на одной здешней тусовке. Они начали общаться в соцсетях, и это было нормально, ведь я как-никак знала ее уже несколько лет. Это случилось полгода назад. Я уехала к своим родственникам, и они поужинали вместе. По его словам, они не планировали переспать, а остальное вам уже известно. Я не могла жаловаться, ведь я первой изменила ему.

– Должно быть, это осложнило ваше общение с Элспит, – заметила Конни.

– Я пригласила ее на ужин в ресторан. Думаю, мне хотелось, чтобы она призналась во всем. Ведь мы были подругами. Наверное, я слишком многого от нее ждала. Мы ужинали, и Элспит вела себя как ни в чем не бывало. Потом в разгар нашего ужина мне позвонил Ник. Я сообщила ему, где я и с кем, и он психанул. Сказал, что Элспит поймет, что он сделал то фото без ее согласия, и у него будут крупные неприятности. К тому же у нее были маленькие дети и муж. И я ничего ей не сказала. Думаю, она смекнула, что что-то не так, но продолжила посещать мои занятия. Возможно, ей казалось, что, если она перестанет ко мне ходить, я пойму, что тут что-то нечисто. После этого я просто пыталась ее избегать и вести себя вежливо, когда она заговаривала со мной. Теперь я не знаю, жива она или нет, и не понимаю, какие чувства это у меня вызывает. Она предала меня. Я не могу ее простить, но такой участи я ей не желала.

– Жизнь вообще сложная штука, – заметила Конни. – А кто-нибудь еще знает об этом?

Дарпана покачала головой.

– Как зовут вашего бойфренда? Боюсь, нам придется с ним поговорить, – сказал Барда.

– Ник Боулзер. Мы живем вместе. Я бы предпочла, чтобы вы беседовали с ним не в нашей квартире. Вы можете опросить его, не сообщая ему, что я говорила с вами?

– Мы не можем лгать, но мы не обязаны сообщать ему, кем был наш источник. Но вы должны понимать, что это может выясниться потом, на суде. Я бы попросил вас дать новые показания и изложить в них все то, что вы сказали нам сегодня. Я попрошу кого-нибудь из полицейских позвонить вам, чтобы договориться о встрече.

– Хорошо. У меня будут неприятности из-за того, что я не сообщила вам об этом раньше?

– Нет, – ответил Барда. – Я понимаю, почему вы решили держать эту информацию при себе. А какова была реакция Ника, когда он узнал, что миссис Данвуди похитили?

– Он тут ни при чем, – сказала Дарпана.

– Это стандартный вопрос. Мы не рассматриваем вашего бойфренда в качестве подозреваемого.

– Извините, просто я сейчас сама не своя. Это было так странно, когда Элспит вдруг взяла и исчезла, и думаю, я спросила его, не связывался ли он с ней. Он сказал, что нет, что после той ночи они не общались. Но Ник не хотел, чтобы я говорила о нем полиции. Сказал, что иначе его впутают в это дело.

– А где он работает?

– В Эдинбургском замке. Он распространяет билеты, проводит экскурсии, организует всякие мероприятия.

– И он сейчас там?

Дарпана взглянула на свои часы и кивнула.

Они попрощались, Барда позвонил в полицию с просьбой, чтобы с Дарпаны сняли письменные показания, и они направились к машине. Ветер усилился до штормового. Конни натянула на голову свою флисовую толстовку. Ее пробирала дрожь.

– Как вы тут определяете, что надо надеть? Вчера светило солнце, а сегодня у меня такое чувство, будто я нахожусь на рыболовном траулере где-то посреди Атлантики.

– Это Шотландия. Будь погода предсказуемой, было бы скучно. Насколько я помню, в Массачусетсе тоже не всегда бывает солнечно.

– Вы там бывали?

– Да, несколько раз. – Барда открыл машину. – Прекрасное место. Пару раз мы отдыхали на Нантакете, и я всегда с удовольствием бывал в Бостоне, когда мы прилетали и улетали. У моего отца там жили друзья.

– Нантакет – это не настоящий Массачусетс. Там живет потомственная финансовая аристократия, и только и разговоров, что о покупке яхт. Другое дело – Мартаз-Винъярд. Там люди живут круглый год. Это настоящий островной городок. Мы сейчас едем в замок?

– Да. Вам нужно позавтракать, прежде чем мы отправимся туда?

– Нет, если я не буду есть до обеда, то смогу убедить себя в том, что пощусь. Как вы думаете, муж Элспит подозревает, что у нее была связь на стороне?

– Вряд ли. Будь я на его месте, я сразу бы сообщил об этом полиции. Тогда Ник стал бы подозреваемым, и нам пришлось бы рассматривать версию о том, что Элспит сбежала с ним, а не была похищена. Самого меня едва ли можно назвать таким мужем, который держит руку на пульсе. Мне никогда не приходило в голову, что моя жена может мне изменить. Думаю, на первый взгляд и их брак казался совершенно благополучным.

Конни смотрела в окно, пока Барда ехал по участку улицы, где велись дорожные работы и не действовал светофор.

– Вам придется сообщить об этом мужу Элспит, – заметила Конни.

– Я об этом не подумал. Но, возможно, это можно будет сделать и потом.

Они проехали по Северному мосту, сделали пару поворотов, и Барда заехал на парковку одного из отелей.

– Вчера вечером я видела этого Ника в студии йоги, – сообщила Конни.

– И как бы вы охарактеризовали его?

– Если в двух словах, то, по-моему, он бессовестный говнюк.

– Колоритная характеристика, – прокомментировал Барда, натягивая куртку.

– Боюсь, как раз с колоритом у меня беда.

Конни вылезла из машины, достала из кармана резинку для волос и стянула их в конский хвост, чтобы противостоять ветру.

– Извините, – сказал Барда.

– Да ладно, я шучу. И вы были правы, это колоритное определение, но по точности оно нисколько не уступает любой психологической зауми, которую я могла бы вам выдать. А потому я не могу не удивляться тому, что такая умная дама, как Элспит, принадлежащая к высшему свету, могла рискнуть столь многим ради такого пустого малого, как Ник.

Он шли к замку, проходя мимо ресторанов, магазинчиков, торгующих килтами, и всяческих приманок для туристов, которых тут было видимо-невидимо. Было еще рано, и людей на улице было немного, но, когда они приблизились к замку, там стояла толпа посетителей, собирающихся войти. Барда прошел в голову очереди, предъявил свой полицейский жетон и сказал, что ему надо поговорить с начальством. Их проводили в административный корпус, затем туда по рации был вызван Ник Боулзер.

– В чем дело? – осведомился он, плюхнувшись в одно из стоящих в комнате отдыха удобных кресел и