— Откуда она тебя знает?

— Она и не знает, это подруга Кости, приятеля моего.

Мне хотелось врезать ему за то, что он чуть не испоганил мою жизнь и не оставил сына без отца. Но в этот же момент хотелось пожать ему руку за то, что спас. Но я не сделал ни того ни другого. Поднялся и пошел на выход.

— Я пойду. Увидимся, — кивнул Олегу

— Постой. Ты куда?

— Не боись. Дальше я сам. И спасибо, Олег, за потрясную, во всех смыслах отвальную. Это ты умеешь делать, особенно последние пару раз, — усмехнулся я.

— Обращайтесь, — ответил он, улыбаясь, — тебе машина нужна? Возьми мою, — кинул мне ключи. — И это…Алекс, вообщем, чтобы все по-хорошему. Ок?

— Ты ж меня знаешь, — находу поймал ключи, выбегая из квартиры.

Сел в машину и тут же набрал номер детектива.

— Павел Владимирович, мне срочно Вас нужно увидеть по поводу последнего дела, — без прелюдий потребовал я.

— Мне нужен отчет по Елизаровой, — с этими словами через тридцать минут влетел к нему в кабинет.

— И вам, добрый день, мистер Адамиди, — улыбнулся детектив, протягивая папку.

— Спасибо, — взял папку, пошел к двери, но так и замер от слов детектива.

— Кстати у нее свадьба сегодня.

— Что у неё сегодня? — резко повернулся я. — Когда? — прохрипел и голос не узнал. Перестал дышать, совсем.

— Там на последней странице все написано. Если мне не изменяет память, то в два часа, в ЗАГСе Имертского района. Но вы перепроверьте.

Я быстро открыл папку, и вчитался в строки. Сведения на тридцатое января: подано заявление в ЗАГС Имертского района. Бракосочетание между Елизаровой С.М, и Андреевым В.Н. назначено на шестое февраля, четырнадцать ноль-ноль. Посмотрел на часы, есть еще два часа на всё про всё. Поблагодарил детектива и пулей вылетел из офиса. Куда она собралась? Замуж? За какого — то Андреева? Какой еще, на хрен, Андреев?

— Мариш, а ты уверена, что вообще стоит это платье одевать, это ж, так, фиктивный брак, — спросила я, с сомнением разглядывая платье, красивого жемчужного цвета. Оно было расклешенное, как раз чтобы скрыть мое положение, доходило до колен, совсем простое, без рюшей, узоров, но безусловно чудесно в своей простоте. Я уже понимала какую прическу сделаю, какой макияж, всё это видела воочию, одного я не понимала, зачем для фиктивного бракосочетания, на котором не будет даже гостей, наряжаться.

— Сонька, есть несколько причин. Ну во-первых, хоть и фиктивный, но брак первый и у тебя и у Володи. Во-вторых, — продолжала она загибать пальцы, — чтобы ни у кого сомнения не осталось, что брак настоящий, еще и кольца будут. А ты что думала? На войне, как на войне — не должно быть полумер. Подстраховываемся, как можем. Я Вас даже пофотографирую для пущей убедительности. Ну и, в-третьих, прости, Елизарова, идти в спортивном костюме и в кедах замуж — это перебор.

— А салатов настрогать для пущей убедительности не забыла? — пошутила я.

— Вот Сонь, ты всегда такая, безалаберная, и чтобы ты без меня делала? А?

— Ох, Марбелка, не знаю, — в порыве нежности, вскочила и обняла ее, чуть отстранилась, улыбнулась, — наверное была бы отчислена еще на первом курсе.

— Вот-вот, так что слушаться меня, как маму Чоли, — погрозила она мне пальцем, смешно насупив брови.

— Есть, мэм, — шутя, козырнула я.

— Так, всё, с твоим внешним видом на завтра определились. Надо пораньше лечь спать, завтра волнительный день.

Ну не знаю, может для Маринки день и был волнительный, но не для меня. Я не чувствовала ничего. День как день, может завтра почувствую что-то волнительное. Мариша осталась на ночь у меня.

***

— Сонька, ну вставай же, ты замуж вообще собираешься? Уже девять утра! — расталкивала меня Маринка.

— Филиппова, ты прикалываешься? Не уже, а еще…,- сонно отбрыкивалась я от нее.

— Что еще?

— Еще девять утра, еще! У нас в два часа дня роспись, ехать пятнадцать минут, собираться двадцать, так какого ля ты меня будишь в такую рань? — возмущенно бормотала я, натягивая одеяло на голову.

— Так, Елизарова, — вскочила неугомонная Маринка, откидывая мое одеяло, — если ты сейчас не встанешь, я принесу таз воды. А я принесу, ты знаешь. И освежу тебя, за одним уж и душ примешь, чего время терять?

— Вот же ж…,- но все таки я села на кровати, нащупывая ногами тапочки, неистово зевая, и отказываясь просыпаться. Но до ванной я все же дошла.

Когда вышла по квартире разносился умопомрачительный запах жаренных хлебцов и кофе. Моя крестная фея порхала по кухне, напевая что-то себе под нос.

— Ну вот, другое дело, — завидев меня, сказала Маришка, — садись, сейчас позавтракаем и собираться будем.

Я сама не заметила, как настроение поднялось с отметки «по фиг», до отметки «приключение». Мы позавтракали, убрали за собой и пошли собираться.

— Ого! Это даже круче, чем я предполагала, — восхищенно протянула Маринка, оглядывая меня с головы до ног.

Да, надо признать, очень даже ничего. И платье хоть и из масс-маркета, но, как на меня сшито. И прическа, спасибо Марине, постаралась. Я осталась довольна увиденным.

В дверь повзонили и подруга поспешила открыть.

— Ну что девочки, готовы? — раздался голос Владимира из прихожей.

— Проходи Володь, нам еще немного времени нужно и идем, — сказала Маринка, проходя в гостиную.

— Ого, да я счастливчик, — окидывая меня блестящими глазами, восхищенно изрек мужчина.

— Эй-эй, ты не забыл, что ты в аренде? — пригрозила ему кулачком Маринка.

— Зая, ты у меня все равно лучше всех! Прости Сонь. И люблю я только тебя, ты же знаешь, — сказал он, притянул Маришу к себе, пытаясь поцеловать. Маринка брыкалась, говоря, что он ей смажет помаду и вообще, ведет себя как пещерный человек. Я лишь улыбалась. И была очень счастлива за подругу, что она нашла своего человека, ну мне так, по крайней мере, казалось.

Володя действительно был хорошим. В тот же день, как мы вернулись из деревни Марина привела ко мне потенциального «жениха». Мы долго разговаривали, обсуждали сложившуюся ситуацию, пути выхода из нее. И сообща еще раз пришли к решению, что регистрация брака — это единственно верный выход.

И вот сейчас, мы сидим в машине Володи, едем в ЗАГС, и казалось бы, радуйся Елизарова, но нет… в душе таилось чувство неправильности всего происходящего и я никак не могла от него избавиться. Но затолкав подальше все свои сомнения, я заставляла себя думать о еще неродившемся сыне. Вот так вот сынок, ты еще не родился, а уже происходит война за тебя. Но мы победим, я тебе клянусь, — размышляла я.

И вот я уже сижу в комнате невесты, и меня от чего-то трясет, прямо как перед настоящей свадьбой. Села на пуфик и пытаюсь успокоится. Марина что-то говорит, но я практически ее не слышу. Еще немного и все закончится, — успокаиваю я себя. — Еще немного…