серой кожей и лысой головой, посаженной сразу на плечи, также была прикована цепями к стене, вот только цепей для этого было взято с явным запасом. Кандалы были не только на конечностях, растягивая их в стороны, но еще на шее и поясе.

«Огр, – определил для себя Матвей, сверяясь с всплывающими из глубин сознания образами. – Наверняка полукровка или даже квартерон. Мне память рисует чистокровных огров более внушительными созданиями. Вот так вот, Женер Орсат, – хмыкнул он с нескрываемым злорадством, – не только твои предки могут похвастаться тем, что выжили, являясь смесками людей и ночных эльфов. Есть счастливчики и среди других рас. Правда, в данном конкретном случае человек здесь даже свечку не держал. Скорее всего, кто-то из его предков огров согрешил с орком, ну или наоборот. Кстати, ни о тех, ни о других очень давно никто ничего не слышал. Поговаривали, что они покинули этот материк после войны Последнего Передела. Хотя-я-я, – протянул Каракал про себя, мысленно еще раз перелистнув книгу памяти предков, доступ к которой с каждым разом происходил все лучше и лучше, – данные авторов моей книги Памяти тоже не отличаются свежестью. Последние сведения датируются двадцатипятилетней давностью по местному летосчислению».

Последняя личность в этом пестром ряду невольников – демон. Вернее демоница, вторичные половые признаки третьего размера с ярко-алыми сосками указывали на это прямо. Едва только «взор» переместился на нее, Каракал даже как-то облегченно вздохнул про себя: «Значит, не показалось».

Сейчас Матвея, без толики преувеличения, можно было обозвать ходячим демонодетектором. К трем страшным шрамам, пересекающим спину, прибавилось несколько не менее ужасных на груди под ключицами. Плюс пару десятков более мелких, полученных в бою на Трехзубом Перевале. И все они зудели и чесались. Правда, не так, как в первый раз. То ли свыкся уже, то ли сказывался довольно продолжительный тактильный контакт, когда он путешествовал на спине летающей твари. Теперь зуд от ран воспринимался всего лишь как раздражающий фактор, и кожу, как раньше, содрать не хотелось. А со временем, Матвей был просто уверен в этом, на это беспокойство он вообще не будет обращать никакого внимания. И восприниматься зуд будет, всего лишь как сигнал о том, что где-то рядом с ним находится демоническая тварь.

«Интересно – подумал парень, – это только у меня такая способность, или все, кто получил такие «подарки» на тело от демонов, способны их чувствовать? Наверное, все же я вновь выделился, иначе обязательно об этом услышал бы. Да и воины тогда в «гнезде» на перевале совсем не тревожились по тому поводу, что у них за спиной, словно тараканы с потолка в квартире алкоголика, со скал сыпется демонический десант. А ведь среди них были не новички, и наверняка кто-то уже имел очень даже тесный с демонами контакт, вернее с их когтями и зубами».

Кроме самих пленников мага-демонолога в пещере был каменный алтарь с бурыми пятнами на нем. Далее за ним у стены, противоположной той, у которой стоял Матвей, имелось свободное пространство, где на полу прямо в камне была выдолблена сложная пентаграмма, а чуть левее стол, на котором были разложены различные палаческие инструменты. От алтаря к пентаграмме вели канавки, по которым, видимо, текла кровь жертв, которых на каменном столе разделывал местный палач.

Вот, впрочем, и все. Для работы душегуба-вивисектора такого минимализма было вполне достаточно.

Кстати, в пещеру вели два входа, но что было за ними и, главное, через какой он попал внутрь, Матвей не помнил, а «Пространственный взор» картинки не давал – стены экранировали его способность.

«У всего есть свои плюсы и минусы, Матюха, – подумал по этому случаю парень. – Даже у магии Духа».

Изучать, впрочем, было больше нечего, поэтому парень вернулся к демонице или демонессе, как называть ее, он для себя просто еще не решил.

В отличие от тех созданий Инферно, с которыми он уже имел опыт общения и которые были чужды этому миру, эта личность от остальных разумных Абидалии практически не отличалась. По крайней мере, своим внешним видом. Ростом по подбородок Каракалу, тело стройное и тренированное. Черты лица, как у тех же беркат, даже рожки есть. Не удивительно, что сначала он их чуть не перепутал, но ошибку не дала совершить его чувствительность к демонам. Да и при ближайшем рассмотрении парень понял, что рожки у нее находятся не на лбу, как у беркат, а изгибаясь, выглядывают из грязно-рыжих волос прямо над аккуратными, совсем немного заостренными ушками. Опять же кожа у демонессы с едва уловимым красным оттенком, словно легкий однодневный загар, а не красная, как у одной из жен Матвея.

Ну и к особой примете, если бы составлялся словесный портрет демоницы, следует отнести тонкий хвост с пушистой кисточкой на конце. Сейчас он совсем не воспринимался как часть организма этого вида разумных и больше походил на шнурок, который сова «бездвоздмездно, то есть даром» подарила ослику Иа на день рождения.

Пока Матвей созерцал девушку-демона, ее безразличный ко всему взгляд был направлен в одну точку. Но вдруг она встрепенулась. Крутить головой не стала, но черные зрачки, окаймленные красной радужкой и красноватым же белком, забегали по окружающему пространству, пока не остановились на спине Матвея.

«Оп-па, – напрягся тот. – А девица-то не простая. Хотя-я-я, – он мысленно в раздумьях почесал затылок. – Направленный взгляд способны были чувствовать даже на Земле не только представители сказочных рас, а обычные люди. А тут мир магический, так что удивляться нечему».

От демонессы к Матвею потянулся невидимая для окружающих, но прекрасно ощущаемая им нить. «Ментальный щуп, – пришло узнавание этого магического приема. Парень хмыкнул. – Не использовать оружие вероятного противника – это не значит, что не знать его характеристик. Так меня учили. Что ж, посмотрим, как далеко ты сможешь зайти, красавица?»

Сначала щуп очень осторожно прикоснулся к разуму парня и начал его исследовать. Причем Каракалу ощущать с ним контакт было совсем не противно, как это было, когда ему в голову пыталась проникнуть летающая горилла, наоборот, было даже немного приятно. Ассоциаций с мерзкой и скользкой многоножкой не было, а казалось, по его сознанию водят мягким и пушистым перышком – щекотно и приятно одновременно. Однако продолжалось это до тех самых пор, пока перышко не превратилось в тонкую иглу, которая попыталась углубиться в разум.

«А по шее», – отмахнулся Матвей, послав по щупу зеркальный ответ.

Демонесса, звякнула цепями, дернувшись от ментальной оплеухи, а кончик ее хвоста обрел жизнь, нервно задергавшись, как это бывает у недовольных чем-то кошек.

«Здорово, – восхитился Матвей. – Это, как айкидо, только ментальное. Направь силу противника против него самого».