— Привет, Филипп. Привет, Сатина. Так и подумал, что это ты. До меня дошли слухи о твоем возвращении.

Он протянул Филиппу руку, и, к своему удивлению, Филипп призадумался, стоит ли пожимать ее, памятуя о вражде прошлых дней.

— Боюсь, ты передумаешь, — ответил Филипп вместо рукопожатия и показал заплеванную ладонь. Потом присел и вытер руку о сухую траву.

— Дьявольское отродье, — снова прорычал Флукс. — Фан-клуб Азиэля. Он стал меньше, но все еще цветет и пахнет. До этих двоих я точно доберусь, не волнуйтесь. Они учатся в нашей школе. Можно будет их использовать по работе.

— По работе? — повторил Филипп.

Флукс гордо кивнул:

— Я подрабатываю в школе в свободное время. Помогаю делать домашние задания по пакостям. В основном там практические упражнения, и мне как раз нужны подопытные кролики на следующую неделю. Вот они и нашлись.

Он кивнул в сторону, куда скрылись мальчики.

«Жертвы недели», — подумал Филипп и снова удивился, насколько похожи Флукс и Сёрен.

— Помощь Флукса пользуется большой популярностью, — сказала Сатина. — Раньше никогда столько детей не приходило каждую ночь в школу со сделанными уроками.

Флукс покраснел и принялся теребить кончик хвоста.

— Стараешься все делать, как можно хуже, — смущенно пробормотал он.

— Ты научился здорово летать, — сказал Филипп, вспоминая, что раньше Флукс в воздухе больше всего напоминал летающего поросенка.

— Я играю в воздушный мяч, — объяснил тот и бросил взгляд на часы. — Я бы с удовольствием поболтал еще, но, кстати говоря, как раз спешу на игру, а туда лучше не опаздывать. Наш тренер — сущий дьявол. Послушайте, не хотите пойти со мной? Будем играть в одной команде…

— Сожалею, — вздохнул Филипп, указывая большим пальцем через плечо. — Я не прихватил снаряжение.

— Ой, правда, — Флукс закивал. Потом наклонился и поднял с земли оставленный мальчиками мяч. — Зато у меня будет запасной мяч. Еще увидимся!

— Пока!

Флукс расправил крылья и поднялся в воздух. Отлетев метров на десять, он обернулся и улыбнулся Филиппу:

— Может, возьмешь пару уроков у меня, Филипп? Тогда они наверняка вырастут снова. — И скрылся из виду.

— Поразительно, как он изменился, — сказал Филипп.

— Вышел из тени своего господина, — подтвердила Сатина. Объяснять какого именно не было нужды. — Ему пророчат победу на следующем Фестивале Пакостей.

Друзья вернулись в замок, чтобы перекусить. Они так спешили к Драной Бороде, что почти ничего не съели перед уходом, и в животе у Филиппа началось голодное урчание.

И все же, когда они оказались на кухне, кусок не полез ему в горло.

Равины, которой обычно легко удавалось соблазнить Филиппа вкусненьким, и след простыл. Это было очень странно, потому что на плите побулькивал горшок с кашей. Равина не имела привычки оставлять еду без присмотра.

— Ты не забыл, что мы все время должны наблюдать? — спросила Сатина, помешивая кашу. Похоже она тоже не была голодна.

— Не забыл, — ответил Филипп. Он сразу понял, что Сатина имеет в виду.

— Найти его будет сложно.

— Зато узнать легко.

Да, Филипп все время высматривал его. Всю дорогу до замка. Но так и не увидел темптана с обломанным рогом.

Они поклевали немного с тарелок, томясь в ожидании с пустыми желудками. В ожидании признания Драной Бороды. Приговора Люцифера.

30 Неожиданная встреча

Еще не раз в эту ночь друзья проходили мимо жилища привратника, но дома никого не было. На двери висела записка из трех коротких слов, выведенных дрожащей рукой: «Скоро вернусь, надеюсь».

Но скоро он не вернулся, ни в первый, ни во второй, ни даже в третий и четвертый раз, когда они попытались застать его дома.

В остальное время Сатина и Филипп наудачу слонялись по городу, но дьявол с обломанным рогом им так и не повстречался.

Еще они заглянули к Сатине домой и захватили учебники и рюкзак. Следующей ночью, по ее словам, ей надо было обязательно пойти в школу — слишком много занятий пропущено. Когда Филипп поинтересовался, почему она не ходила в школу сегодня, Сатина, покачав головой, ответила, что был выходной.

«Вашгрешный» день, как она называла его вместо «воскресный».

Выходной также означал, что дома был отец Сатины. И это значило, что даже стены пропитались раздражением, которое витало здесь повсюду.

Чернорог был в ванной, оттуда непрерывным рокотом доносился его возмущенный голос.

— Сначала помыть лестницу, потом пропылесосить, потом помыть туалет, потом это, потом то… Можно подумать, что я, черт меня побери, помер и попал в Ад! Но нет, я всего лишь женат. Состою в браке. Так оно и есть. Забракован!

Сатина предложила незаметно прошмыгнуть наверх. Филипп не возражал.

* * *

Во второй половине ночи, когда они в пятый раз оказались у домика Драной Бороды, в окнах горел свет.

— Он вернулся! — воскликнул Филипп, и оба бросились к воротам.

Записки на двери не было, и Филипп с таким усердием принялся колотить дверным молотком, что медная голова истошно завыла и слезы рекой потекли по ее щекам.

— Драная Борода! Драная Борода, это мы! Открывай!

— Хватит, хватит! Пожалуйста, прекратите! — умолял дверной молоток. — Хозяина нет дома, так какой смысл барабанить? Ох, мой лоб, мой бедный несчастный лоб!

— Как это, нет дома? — спросил Филипп. — А где он?

— Я не знаю. Но добрый господин Драная Борода нынче всю ночь не показывается дома. Он ушел вскоре после того, как попрощался с вами.

— А кто тогда в его доме? Там ведь горит свет?

Понтий Пилат, когда-то отправивший на крест Иисуса Христа, а теперь превращенный в медную бляшку у входа в Преисподнюю, посмотрел по сторонам, словно боялся, что кто-то может подслушать. Затем снова взглянул на Филиппа: казалось, молоток наклонился к самому его уху.

— В доме она, — шепнул он дрожащим голосом, и Филипп заметил, как его глаза наполнились страхом.

— Кто?

Капелька пота стекла по потрескавшемуся лбу, и шепот стал еще тише, как выдох: — Ее язык… как кнут! Тише, она идет сюда. Берегитесь!

За дверью послышались шаги, Филипп и Сатина испуганно отскочили. Дверь распахнулась, и на пороге показалась…

— Равина? — воскликнул Филипп, в изумлении вытаращив глаза на кухарку. Без своего фартука она выглядела совсем непривычно. И без своей кухни. — Что ты здесь делаешь?