– Классный бой! – произнес Николай слабым голосом. – Мы тут в палате смотрели с врачами. Лена с сыном тоже здесь. Она очень переживала за тебя, а сейчас передает привет.

– Как у тебя со здоровьем?

– Нормально. Дышать пока тяжело. Говорят, что продержат месяц. А потом…

– Потом все будет хорошо. Поцелуй жену. Она у тебя классная.

Родной город встретил дождем. Опять была пресс-конференция в ВИП-зале и встреча с фанатами, но очень короткая, потому что Алексея тащили под руки сквозь толпу парни из службы безопасности банка-спонсора. Сергей Ерохин доставил Метелина с тренером на базу. В машине он разговаривать не стал, хотя Алексей по его лицу понял, что новости есть. Очевидно, и Гусев догадался, что его ученики хотят побеседовать на темы, к которым он отношения не имеет, и, сославшись на усталость после перелета через океан, ушел в свой номер.

– Следственный комитет топчется на месте, – начал Ерохин после того, как они остались одни, – если что-то и сдвинулось в расследовании, то незаметно. А вот мои знакомые встречались с людьми не очень законопослушными, и те божились, что блатные к покушению на тебя никакого отношения не имеют и даже сами пообещали разобраться с теми, кто это дело организовал. Ты, дескать, человек правильный и уважаемый, тем более когда тобой теперь все гордятся. Сотрудничества, само собой, не обещали, но если сами выяснят, то сообщат – мол, вопрос решен. Кроме того, предположительно установлено, что преступников было двое: один стрелял, а второй обеспечивал отход. Огонь велся с тридцати метров автоматными очередями, когда получается большое рассеивание и попасть сложно, если ты не специалист. Но в нашем случае все выстрелы легли кучно. Поэтому напрашивается вывод, что огонь вел человек, часто упражнявшийся в стрельбе очередями, то есть военный. Скорее всего, бывший или действующий спецназовец. Второе – вряд ли, потому что они знали, кого шли убивать. Конечно, есть отморозки, за деньги готовые стрелять в кого угодно… Можно, конечно, проверить всех спецназовцев, уволенных в последнее время из армии, но вряд ли это что-то даст. Может статься, что они вообще прибыли к нам из другого государства и оружие с собой каким-то образом доставили, потому что по найденным пулям ничего узнать не удалось – автомат нигде не засвечен. Хуже другое, киллеры приняли заказ, получили аванс, но дело до конца не довели, так что возможна новая попытка.

– Возможен и другой вариант, – произнес Метелин, – пресса так раструбила о моей смерти, что киллеры поспешили получить оставшуюся часть своего гонорара. А при передаче денег их убрали.

– Возможно, – согласился Ерохин, – но заказчик на этом все равно не остановится. Базу теперь охраняют, установили дополнительные камеры, так что здесь вряд ли будет следующее нападение. А ты не вылезай пока.

– Сколько мне еще здесь сидеть?

– Пока не установим заказчика.

– Но вы же, как и я, почти уверены, кто это.

– Нужны доказательства, а их пока нет. И потом, он вряд ли напрямую договаривался с киллерами. Мотив тоже непонятен.

– Мне принадлежит треть акций его предприятия. А если выяснится, что он убил тогда моего тестя, то предприятие все мое, потому что я и развод могу опротестовать, ведь причиной его было как раз доказанное якобы обвинение.

Ерохин не ответил и посмотрел на часы. Потом поднялся и протянул руку.

– Мне спешить надо, а тебя поздравляю с победой: великолепный бой.

Они спустились на крыльцо, поговорили еще недолго. А когда Алексей вернулся в свою комнату, то увидел сидящую за столом Викторию. Перед ней стояли бутылка шампанского, два бокала и тарелка с фруктами.

– Ты же сказала, что больше не придешь, – напомнил Метелин.

– Есть уважительная причина, – улыбнулась Вика, – сегодня я пришла проститься. Ухожу я отсюда: до конца августа работаю, а потом – все.

– И куда пойдешь?

– Замуж, – ответила она, – я же говорила тебе, что у меня есть человек, который уже полгода… Хотя даже уже больше, интеллигентно, но очень настойчиво ухаживает за мной, а я, как воспитанная девушка, крутила хвостом. Он был не свободен, теперь ситуация изменилась, полагаю, что в ближайшее время у нас будет очень важный разговор. Он даже перстенек мне подарил…

Виктория протянула руку и показала Метелину перстень на своем пальце.

– Очень хороший сапфир в белом золоте с бриллиантами. Приобретен в салоне «Тиффани». Мы с тобой когда по Бродвею гуляли в первый вечер, то проходили мимо. Наш отель «Астория» на пятьдесят третьей улице находится, а салон «Тиффани» – на пятьдесят девятой. Я еще останавливалась, витрину рассматривала, а ты сказал, что равнодушен к цацкам. Я, конечно, не надеялась, что ты мне хоть какой-то подарочек сделаешь, но ты, Лешенька, и в самом деле Леший. Нельзя быть таким дикарем – девушкам не будешь нравиться. Ты, вероятно, как все отмороженные спортсмены, женился на первой своей с бухты-барахты… Неужели жена не научила тебя ухаживать как полагается?

Она показала глазами на бутылку.

– Открой. Выпьем по бокальчику на прощанье, а то потом времени у тебя не будет. А вот мой будущий муж знает толк и в драгоценностях, и в хороших машинах, очень обходительный молодой человек: он даже не форсировал события, зная, что я никуда не денусь от него.

Вика была права. До Саши Алексей, конечно, встречался с девушками, но их было немного и длительные отношения с ними как-то не складывались. Первой стала Аня, им тогда обоим было по восемнадцать, но она мечтала не замуж выйти, а попасть в сборную страны по художественной гимнастике, тренер ей вбила в голову, что замужество – это крест на спортивной карьере. Потом на протяжении года длился роман с сокурсницей, но там и не могло ничего получиться, потому что он все время на сборах, а она одна… То есть не одна, как потом выяснилось. У Алексея было несколько случайных знакомств на сборах и даже короткая связь с той самой тренершей по художественной гимнастике, которая уверяла свою подопечную, что брак – дело десятое. Тренерше было тридцать, и она преследовала Алексея, ловила его возле раздевалки, названивала по телефону, устраивала сцены и плакала…

Бутылка открылась с легким хлопком. Метелин разлил вино по бокалам. Вике почти доверху, а себе едва половину.

– Сначала за твою победу, – предложила Виктория. – Первый канал вел прямую трансляцию. Заметь, не спортивный канал, потому что у него денег не хватило заплатить, а самый главный, который смотрят все. И ты не разочаровал. В шесть утра началась передача: мой папа с вечера спать не ложился – боялся пропустить…

– Коля в больнице смотрел, – напомнил Алексей.

– Угу, – кивнула Вика, делая глоток шампанского. – Все смотрели. Тут даже в столовой телевизор установили, чтобы смотреть всем вместе: вся команда, повара, официантки, охранники, свободные от дежурства… Даже эта маргинальная уборщица притащилась… Ты в курсе, что у нее роман с Пепе?

– Это их дело.

Вика сделала еще один глоток и продолжила: