class="p1">Боже, подумал Фут иронически, ни у моего курьера, что лично говорил с Луисом Рансиблом, ни у меня самого в видеоразговоре с ним не сложилось ни малейшего впечатления о том, что он готовит настолько выверенные и эффективные шаги для самообороны. Луис Рансибл, по всем признакам, не знал – и даже знать не хотел – о готовящемся заговоре против него… как он мог ответить столь решительно и за столь короткое время?

И Рансибл не уловил значения гибели своего сотрудника, Роберта Хига; это было очевидно по разговору.

Таким образом, понял Фут, вполне возможно и даже вероятно, что Хиг, а после него этот Янси-мэн Линдблом, а до него та женщина-Янси-мэн, Арлин Дэвидсон, – что ни один из них не был убит по приказу Рансибла и даже с его ведома.

Безопасность Луиса Рансибла обеспечена, решил Фут, но кем-то другим, не им самим.

На арену вышла некая дополнительная фигура, появления которой не ожидал ни я, ни Рансибл, ни Броуз, – некая весьма важная дополнительная фигура; и вступила в борьбу за власть.

Он подумал: я очень рад, что с меня хватает того, что у меня есть. Потому что если бы я попытался прыгнуть выше головы, как Броуз со своим спецпроектом, то мог бы сам оказаться целью – и стрелком, если это правда.

20

Не прошло и часа, как Уэбстер Фут приземлился на крыше виллы убитого. Вскоре в сопровождении двух своих экспертов-лиди, тащивших тяжелые чемоданы с оборудованием, Фут спустился на верхний этаж здания. Печальный вид предстал перед его глазами – фаланга лиди, сторожащих закрытую дверь, за которой лежало тело их доминуса, хозяина поместья. И если старший из них, тип шесть, – все еще дежурящий под окнами в ночной темноте – был прав, то убийца оказался в ловушке внутри комнаты, в том месте, где и произошло убийство.

Вот так и работает датчик смерти, подумал Фут. История трагически доказала, что каким бы высокопоставленным человек ни был, застраховаться от убийства он не в состоянии. Но можно угрожать – и осуществить свою угрозу – тем, что киллер окажется в ловушке. Механизм задержания, который сейчас окружал убийцу, пришел в действие мгновенно после смерти Верна Линдблома, так что следовало предполагать – и старший лиди предполагал, – что когда он, Уэбстер Фут, откроет дверь спальни, то увидит не только труп (нетронутый, надеялся он), но и вооруженного профессионального ассасина, готового драться, чтобы спасти свою жизнь.

Фут остановился перед шеренгой лиди, которые с собачьей верностью ждали, несли свою стражу в достойном молчании. Обернувшись к своим собственным лиди, он коротко приказал: «Оружие». Те поставили свой груз на пол, открыли чемоданы и стали ждать дальнейших инструкций, над которыми он как раз задумался. «Один из быстро разлагающихся нервно-паралитических газов, – наконец сделал выбор Фут. – Для временного выведения из строя. Я сомневаюсь, что у человека внутри есть кислородный баллон и газовая маска». Один из его лиди послушно подал ему длинный и тонкий цилиндр со сложным устройством наверху.

– Спасибо, – сказал Фут и, миновав шеренгу безмолвных лиди Линдблома, потянулся к закрытой двери в спальню.

Приставив головку цилиндра к деревянной поверхности двери – дверь, судя по всему, была бережно вынесена из руин какого-то старинного дома, – он на секунду задумался о бренности жизни, о том, что вся плоть – трава, и обо всем таком прочем, а потом нажал на спуск.

Головка цилиндра завертелась на высокой скорости, ввинтившись в деревянную – из массива, не фанерную – дверь, прошла насквозь, запечатала дыру пластиковой слизью, чтобы избежать утечки газа и поражения хозяина оружия, а затем, руководствуясь собственной программой, выстрелила внутрь комнаты хрупкой сферой с газом нервно-паралитического действия, отключающим синапсы; сфера упала в темноте комнаты, и ни одна сила на свете не могла вмешаться и помешать ей разбиться; отчетливый треск, встроенный сигнал, достиг ушей Уэбстера Фута, который сверился со своими круглыми карманными часами и начал ждать. Газ должен был проявлять активность в течение пяти минут, а затем, благодаря некоторым своим составляющим, стать безвредным. Тогда и можно было входить внутрь.

Пять минут истекли.

– Время, сэр, – сказал один из лиди.

Уэбстер Фут извлек цилиндр и передал его ближайшему из своих лиди, который вернул его на место в чемодан. Тем не менее не исключалась возможность того, что киллер оказался предусмотрительным и прихватил с собой нейтрализующий это оружие реактив. Поэтому Фут выбрал себе из чемодана фанни-ган в качестве наступательного оружия, а затем, хорошенько подумав (что в прошлые разы сильно помогало спасти его шкуру), попросил еще пластиковый защитный костюм, который он развернул и неуклюже, но довольно грамотно накинул на себя; один из его лиди помог ему, так что в итоге щит прикрыл его полностью, словно плащ, оставив лишь ступни в английских шерстяных носках и лондонского же производства оксфордах. Затем, с фанни-ганом (вовсе не смешным оружием, несмотря на название), он вновь миновал шеренгу лиди Линдблома. И открыл дверь в спальню.

– Фальшфейер! – тут же приказал он. В комнате было темно, и не было времени, чтобы искать – промахиваться и снова искать – выключатель.

Один из двоих его блестяще вышколенных лиди без колебаний послушно метнул в спальню безопасный комнатный фальшфейер – а скорее светильник; тот зажегся теплым и успокаивающим желтым светом, что не слепил, но четко освещал каждый предмет. На кровати, под покрывалами, лежал убитый Верн Линдблом, глаза его были закрыты. Выражение лица его было спокойным, словно он ни о чем не знал; словно был не в курсе, даже не догадывался о факте своей безболезненной и мгновенной смерти. Для Фута было очевидным: расслабленная поза мужчины указывала на применение одного из старых добрых, не раз проверенных и надежных инструментов с цианидом. Скорее всего, автономный дротик прямо в мозг, или в сердце, или в верхний узел спинного мозга. Что ж, хотя бы гуманно, сказал себе Фут и огляделся вокруг в поисках ожидаемого: совершенно беспомощного взрослого мужчины, неспособного двигаться и говорить, бьющегося в пароксизме нерегулярных рефлексов, неспособного защищаться или бежать.

Но такого человека в спальне не оказалось. Ни в подобном состоянии, ни в любом ином. Убитый спокойно лежал в своей постели и был единственным человеком в комнате, не считая самого Уэбстера Фута. А когда Фут осторожно прошел в прилегающую комнату, через окно которой изначально и проник убийца, то не увидел никого и там. За ним следовали двое его опытных лиди; он не увидел никого, и они не увидели никого