его любишь?» — Подруга затаила дыхание.

Я легко улавливала ее скептицизм. Как можно полюбить сатрапа, измывающегося над нами на протяжении трех лет? Толком не общаясь, не проводя времени вместе? Как могут полюбить друг друга люди из разных миров? Немыслимо… Хельга тревожилась, сомневалась, и хотя ее мысли оставались недоступны, но она точно решила, что Гарс выбрал меня из-за потенциала. У лучших должно быть самое лучшее, не так ли?

«Наверное».

Бывшая актриса вздохнула:

«Если бы я не знала тебя, то подумала бы, что он тебя заставил».

«С близкими лорд совсем другой, Хель. Совсем другой. И я нужна ему».

Подруга неожиданно захихикала:

«Я балда слепая! Должна была обо всем догадаться, когда он рванул за тобой в Рор! Ведь от ненависти до любви лишь на шаг дальше, чем от любви до ненависти! А ты всех нас уделала! Даже меня переплюнула — самого Гарса охомутать! А я не заметила, как ты сохнешь по нему. Теряю хватку! И Брэд хорош, зараза, ничего не сказал — у меня из-за этого уже полдня депрессия!»

Хельга в своем репертуаре.

«Я не сохну! И не трынди там нигде!»

«Ой, да ты что! Да ты что! Никому и никогда. Но я хочу знать подробности, когда вы…»

«Хель!»

«Ты же не станешь мучить лучшую подругу! Кстати, Ингрид сегодня улетела в свой корпус поближе к фронту, точнее, к Рихтеру, а мы остаемся здесь в резерве. — И, вмиг посерьезнев, добавила: — Ты не знаешь, наверное, но Шивзы погибли».

В памяти всплыло воспоминание — пылающие обломки взорванного дирижабля осыпаются на Рашарст. А ведь только вчера мы вместе гуляли на свадьбе Милманов…

«Еще одна бомба».

«Что?» — непонимающе переспросила я.

«Да так… Когда кто-то из друзей и знакомых погибает, это… словно рядом с тобой разрывается бомба. И чем больше их вокруг разрывается, тем яснее понимаешь, что одна из следующих упадет точно на тебя».

«Не замечала за тобой прежде любви к философии, дорогая», — фыркнула я, пытаясь разогнать ее грусть.

«Ты поймешь. Здесь на фронте все по-другому».

Я бросила взгляд на лорда, ожесточенно спорящего с магистром Идрисом.

«Если пойму».

«Зато мне абсолютно ясно, почему ты до сих пор не среди нас. Гарс оберегает тебя. Знаешь, а я, пожалуй, верю, что он влюблен. — И, отвлекшись на что-то, она загрустила еще сильнее. — Прости, у нас боевой вылет через пять минут. Ты не забывай меня, пожалуйста. И обещай все-все рассказать! В подробностях!»

Обещать я ничего ей, понятное дело, не собиралась.

«Береги себя!»

«И ты».

Тем временем выступление закончил господин посол. Судя по хмурым лицам присутствующих, его доклад никому не понравился. Магистр кривился, генерал Лурдек и Идрис выразительно переглядывались.

— Вы уверены в этом, лорд? — переспросил в повисшей тишине император.

Интересно, что их могло так напугать, раз даже обсуждение сдачи Рашарста замяли?

— Боюсь, что уверен, ваше величество, — со всей серьезностью заверил Феликс Аливер.

— Что же вам ответил Тамико?

— Мобилизация войск — всего лишь учения.

Правитель шумно вздохнул. Значит, поганый Воленстир собрался поддержать Рор официально? Похоже, наши злоключения только начинаются…

— Возможно, это так и есть. Но если нет, то нам придется признать, что будущее Регестора под угрозой. — Его величество обвел всех строгим взглядом и, выдержав паузу, громко провозгласил: — Леди и лорды, я обязан поставить на голосование вопрос: должны ли мы инициировать переговоры с Рором о мирном договоре? Ваши ответы желаю знать немедленно!

Повисла гробовая тишина. Долгая. Нарушаемая лишь тихим треском проекции и дыханием моих охранников.

— Я против, — первым высказался генерал Лурдек.

Магистр Идрис его поддержал:

— И я. Лучше сдохнуть в борьбе!

Атнис перевел взгляд на молодого человека в очках:

— Лорд Грейдеринс?

— Ваше величество, структурная магия обеспечивает нашу идентичность. А рорцы желают уничтожить ее полностью и безвозвратно, как мы однажды уничтожили их хранилища с заклинаниями крови. Наши маги обречены на смерть или на участь еще более страшную. Это геноцид. Вот почему мы все обязаны продолжать борьбу!

— Лорд Димитрий?

— Я против, — коротко отозвался старик.

— Леди Лисандер?

Блондинка побледнела, потупила глазки.

— Целители Регестора полагают, что империя — это прежде всего люди, и наш долг беречь их жизни как высшую ценность. Мы за мирный договор с Рорским царством.

— Эр?

Магистр поморщился и процедил:

— Никогда и ни за что!

Император величественно кивнул:

— Пусть будет так. Мы положимся на доблесть нашей армии, на ваши последние разработки, лорд Грейдеринс, и на лорда Гарса, ищущего источник неупокоенных. — Атнис пристально посмотрел на брата. — И еще на благоразумие Тамико. Все свободны.

Аристократы рванули к выходу, когда правитель снова их окликнул:

— Господа, дамы, еще одно! В это темное время нам необходим луч радости и надежды. Через неделю я приглашаю вас в императорский дворец в Дикельтарке на прием в честь дня рождения наследника империи и выбора его первого имени.

Члены Совета кланялись и торопились на воздух. За ними прошли поисковики, Лурдек, Димитрий и Гарс беседовали о чем-то с императором, а улыбчивый посол двинулся прямиком ко мне.

— Мисс Брайл, надо полагать. — Жгучий брюнет светился доброжелательностью. — Феликс Аливер к вашим услугам! Наслышан о вас! Наслышан!

Темные глаза искрились весельем.

— Откуда же наслышаны? — подозрительно осведомилась я.

— Здесь всем известно о вашем самоотверженном подвиге в Роре. Я же лично бесконечно рад познакомиться с магиней, которая за пятнадцать минут засыпала весь Тиреград песком. Это было масштабно. Никогда не слышал о таком погодном заклинании.

— Там случайно получилось…

Магистр Гарс уже беседовал с лордом управителем. Посол же выпучил глаза.

— Случайно?! Ну вы и рисковая девушка! Впрочем, говорят, удача любит авантюристов. Теперь окончательно ясно, почему мой старый друг выбрал вас.

В ту же секунду его милость обернулся, в серых глазах промелькнула… ревность?! Развернувшись, он направился к нам, Димитрий шел следом.

— Вы друзья? — вежливо спросила я, чувствуя, что у меня пылают щеки.

— Теперь уже и не знаю. Вы бы считали другом того, кто без раздумий подверг вас проверке чтецом, даже не дав шанса оправдаться? Впрочем, долг главы Ведомства превыше личных симпатий.

За его плечом возник лорд Гарс:

— Все плачешься, Феликс?

— О, а вот и коршун налетел.

— Идемте.

Милорд ухватил меня за локоть и потащил вперед. Остальные, в том числе и мой конвой, шли следом на некотором расстоянии.

— Ты полетишь в Цкмел с Димитрием, — произнес он, будто сообщил что-то обыденное.

Я едва не споткнулась, и если бы не его хватка, точно плюхнулась бы в траву.

— Что-о?! — заорала я, и тут же его пальцы сжались, как