возможность всё изменить. Лансемалион Бальмуар пока никуда не уходит и лишь готовиться создать какое-то невообразимое заклинание. Столько времени она провела с ним лично, затем Адрион полностью разложил по полочкам свою точку зрения. Обе стороны выслушаны, Око Смирения вполне подтверждало искренность многих заявлений. Осталось найти нужные слова, но вдруг все мысли замкнулись на грубом изломе и простой истине.

— Пойдём, девочка, — пробасил чёрный орк, удерживая свои кишки левой рукой, а правую собираясь положить на плечо храброй, но всё ещё слабой воительницы.

Как вдруг обессиленная и едва сопротивляющаяся высокой концентрации хара Огненная Бестия остановила руку своего незваного спасителя, чтобы выиграть себе ещё чуть-чуть времени. Она, кажется, почти видела, что находится на душе у её хозяина, видела проблему, а также те грани, которыми столкнулись два аристократа. Пусть даже Адрион бесконечно прав и та рабыня являлась лишь шпионом врага, но каком в этом толк, если вся семья искренне верит в какую-то там наивную любовь. Резкое действие вызвало не менее резкое противодействие, следовательно слушать никто и никого не хочет.

Кроме того, усложняет в миллионы раз и тот факт, что сейчас Лансемалион Бальмуар находится под действием лекарств, которые полностью убили эмоции. Помнится… в первое десятилетие, ещё в Саросе близнецы Дельдамионы смогли выбить из равновесия такого обманчиво хладнокровного аристократа. Ведь так или иначе его душа разорвана на части случившейся трагедии, а свои проблемы он не решал, лишь загонял всё глубже и глубже, что позволяло вывести его на эмоции в критический момент как это делал Орлойд и Делсираан.

Вывод на эмоции же означает невообразимую боль, достижение крайней точки, образованию пустоты, непонимание, начало лихорадочного поиска сбора своего внутреннего мира согласно новым условиям, что и может быть ключом к решению проблемы. Всё сломать и собрать заново. Разрушить и перестроить. Дать чему-то умереть, чтобы на останках родилось что-то новое. Всё просто, очевидно, но теперь недостижимо. Любый аргумент хоть как-то связанный с эмоциями будет разбит о монолитную стену рационального прагматизма, ведь под этими лекарствами янтарноглазый маг подобен идеальной и простой формуле, в которой практически полностью исключён даже человеческий фактор.

И вот уже Гнарг Дурзол собирается применить небольшую силу, как вдруг в безысходности рождается череда умозаключений, которые не могут решить проблемы, однако позволят выиграть ещё больше времени.

— Я долго беседовала с Адрионом и он поведал мне причины его поведения, рассказал всю историю с его точки зрения. Ваш брат очень хотел, чтобы я как-то на вас повлияла, ведь его вы бы точно слушать не стали… — начала говорить Ада: в свою очередь чёрный орк не стал её прерывать, как и приказа не давал Ланс слушающий свою рабыню вполуха. — Однако… поразмыслив над всем услышанным, я пришла к несколько другому выводу, на результат которого во многом повлияли вы. Мне не суждено понять и сотой доли того, что случилось между вами, но кажется… кажется после все пережитого вы вполне заслуживаете принять решение сами. Никто не смеет требовать от вас чего-то, даже если вы хотите утопиться в праведном гневе или жалкой мести. Это ваше решение, которое я могу лишь уважительно принять. Ведь… это ваша жизнь, путь которой определяете вы сами, как и вы же наделяете смыслом цели, которые со стороны могут показаться ужасно глупыми для большинства, но не для вас лично. Поэтому я не стану ничего вам объяснять, пытаться вас переубедить, ведь… вы всё уже решили, да и нет у меня нужных слов. Но взамен я прошу проявить уважение и ко мне, не нужно мешать мне принимать моё решение.

Тряслась земля, безумие гнева Халсу’Алуби набирало обороты и пламя уже начало поглядывать даже на союзников, электромагнитные поля принимали конечную форму и в манипуляциях Ахикрисом и Кихарисом глава Гильдии приближался к своей заветной цели. Но вдруг в мироздании мелькнуло удивление янтарноглазого мага, который даже повернулся к своей живой вещи.

— Хорошо, пусть будет так, — только и произнёс Лансемалион Бальмуар, после чего снова отвернулся, попутно воплотив из пространственного артефакта дополнительные и последние ампулы лекарства: появление удивления говорит о необходимости увеличить дозу.

И в следующее мгновение стихии сошли с ума. Объединённая мощь сильнейших паресисов стремительно меняла мироздание в угоду своим целям. Джал Хаффан в поножах Литаса поднимал своей магией саму землю, намереваясь оторвать значительный кусок тектанической плиты. Даже Ярнас Врасаг не способен был удержать столь огромную толщу пород. Однако южанин действовал не один.

Ему помогала собственная гвардия, кроме того, огонь изменял давление и электромагнетизм активно влиял на рудные залежи в почве. Сам ветер также сходил с ума, подчиняясь воли епископа. Тектоническая плита пришла в движение и ужасные землетрясения пронеслись по всему Эдему, пока парерисы вырывали из плоти мира огромную глыбу размером с могучий горный хребет для того, чтобы метнуть его прямо во врага.

Лансемалион Бальмуар же стоял на вершине мчащейся к цели породы. Назад он не смотрел, но Гнарг уже убежал, как и Огненная Бестия не смогла удержаться и слетела куда-то вниз. Оставалось лишь надеется, что она не умерла при падении и не скрылась в бьющей фонтанами магме. В любом случае волноваться о таких мелочах нет времени.

Одно лишь слово молча произнёс глава Гильдии, после чего сами Законы вновь изменились. На миллионы осколков разлетелся многокилометровый кусок земли, но главный удар всё же пришёлся именно на янтарноглазого мага. Затрещали доспехи из чистого Миоса, подаренные Алгирендной, но даже так колоссальный импульс прошёлся по телу, даже идеальный проводник хара в венах не смог всё поглотить или хотя бы рассеять, а ведь именно с помощью него оказалось украдена мощь целого орбитального оружия.

И только стоило приземлиться среди хаоса, как сразу же на поле боя появились последние защитники главы Гильдии. Многие лариосы из числа высшей аристократии, они уже не прятали лица. Кто-то служил в Этио Апотелос, кто-то в Этио Симулос, другие, как близнецы Дельдамионы, просто состояли на своеобразной контрактной службе, как когда-то в своё время семья Торвандори. Так ещё и гильдия убийц присоединилась в последний момент к врагу.

Все вместе они представляют огромную угрозу. Возможно даже Лансемалион Бальмуар с союзниками не сможет их одолеть, но ценой жизни точно удастся проделать брешь в обороне, чтобы епископы закончили начатое и одолели главу Гильдии. Впрочем, умирать янтарноглазый маг точно не планировал, а вокруг поместья Торвандори начала появляться клетка из молний.

Сегодня все увидят, насколько голуба кровь лариосов и насколько белы их кости.