Словно почувствовав, что я его рассматриваю, Кирилл открыл глаза.

– Привет.

– Привет.

– Я очень хочу есть и очень не хочу вставать, – проговорил он немного в нос после сна. – Не могла бы сгонять до кухни и принести сюда… что-нибудь? Без разницы.

Я опешила, потому что он просил, а не приказывал, потому что не ругал, что я проспала, и не грозил ремнем за промах.

– Конечно, – поспешила согласиться я, стала вставать.

Кирилл поймал меня за руку и вернул обратно в постель, стал целовать.

– Кир, ты же голоден.

– Угу, – вспомнил он, гладя мои бедра. – Во всех смыслах. В эротическом, как оказалось, сильнее.

Я засмеялась, наслаждаясь его игривым ворчанием. Кирилл отпустил меня только через час, когда уже начала кружиться голова от голода. Я сварила кофе и набрала всякого из холодильника, принесла поднос в спальню.

– Мало, – не оценил мои старания Салманов.

Я недоуменно распахнула глаза. Еды было более чем достаточно. Для завтрака.

– Я не хочу сегодня больше спускаться.

Мои брови взлетели вверх. Весь день в постели? Серьезно? Со мной?

Вышло именно так. Пока я умывалась, Кирилл сам сходил на кухню и приволок тонну провизии. Мы действительно не спускались больше вниз. Первый день нового года был бесконечным, сладким и вязким, как густой кисель. Мы валялись в кровати, смотрели старые фильмы, дважды отмокали в джакузи, бесконечно целовались, как школьники на первом свидании, но ни разу Кирилл больше не хотел продолжения. Признаться, я тоже не настаивала. Нам было хорошо и так.

– Поехали завтра кататься, – предложил Салманов, уже засыпая.

Я снова осталась в его постели. Он не гнал, а я не желала уходить. Наверно, если бы Кирилл предложил влезть на Эверест, я бы согласилась, потому что мне отчаянно хотелось согласиться на все.

– Поехали.

– Лыжи или борд?

– Санки и немного коньки.

Он засмеялся, я прижалась крепче.

– Неплохо.

– Да, – опять согласилась я, имея в виду не только зимние виды спорта.

Второе число стало днем удивлений. Во-первых, Кирилл сам сел за руль, и я устроилась рядом с ним, а не на заднем сидении. Это было странно, но приятно. Опять… А потом оказалось очень возбуждающе. Я не могла отвести глаз от Салманова, который небрежно крутил руль и следил за дорогой. Он ловил меня на этом бесстыжем созерцании, чуть улыбаясь, иногда поглаживая по колену.

Приехав на базу, Кирилл первым делом купил мне яркую куртку и штаны. Я заикнулась, что можно и напрокат взять, но Салманов так посмотрел, что я сразу отмела свои экономичные доводы. Кроме одежды мне досталась доска для начинающих и такой же инструктор. Молодой и симпатичный парень лет двадцати пяти считался лучшим. Именно его и выбрал Кирилл. Естественно. Оставив меня на попечение тренера, он встал на лыжи и укатил.

Сноубод мне понравился, хотя я скатилась по склону, наверно, раза два, а другие попытки неминуемо кончались падением на задницу или катанием кубарем. Мой инструктор посмеивался, но не зло. Снова и снова объяснял про баланс и скольжение, согнутые колени и равновесие. Первым делом, конечно, научил, как падать, чтобы ничего себе не сломать. В общем, мы развлекались по полной, и я с удивлением встретила злой взгляд Кирилла. Он словно из сугроба вырос. Я упала в очередной раз, и инструктор подал мне руку, чтобы помочь подняться.

– Как прогресс?

– Имеется, – весело ответил тренер, все еще протягивая мне руку.

– Хорошо, – ответила и я, игнорируя помощь, поднялась сама.

Кирилл не раз говорил, что не выносит, когда меня кто-то касается. Особенно мужчина. Особенно симпатичный. Возможно, в доброжелательности инструктора и не была подтекста. Он просто хотел мне нравиться, чтобы я вернулась на второй урок. Наверно. Но Салманов, как всегда, все вывернет наизнанку.

Мои опасения оправдались. Час инструктажа закончился, и тренер пожелал мне удачи, вернувшись на базу. Я осталась на склоне, чтобы прокатиться еще несколько раз. Конечно, опять свалилась. Внизу меня поймал Салманов.

– Снимай, – велел он, кивнув на доску.

Сам Кирилл уже держал лыжи в руке. Едва я отстегнула крепления, Салманов схватил меня за руку и потащил к лесу. Слава богу, до сосен мы не дошли, а свернули к домикам отдыха, затащил внутрь одного из них. Бросив лыжи и борд у порога, Кирилл пригвоздил меня к бревенчатой стене. Его губы врезались в мой, терзая жарким, злым поцелуем. Я застонала и моментально завелась от его напора.

– О, теперь ты стонешь из-за меня, детка? – яростно выпалил Салманов, продолжая кусать мои губы своими.

– Что? – опешила я.

– Открой глаза, Дарина, и посмотри на меня. Это я, девочка. Не забывай, кому ты принадлежишь.

О, я могла бы уверишь его, что это невозможно забыть, что стонала я от боли, потому что отбила задницу, но бешеный ревнующий Салманов был горяч как сам ад. А я не из тех, кто боится пиротехники, поэтому решила усугубить.

– Ох, ты злишься из-за того симпатичного тренера?

– Симпатичного?

– Да, он классный.

– Даррррина, – прорычал мое имя Кирилл, задирая куртку и дергая пуговицу на штанах. Сначала моих, потом своих.

– Я бы взяла еще пару уроков.

Салманов сбросил с меня шапку, намотал косу на кулак.

– Я сейчас преподам тебе один.

– Ах…

Он больно дернул за волосы и укусил меня за губу, а в следующий момент уже стянул с меня штаны и трусики.

– Кирилл, – выдохнула я, толкаясь бедрами навстречу его руке.

– Кирилл? Серьезно? – издевательски усмехнулся Салманов. – Это я тебя сделал такой мокрой или твой тренер? А, детка?

– Ох, я даже не знаю. А правильный ответ только один?

Он больно ущипнул меня за клитор, гася быстрый оргазм на подступах. Я захныкала. Сама нарывалась, знаю. Но это сильнее меня. И я без ошейника. Вряд ли Кирилл выпорет здесь за дерзость, но расплатиться мне придется сполна – это точно.

– Только я, Дарина, – рявкнул Салманов, подтверждая все мои опасения. – Попробуй кончить без разрешения, и я отменю секс на неделю.

Я заскулила одновременно от отчаяния и азарта. Да, Кирилл не даст мне кончить сейчас, но ведь я сама его дразнила. И он ничего не сказал про то, что будет дома.

Спустив и свои штаны, Салманов толкнулся в меня сразу и мощно, заставляя вскрикнуть и вцепиться в его плечи.

– Что за девчонка мне досталась! – рычал он, пока трахал меня, вышибая крики из горла и слезы из глаз.

Я жмурилась и кусала губы, чтобы отвлечься от лавины мощных ощущений, которые закручивали меня, несли к такому острому и быстрому оргазму. Я с трудом оттягивала развязку, игнорируя соблазн кончить.