Вивиан смотрит на меня еще секунду, а затем кивает. — Что ж, нам просто придется посмотреть, что вы придумаете, потому что в одном ты права… Она не переставала плакать с тех пор, как ее привезли, и даже когда ей предложили ее Связных, чтобы попытаться помочь ей пережить случившееся, она отказалась. Это не похоже на то, что сделал бы виновный человек, пытающийся убить нас всех во сне.

Я сглатываю слезы, которые образуют комок в моем горле.

Гейб уважительно кивает Вивиану, а затем кладет руку на основание моего позвоночника, чтобы направить меня через здание. Я удивлена, что он вообще не присоединился к нашему балагану. Только когда мы заходим в лифт, он не выдерживает и выдает свой секрет

— Вивиан пугает меня до усрачки. Однажды я видел, как он вышел на маты с Грифоном, Нортом и Ноксом. Он выбил из них все дерьмо, один за другим. Это воспоминание застряло у меня в голове, и я не думаю, что когда-нибудь смогу смотреть на него без дрожи.

Я хмуро смотрю на экран безопасности в лифте, который показывает наши изображения на случай, если Вивиан наблюдает за нами здесь. Мне не нравится знать, что он поднимал руку на любого из моих Связных, не говоря уже о трех из них сразу.

— Это было в самом начале их обучения, и все они были еще совсем зелеными. Не уверен, что в наши дни он смог бы справиться с ними, Привязанная. Но я был мал, когда увидел, как это произошло, и это запомнилось мне.

Во мне нарастает какое-то бурлящее, неистовое чувство, и я делаю глубокий, глубокий вдох.

— Да, возможно, рассказывать моим узам об этом — не самая лучшая идея. Сейчас я чувствую, что, возможно, мне следует вернуться туда и вытащить его душу через ноздрю, а Вивиан — один из моих любимых людей на этой земле. Так что давайте просто оставим этот разговор.

Атлас усмехается и смеется надо мной. — Почему Вивиан — один из твоих любимых людей? Разве не он мучил тебя на тренировках?

Ответить на этот вопрос довольно просто. — Потому что он верил мне, когда никто другой не верил. Он не позволял никому обращаться со мной как с дерьмом в его присутствии, и он не пытался нянчиться со мной, когда я начинала обучение в Так. Он позволил мне падать на свое лицо снова и снова, пока я сама не разобралась, как работает система. Думаю, это делает его отличным учителем.

Двери лифта издают звенящий звук и открываются, показывая нам длинный коридор с множеством камер по обе стороны, очень похожий на тюремный блок под зданием Совета.

Полагаю, если что-то работает, не стоит с этим возиться. Дизайн, конечно, жуткий, если не сказать больше.

Сойер уже находится в камере Сейдж, в самом конце коридора. Его ноутбук ждет на столике снаружи, пока он пытается выманить ее из постели, но это бесполезно. Она свернулась калачиком, и тихие слезы текут по ее щекам. От этого зрелища у меня сердце уходит в пятки, потому что я была там так много раз раньше.

Сейчас я могу казаться сильной и собранной, но это только потому, что я провела годы в бегах, срываясь в кофейнях, туалетах, пустых бензоколонках и на грязных кухнях придорожных закусочных, где выполняла любую работу, чтобы выжить. Да, я была достаточно сильной, чтобы в конце концов взять себя в руки, но это процесс. Я ненавижу то, что моя подруга узнает об этом и переживает это на своем собственном опыте.

Я нахожу Феликса в первой камере, он сидит перед своим ноутбуком и изучает стопку медицинских книг — напоминание о том, что формально он все еще студент, хотя и стал любимым врачом моей группы Привязанных.

Я останавливаюсь, чтобы переброситься с ним парой слов, и, как и следовало ожидать, все, о чем он может говорить, — это о нашей девушке. — Пожалуйста, просто помоги Сейдж, сделай все, что тебе нужно, чтобы вытащить ее отсюда. Пожалуйста, Оли. Я больше не могу выносить то, как это влияет на нее.

— Знаю, я работаю над этим, клянусь. Я помогла найти Джованну и Райли. Очевидно, они оба уже дали информацию, которая может поспособствовать делу, и я здесь, чтобы помочь Сойеру разобраться в некоторых вещах и попытаться представить дело Грифону и Норту, чтобы вытащить ее. Пожалуйста, не злись на них за то, что они делают. Они просто не могут доверить безопасность всего сообщества кому-то, кого засняли на камеру… — Я замираю на месте, потому что не хочу повторять это вслух, и уж точно не здесь, перед Сейдж, но Феликс кивает без лишних слов.

— Я понимаю это и понимаю, что это требует времени. Мне просто нужно снова быть с моей Привязанной, а она отказывается быть рядом с нами.

Я киваю и перехожу в соседнюю камеру, где Киран отжимается, как хороший маленький лидер ТакТим. Я усмехаюсь над ним и возвращаюсь к нашему обычному саркастическому дружелюбию. — В самом деле? Ты тратишь время на то, чтобы привести себя в порядок? Надеешься произвести впечатление на свою Привязанную своими большими, сильными мускулами, когда выйдешь отсюда? Или ты просто пытаешься довести себя до состояния, когда сможешь перекинуть ее через плечо и держать подальше от всего, что может моргнуть в ее сторону?

Он фыркает, поднимаясь на ноги, одергивает рубашку, хватает бутылку воды и выпивает половину за один присест. — Очень легко стать самодовольным, если не следить за своими тренировками. Я попросил у Шора набор гантелей, но этот засранец отказался.

Я изгибаю бровь и указываю на него пальцем. — Осторожнее, приятель. Я, может, и в команде «Вытащите отсюда Сейдж нахрен», но ты также не собираешься плохо отзываться о моем Привязанном при мне, не получив ответа от моих уз.

Блэк проводит рукой по волосам и бормочет себе под нос: — Может быть, нам нужны твои гребаные узы, чтобы разобраться в этом дерьме?

Его разочарование ощутимо, и я нисколько не виню его за это. Я также чувствую невероятное разочарование из-за того, как мало нам удалось выяснить до сих пор.

Он снова поворачивается ко мне и говорит, как ни странно, искренне: — Спасибо, что отправилась за Райли и этой коварной сучкой для нас.

Я пожимаю плечами. — Это не сравнится с тем, чтобы сломать собственную лодыжку, спасая Привязанную своего лучшего друга, так что не стоит слишком усердствовать, чтобы отблагодарить меня. Я все еще в большом долгу перед