— Мы ведь возвращаемся домой, — напомнил Элмар. Еще бы, для него возвращение домой — действительно радость…

— Знаешь, — признался Витька, — мне, честно говоря, не очень-то и хочется.

Герой понимающе кивнул.

— Если действительно не хочешь — оставайся у нас.

— Макс подкинул идею своему начальству, но что-то там не выразили особого восторга. Вряд ли получится. Там сейчас опять в руководстве взяли верх сторонники контакта, они будут своих пропихивать, а меня кто возьмет, когда у меня в друзьях шархи и инспектор Темной Канцелярии… Это ж как клеймо — «вербовке не подлежит».

— Да и демоны с ними, тебе же не обязательно на них работать. Просто так оставайся. Не как агент, а просто как человек.

— И что я там буду делать? У меня все полезные навыки совсем под другое заточены. Я даже верхом ездить не умею.

— Ну уж это прямо такая сложная наука, что даже Ольга научилась. А твои навыки и знания, может, и не будут понятны людям, но зато уж гномы оценят, можешь не сомневаться. Но вообще-то я хотел предложить тебе место в команде.

— Какой команде? — не понял Кангрем.

— Я никому пока не говорил… Ну, чтобы не загадывать заранее, не сглазить… Теперь, наверное, уже можно… Когда я сидел в темнице — еще там, в Даэн-Риссе, — начали мне в голову всякие нехорошие мысли лезть… Вот тогда я и дал обет: если все закончится благополучно — соберу новую команду и вернусь к подвигам. Не ради славы, не ради денег, ради самой работы. Магом Мафея позову, думаю, наставник возражать не будет, а уж сам мальчишка от радости хоть бы заклинания свои не позабыл. Мистик не так уж и нужен, когда маг в целительстве разбирается. А вот стрелок нужен всегда. И, надо признать, винтовка намного эффективнее лука.

— А Диего?

— Нет, он не поедет. Он так долго и трудно возвращался на путь барда, что сама мысль свернуть еще раз будет для него мучительна. А разрываться между подвигами и театром — это не дело. Ты подумай пока, я не тороплю.

— Ты это серьезно?

Элмар ухмыльнулся.

— Если ты хочешь еще раз поведать мне о своем дремучем невезении, которое якобы еще и на соратников должно распространяться, можешь не трудиться понапрасну. У тебя был единственный способ меня убедить, но война закончилась, а ты все еще цел.

Витька вспомнил тот разговор перед первым боем и задумчиво поскреб затылок.

— Черт его знает… Может, твой кузен и прав…

— Разумеется, он всегда прав, и не «может», а точно. Насчет чего?

— Что мое невезение проявляется не во всем, а только когда «сворачиваю с Пути», как у вас это называется.

— Вот и не сворачивай. Я же не предлагаю тебе открыть лавку или скульптурную мастерскую. Я зову тебя на наш Путь. Наш, общий.

Витька чуть наклонился вперед, опершись ладонями о бортик, и опять уставился на копошащийся муравейник внизу.

— Я подумаю, — отозвался он, не оборачиваясь, чтобы Элмар не заметил случайно, что его товарища тоже иногда посещают нехорошие мысли — например, сигануть сейчас через бортик, и гори оно все синим пламенем… — Как-то это все малость неожиданно и вдруг…

— Конечно. Подумай. Время еще есть.

— Да, конечно…

Не объяснять же мечтательному рыцарю, что дело-то вовсе не в наборе полезных навыков, не в Пути и даже не в везении. Хотя последнее тоже нельзя сбрасывать со счетов, чтобы там ни говорили окружающие оптимисты. Да, можно и верхом ездить научиться, и местные обычаи усвоить, и даже поверить, что ты не такой уж неудачник, как думал. А что делать с шестью имплантами? Даже если просто забить на то, что половина из них казенные (никто не будет за ним гоняться, чтобы силком выковырять), ведь никакой гарантии, что они будут работать всю оставшуюся жизнь без осмотра и наладки. Ладно, открывать дверь в свой подвал ему больше не понадобится никогда, черт с ним, с «лютиком», язык, в конце концов, можно и обычным способом выучить, а с медицинскими что делать? Классный герой из него будет, если вдруг полетят, — полуслепой сердечник, ага… Нет, жить-то со всем этим дерьмом вполне можно, но насколько долго и полноценно?

— Вот вы где! — недовольно возгласил за их спинами голос Мафея. — Вас мэтры ищут.

— Мы не прятались, — пожал плечами Элмар. — И кстати, они сами нас здесь оставили.

— Пойдемте, там уже начинают прощаться.

— А разве мы возвращаемся прямо сейчас?

— Не прямо сейчас, но сегодня. Вы свое дело сделали, вам больше не стоит здесь мелькать и нарываться на неприятности. Маги еще на некоторое время останутся — архивы Скаррона разгребут и попытаются выяснить, куда этот придурочный ученик пристроил тело. А вы сейчас прощаетесь с конфедератами, потом отправляетесь к куфти, забираете Азиль и жезл, прощаетесь со всеми там, потом берем телепортиста, я везу вас в Поморье, а оттуда телепортист переправляет в Даэн-Рисс. Ты остаешься там, а Виктора Макс после отведет к своим.

— Подожди, — спохватился Витька, — а как же Жан? О нем опять все забыли?

— Никто о нем не забыл, он сказал, что остается с мэтром Феандиллем.

— Здесь? На Каппе? Он что, с ума сошел?

— Откуда я знаю?! — мрачно огрызнулся мальчишка. — Мистики — они вообще люди со странностями. Что для нас может показаться безумным, для них как раз обычный способ почитания своих богов. Он сказал, что будет нести слово божье пребывающим во тьме, или как-то так. Что ему выпала честь лично познакомиться с апостолом… что это, кстати, значит?

— У нас так называют группу особо приближенных последователей Учителя, которые сопровождали его в странствиях, — попытался растолковать Витька.

— А он что, странствовал?

— Ну, у нас — да. А Жан в курсе, чем собирается заниматься его новый приятель?

— Проповедовать, как я понял.

— И он в пьяном восторге не соображает, чем это очень скоро кончится?

— Понятия не имею, о чем ты. Сам его спроси. Он, кстати, трезвый.

Прощание получилось не то чтобы долгим, но протяженным и разбросанным во времени и пространстве. Сначала с конфедератами, без особых сожалений проводившими героев в легенду, где им и положено пребывать. Потом с жителями поселка у реки, и под конец — с куфти и всеми, кто за лето успел там обосноваться. С Жаном Витька даже поругался напоследок, пытаясь достучаться до здравого смысла, окончательно погребенного под религиозным экстазом, но потом вмешался святой эльф и быстренько их помирил. Буквально через минуту Витька попытался поругаться уже с ним, узнав, что этот ненормальный собирается взять в свое безысходное путешествие к грядущему съедению не только Жана, а еще и Ллит, но перебранки не получилось — потенциальный участник уклонился. Сама девушка, похоже, не особенно циклилась на религиозном моменте, а просто благоговейно и платонически обожала прекрасного эльфа, а заодно и его столь же прекрасные, но абсолютно безнадежные идеи. Переубеждать или предостерегать ее было бесполезно, как всякую влюбленную деву какого угодно мира.