Они распахнули дверь комнаты и явили себя миру.

Айви, не иначе, грабанула банк ради своего кофейно-кремового наряда и букетика шелковых цветов, приколотых сзади к прическе а-ля Джеки Кеннеди. М-да… Дивижн-стрит грозит настоящий парад мод, если, конечно, по дороге к такси дамы ухитрятся не переломать себе ноги на льду.

И вот, завернувшись в меховой палантин, Конни стоит у дверей и старается подавить зевоту. Весь этот спектакль ей совершенно неинтересен. Страшно жаль, что Джой все же не сумела простить ее за то, что она вынудила тетю Сью раскрыть ей семейную тайну. Во время регистрации брака была пара неловких моментов, но тетя Сью очень кстати закашлялась, когда подошел черед зачитать свидетельство о рождении и бумаги о праве на пребывание в Великобритании. Грегсоны же ничуть не огорчились тому, что их новая дочь, оказывается, незаконнорожденная.

Ярко-рыжие локоны Конни – вот они, гены Уинстэнли! – отсвечивают в лучах электрических ламп. Мастер-стилист поднял их кверху и уложил на макушке. Для полноты образа он прикрепил ей в прическу небольшой сатиновый бантик той же павлиньей расцветки, какая, впрочем, обеим девочкам очень шла. Так что теперь остается улыбаться и делать вид, что она от души наслаждается великим днем Джой. Будь ее воля, Конни натянула бы свое школьное шерстяное пальто, не сооружала бы никакой прически, просто рассыпав волосы по спине, а худые ноги запихнула бы в любимые синие джинсы.

Роза тем временем курила на кухне, стараясь не смазать помаду.

И тут наконец распахнулась дверь спальни, и их взорам предстала Джой. В облачной дымке фаты она была до боли прекрасна…

Конни вздрогнула, хотела броситься к ней, обнять, но было страшно коснуться наряда Джой даже пальцем. Внутренний голос подсказывал: «Ну подойди же к ней! Скажи, что ты всегда будешь рядом! Попроси ее не прогонять тебя из ее жизни. Что ты будешь с ней, когда она позовет, когда ей нужна будет помощь…» Фу, расчувствовалась! Она вытряхнула из головы эти глупые мысли и поспешила к выходу. Снег тем временем повалил хлопьями и мягко опускался на тротуар. Что ж, пора отправляться в церковь и дожидаться невесту, которая прибудет – ко всеобщему удивлению – в сопровождении дяди Леви.

Жизнь уже никогда не будет прежней.

* * *

Грегсоны, надо отдать им должное, знали толк в организации вечеринок. Почти все свадьбы, на которых доводилось бывать Конни, заканчивались в три часа дня, когда счастливые и нарядные жених и невеста отчаливали на такси в медовый месяц под дождем конфетти. Но только не в этот раз. Молодые должны были лишь ненадолго слетать в Париж между тренировками, а поскольку рейс у них только завтра, то первую брачную ночь им предстоит провести в Манчестере в отеле «Мидланд» – дворце из красного кирпича, славящемся знаменитыми гостями.

А на сегодняшний вечер Грегсоны арендовали городскую ратушу и намерены тут закатить всем оргиям оргию: мигающие гирлянды, стол, ломящийся от всевозможных булочек, слоеных пирожков, пирожных, тортов, и выпивка без берегов.

На сцене играл привычный эстрадный ансамбль, но ближе к вечеру обещали приезд новой рок-звезды.

Конни надеялась, что это будут «Битлз», но теперь они стали слишком уж популярны, не по карману даже Грегсонам.

Зала была наполнена затянутыми в корсеты и задрапированными в парчу подругами Рене Грегсон. Здесь собрался весь цвет Гримблтона: торговая палата, масонское братство, футболисты с женами – все под присмотром строгого дяди Пита. И весь клуб «Оливковое масло», разодетые а-ля Джеки Кеннеди: Мария, как всегда, в лиловом, Квини в чем-то цветочном, Диана в нарядном костюме. До чего же здорово видеть подруг рядом всех вместе смеющимися!.. «Если бы только с ними была, как всегда, и мама, моя прекрасная мама…» Их вид без мамы причинял Конни почти невыносимую боль.

Роза взяла ее за руку и жалобно застонала, услышав очередную песенку с эстрады. Сама она была страстной фанаткой Джона Лейтона и его хита «Дикий ветер». Джой нравились Фрэнки Воган и Адам Фейт, а Конни любила Джонни Кидда и «Пиратов», а больше всего – «Битлз» и особенно Джорджа.

Поп-музыка внезапно наводнила все новости, телевидение, все только и говорили, что о ливерпульских группах и рассказывающем о них бюллетене «Мерси-бит». А в Гримблтоне по-прежнему одни вальсы, ча-ча-ча и квикстепы для престарелых…

Жених и невеста совершили тур вальса по залу. Джой выглядела невозможно счастливой в длинном шелковом платье, волосы ее были убраны в огромный шиньон, украшенный белыми стефанотисами. Восемнадцать лет – так рано для подобных обязательств, но Джой была преисполнена уверенности. Она воплотила мечты матери и нашла себе отличную партию! Было видно, как горда она этим. А вот когда придет ее черед, подумала Конни, некому будет переживать за нее, у нее нет родителей. Тогда уж лучше и вовсе не выходить замуж, это же всего лишь формальность, в конце концов! Кому нужна вся эта дурацкая суета?..

Конни собралась было потихоньку смыться, но Роза это почувствовала и потащила ее танцевать:

– Пойдем, сейчас будет джайв, давай встряхнем всех!

Но Конни отказалась.

– Давай подождем других. Тогда и потанцуем.

Невилл беспокойно рыскал по залу.

– Вот вы где!

На нем был шикарнейший прикид в духе модов[34], правда, челку так и не удалось уложить правильным чубом на лоб.

– Идем, покажем всем класс! Умоляю, давайте не будем тут подпирать стенки. «Шелковинки», вперед!

– Да не могу я в таком узком платье! Мои ноги уже вечность не видели дневного света! – крикнула ему Конни. – И туфли немного жмут.

– Слушай, у тебя прекрасные ноги, прекрати ныть! Вот погоди, сейчас услышишь новую группу. Ни на что не похожа! Я видел их как-то по телевизору.

– Чудненько, – улыбнулась Роза, – давай отбросим предрассудки и скинем туфли! Пора встряхнуться!

Зазвучала барабанная дробь, и тамада возвестил о прибытии мистера Рика Ромеро и группы «Роллеркостерз». На сцену выпрыгнули ребята с длинными челками и принялись налаживать инструменты. Вместо привычных глазу смокингов с бабочками на них были облегающие джинсы и футболки. Старшее поколение тут же удалилось перекусить, оставив зал наполовину пустым, зато молодежь с радостным гиканьем подалась вперед, надеясь, что группа действительно так хороша, как о ней рассказывают.

Замигали гирлянды, загорелись прожектора, и на сцену выскочил длинноволосый молодой человек в невообразимо узких кожаных штанах и рубашке, узлом завязанной на талии.

Невилл глуповато усмехнулся и скривил рот:

– Вот это портки… Мне это снится?

Конни пихнула его в бок, чтобы он держал восхищение при себе.