– Кто жена, чем занимается? – перебил его Шах.

Вопрос оказался неожиданным. Бельков явно растерялся:

– Про жену Вы мне ничего не говорили. И я не заострял на ней внимание.

– Сам должен был догадаться. Ладно, давай дальше, – махнул рукой Шах.

Журналист снова заглянул в свой блокнот.

– Клубы и прочие светские тусовки не посещает. В основном все передвижения: дом – министерство. Ездит с шофером на служебной машине, «Вольво S-80».

– Цвет, номер? – задал уточняющий вопрос Шах.

– Черт возьми! Откуда я знаю?! – вышел из себя Бельков. – Я ведь не инспектор ГИБДД и не механик правительственного гаража! Я и так поднял все свои связи, побывал в трех издательствах, перелопатил там кучу редакционных материалов, собирая по крупицам эти сведения! А Вам все мало!

– Сведений, как и денег, много не бывает, – улыбнулся Шах. – Но ты все равно молодец.

Вспышку недовольства у агента следовало немедленно погасить, что он и сделал.

– Как дела у нашего замминистра на личном фронте? Друзья, любовницы?

Вопрос подействовал. Бельков сразу утих.

– Сведения о друзьях крайне обрывочны. С коллегами по министерству он поддерживает ровные отношения. Вроде бы, посещает корпоративные мероприятия. Да! Год назад он побывал на юбилейной встрече выпускников «Бауманки». Вот, собственно, и все, – закончил журналист, закрыв блокнот.

– Что известно насчет любовниц?

Бельков презрительно хмыкнул.

– Нет у него никого. Он же по своей должности на всех ядерных испытаниях присутствовал. Наверное, схватил там дозу радиации. У него, небось, и не стоит давно.

Шах задумался. Сведения, которые сообщил ему журналист, подтверждались данными из Интернета. И хотя агент не узнал ничего ценного, кроме домашнего адреса объекта и марки его служебного автомобиля, его следовало поощрить.

Шах вынул из внутреннего кармана перехваченную резинкой тугую пачку стодолларовых купюр и швырнул ее на покрытый пылью журнальный столик.

– Ты хорошо поработал. Держи. Здесь десять тысяч.

Журналист жадным взглядом уставился на пачку, но в руки не взял.

– Бери, бери, – Шах сам поднял со стола деньги и вложил их в руки Белькова. – Ты их заслужил. Отдохни как следует. У тебя усталый вид. Только не забывай про Ирину. Эти два дня, наверное, и не виделся с ней. Самое время нанести девушке визит.

19 мая – вторник 18.30

«Красота требует жертв», – любила повторять Лиза Дудник. Несмотря на довольно скромную, вместе с надбавками за секретность, зарплату переводчицы, раз в месяц, а иногда и чаще, Лиза посещала свою знакомую-парикмахера, которая красила ей волосы и обновляла прическу. Маникюр и педикюр, правда, приходилось делать самой, но подобных еженедельных трат на уход за ногтями сквалыга муж просто бы не вынес.

Муж Лизы работал на том же предприятии, только в другом отделе, инженером-технологом. Там они и познакомились, а после недолгих ухаживаний поженились. Тогда Лиза считала, что довольно удачно вышла замуж. Супруг считался перспективным специалистом, заканчивал кандидатскую диссертацию и вот-вот должен был получить свою лабораторию. Но что-то у него не сложилось. Защита отодвинулась на неопределенный срок. Завлабом его тоже не назначили, и он так и остался обычным технологом со своей грошовой зарплатой. Мало того что муж не мог обеспечить семью, что в понимании Лизы означало ее собственное безбедное существование, так он еще постоянно подбивал ее завести ребенка. Но на этот счет Лиза его быстро отбрила, заявив, что раз оба супруга работают на атомном заводе, то здорового ребенка у них попросту не получится. И хотя ни она сама, ни ее супруг никогда не имели дело с радиоактивными материалами, Лиза твердо стояла на своем. Первый год муж еще приставал к ней со своим нелепым предложением, а потом завел собаку и отстал. «Лучше бы бабу себе завел», – мысленно потешалась над ним Лиза. Сама она не упускала случая развлечься на стороне, разнообразя тем самым скучную и пресную семейную жизнь. Правда, делать это приходилось с большими ухищрениями. Саров город маленький. Одно название, что наукоград, а по сути большая деревня, где все друг про друга знают. По-настоящему расслабляться, чтобы с цветами, подарками и ресторанами, удавалось только в командировках. А они случались редко. Лиза начальству и глазки строила и, можно сказать, открытым текстом намекала на свою готовность отблагодарить за встречное внимание со всей природной страстью – куда там. Все начальники в Сарове еще в советские времена начинали работать, когда внебрачная связь считалась чуть ли не изменой родине. Им про это первый отдел все уши прожужжал. Вот и боятся. А может, от радиации у них в штанах уже и вправду все завяло. Но Лиза не сдавалась. Узнав о подготовке к предстоящей выставке, да не где-нибудь, а в самой Москве, Лиза употребила все свое обаяние и хитрость, но добилась вожделенной командировки.

Москва, разительно изменившаяся с момента прошлого Лизиного приезда, девушку буквально очаровала. Сверкающие отделкой фасады зданий, всюду огни рекламы, роскошные автомобили на улицах, а уж магазины! Зайдя в один из попавшихся ей бутиков на Тверской, Лиза сразу представила, что оказалась где-нибудь в Лондоне, Париже или Нью-Йорке, где всегда мечтала побывать. Даже сделала загранпаспорт, когда появилась такая возможность. Но мечта так и осталась мечтой. С таким непутевым мужем не то что в Лондон или в Париж – в Анталию не выедешь. От подобных мыслей Лизе стало так тоскливо, что хоть волком вой, и она поспешно вышла из магазина.

Но положительных моментов в командировке было все-таки больше. Например, то, что делегация НПО «Алмаз» разместилась в гостинице «Россия», самый центр Москвы, ГУМ, ЦУМ, огромный торговый комплекс на Манежной – все рядом. Номер был двухместный. Но старая грымза из опытно-конструкторского бюро, с которой поселили Лизу, в первый же день перебралась к каким-то своим живущим в Москве родственникам и в гостинице больше не появлялась. Таким образом, Лиза осталась в номере одна, что было весьма кстати.

Вот только с руководителем выставочной экспозиции ей откровенно не повезло. Профессор Лобанов безотлучно сидел за своим столом, как засохший сухарь, а когда Лиза намекнула ему, что хотела бы ненадолго отлучиться в середине дня, заявил, что личные дела нужно делать после работы. Если бы не обаятельный француз, Лиза уже, наверное, умерла б от тоски. Сегодня он убил ее окончательно. Мсье Сайбель, намекнувший накануне о возможной покупке большой партии осциллографов, при сегодняшнем посещении стенда уже твердо заявил о своем намерении приобрести эти приборы, да еще и пригласил Лобанова, как автора осциллографа, во Францию для настройки приборов и обучения французских специалистов работе с ними. Но Лобанов в ответ только похмыкал себе в бороду и сказал, что подумает. Хотя по его постному лицу на сто процентов было видно, что предложение француза его нисколько не заинтересовало. Тюфяк! Что он в своей жизни видел, кроме лаборатории, испытательного стенда, полигонов да походов в тайгу и сплавов по горным речкам. Костер, палатка, песни у костра под гитару и тучи комаров вокруг – брр! Одно слово: романтик. Но такая романтика не для нее. Другое дело заграничные отели, прогулки по ночному Парижу в компании обворожительного спутника, французское вино, музыка и любовь – вот это по ней.